— Была. Но ее больше нет с нами.
— Миледи, — поднялась Каталина. — Может быть, вы кушать хотите?
Вот. Святая женщина. Я поела — и отправилась спать. Устала я зверски. Голова побаливала. Милорд Верд ко мне так и не пришел. Утром, когда я проснулась, то узнала, что он уехал очень рано, отказавшись от завтрака.
Вот что я не люблю искренне и нежно — так это чувствовать себя виноватой. Ну, вот раздражает меня это чувство до крайности. И, кстати говоря, не так уж и важно — накосячила я или нет. Сильно — или так, по мелочи… Если в первый момент я могу покаяться — то потом во мне будет просыпаться чувство протеста. Да! Виновата! И что с того… А дальше то самое великое и достаточно неправильное — если речь идет о человеческих взаимоотношениях, а не о войне: «Лучшая защита — это нападение».
И потом… Вот что он от меня хочет? Меня попросили помочь — причем быстро и тайно. Я и отправилась помогать. С чего он решил, что я удрала? Логично, нечего сказать… Мальчишки в Академии учатся — а я за артефакт переноса — и деру. Любому нормальному человеку понятно, что это — полный бред!
А если милорд Верд обиделся, что я перед ним не отчиталась — что за дела такие у меня могли появиться на ночь глядя — так это проблемы, честно говоря, милорда Верда. Да и не привычно мне со своими проблемами к кому-то обращаться, на кого-то надеяться. Двенадцать лет жила сама по себе, ни под кого не подстраиваясь — и не плохо жила.
Будет он мне детский сад устраивать — без завтрака демонстративно удаляться… Вот попрошу Каталину — посидит наш хозяин с недельку на вкусной и полезной овсянке. Желудку-то точно полезно будет. Может, и мозгам тоже…
Так что к обеду, когда ожидался не только милорд, но и его дипломники, я уже пыхтела как революционный паровоз. Тот факт, что мне надо садиться за один стол с этими представителями имперской аристократии и заявлять о своем новом статусе и, главное, наблюдать их реакцию на известие, что их обожаемый преподаватель собрался жениться на прислуге, тоже настроения не поднимали.
— Милорды, — раздался голос милорда Верда, как только я показалась в поле его видимости. — Я бы хотел представить вам свою невесту, миледи Веронику.
Это я, на самом деле, просто зашла в гостиную, чтобы пригласить их всех к столу.
— Добрый день, — сказала я им всем — хотя, что мне еще оставалось.
Как правильно отметили слуги, после посещения мира рептилоидов и прохождения практики в рабских ошейниках, молодые аристократы были… сама любезность.
Не успела я зайти — как они уже на ногах. Не успел милорд Верд рта открыть, чтобы обозначить мое новое положение — как кланяются. Только искренности в этом всем… Никакой. Только стремление, чтобы поводок удлинили. Да чтобы опять не перепало.
Неужели милорд Верд, с его умением читать людей, этого не замечает?
— Миледи… — между тем мой жених взял меня за руку и подвел к пятерке аристократов поближе. — Разрешите представить — Брэндон Тигверд, наследный принц империи.
Мне поклонился молодой человек, очень похожий на Императора.
— Миледи. Очень приятно. Я рад видеть брата счастливым.
«Особенно сегодня утром!» — хмыкнула я про себя, а вслух произнесла приличествующее:
— Очень приятно познакомиться, ваше высочество, — склонилась я.
Мне аккуратно поцеловали руку. И тут же сделали шаг назад.
— С вашего позволения, — обернулся принц к милорду Верду. — Я бы рекомендовал вам представить миледи ко двору. Во избежание недоразумений.
— Вы недоразумением называете то, что вы впятером пытались дерзить моей невесте? — заскрежетал ректор их академии.
Молодые люди напряглись. Видимо, в рабских ошейниках им было дискомфортно.
— Мы не знали, — ляпнул, не подумав, кто-то из них.
— А если бы миледи так бы и оставалась госпожой Лиззард, то это было бы возможно?
А голос у моего жениха — как железом по стеклу.
И… — до меня только что дошло — молодые люди ведь считают, что это я наябедничала. И, кстати, как его называть прилюдно? Я подумала и решила называть его нейтрально:
— Милорд Верд, — сказала я и поняла — не права. Теперь его злобный взгляд переместился на меня. Ну и пожалуйста. — Будьте добры, представьте меня вашим остальным кадетам.
Ректор военной академии, главнокомандующий в отставке коротко мне поклонился и развернулся к остальным кадетам. По-моему, им страшно захотелось быстренько вырыть окоп полного профиля. Прямо посреди гостиной. Но они были храбрыми молодыми аристократами. Поэтому внешне они не дрогнули. Почти.
— С вашего позволения, миледи, — теперь в голосе у милорда Верда был разлит яд. — Герцог Гирвас.
Молодой человек, который говорил мне, что я неумная и невоспитанная, раз в лицо наследника трона не отличаю, низко и как-то смущенно поклонился.
Я опять присела с реверансе — теперь не в таком глубоком, как в случае принца — и протянула ему руку для поцелуя.
Особой необходимости в этом не было — я вполне могла с ним просто раскланяться — но… Во-первых, меня взбесил Ричард. А во-вторых… Довели меня мальчики до слез — вот пусть теперь и бодрятся.
Юный герцог был смелым человеком — и кончики пальцев мне поцеловал. Стараясь не смотреть в сторону своего начальства, он отступил в сторону принца. Мне послышалось, или я услышала его облегченный вздох?
— Еще один мой выпускник — граф Троубридж, — насмешливо продолжил милорд Верд.
Мы раскланялись. Потом я посмотрела ему в глаза. В них не было ни смущения, ни раскаяния. Только бесконечную брезгливость. И аристократ даже не счел нужным это скрыть. Он резко распрямился — и шагнул к принцу и герцогу. Ричард проводил его недовольным взглядом, но ничего не сказал.
— Итак, далее… — задумчиво проговорил милорд Верд. — Миледи, позвольте представить вам виконта Крайома.
Вперед шагнул еще один молодой человек.
— Миледи, — поклонился он.
— И в довершении — милорд Мерграс.
Снова поклоны.
— Милорды, — обратилась я сразу ко всем. — Очень приятно познакомиться.
— Миледи, — обратился ко мне милорд Верд. — Вы к нам присоединитесь за обедом?
— А почему бы нет, — улыбнулась я им всем разом. Хотя до этого, честно говоря, и не собиралась обедать в такой дружной компании.
Я ела, улыбалась. И слушала беседу. Занимательную, должна признать.
— Но, милорд, — горячился виконт Крайом. — При таком соотношении сил уже не важна ни тактика, ни стратегия, ни уровень подготовки войск. Нападающих попросту сметут за счет численного превосходства.
