Патриарх взревел и попытался в развороте ударить меня молотом. И если бы не моя повышенная за счёт зелья и ловкости реакция, ему бы это удалось.
В самый последний момент я принял удар на скрещенные мечи, перехваченные обратным хватом. Проскользив по земле на полметра, я отпрыгнул, и в патриарха тут же полетели несколько заклинаний магов.
— Не трогайте! Он мой! Займитесь остальными!
— Вы слышали! Огонь по раркам! — скомандовал какой-то силовик со щитом и мечом.
Земляне воспрянули духом, и баланс сил сместился в нашу сторону, что позволило мне полностью сконцентрироваться на патриархе.
Бык смотрел на меня наполненными кровью глазами и выпускал пар из ноздрей. Не будь я сам переполнен яростью, я бы, может, даже испугался. Но сейчас во мне играл азарт.
— Ну, давай! Иди сюда! — взревел я и демонстративно ударил мечами по бокам от себя.
Такое пренебрежение окончательно вывело патриарха из себя, и он с диким рёвом ринулся ко мне.
Вражеский молот очертил широкую дугу, намереваясь снести меня с левой стороны, но недостаток тяжелого оружия был в том, что его движения легче просчитать. Вот только попытка заблокировать удар едва не стала фатальной. Уже на подлете ко мне с обратной стороны от бьющей части молота вспыхнуло пламя, и он ускорился, как от реактивного двигателя, что сделало его удар просто монструозным. Приняв его на меч в левой руке, я тут же отбросил мысли о контратаке правой и порадовался, что моё оружие имеет свойство неразрушимости.
Удар отбросил меня в сторону, сбивая с ног. И лишь повышенная скорость позволила мне увернуться от тотчас же напрыгнувшего сверху монстра, попытавшегося добить меня ударом сверху.
Подскочив на ноги, я тут же рубанул патриарха по рукам, перерезая ему мышцы предплечья с помощью [Истязателя]. Его левая рука безвольно отпустила рукоять молота, но правая была еще цела. С отчаянным рёвом он активировал свойство молота и начал размахивать им во все стороны, никуда особо не целясь. В какой-то момент он просто закружился вокруг своей оси, превращаясь в юлу.
Я отступил, думая, как его теперь достать. Потому что сейчас патриарх стал олицетворением фразы: «Лучшая защита — это нападение». Вот только юла хорошо крутится при наличии ровной поверхности, чем я и воспользовался.
Забросив оба своих меча на подвес, я подбежал к крупному валуну и поднял его над головой. После чего я бросил его под ноги патриарха, и тот, споткнувшись, потерял равновесие. Более того. Он не додумался деактивировать молот, и тот просто улетел куда-то в сторону, оставляя своего хозяина с голыми руками.
Я ринулся на минотавра, но он даже полулежа сумел среагировать и отбросить меня ударом наотмашь.
Мы одновременно встали на ноги. Вот только монстр был серьезно ранен. Из раны на ноге обильно текла кровь, а рука не сжималась в кулак.
Я закрепил [Дробильщика] на подвесе и перехватил второй меч обеими руками, пристально глядя в красные глаза монстра.
Не в силах здраво соображать, он вновь устремился ко мне. Я же остался стоять на месте, концентрируя всё внимание на его движениях. Вот раненая рука чуть подается вперёд, а противоположное плечо отводится назад для замаха. Вот он уже в паре шагов от меня, и его кулак летит в меня.
Я всё это видел благодаря зельям и [Дитя ненависти]. Страшно подумать, как ощущают мир ловкачи на пределе своих возможностей. Потому что поднырнуть под хук не стало для меня чем-то особо сложным.
Широким взмахом меча я со всей силы рубанул врага по ребрам, и меня обдало фонтаном его крови. Патриарх взревел, и я тут же развернулся, добивая его точным уколом в затылок в прыжке.
Он был мёртв. Об этом свидетельствовали две довольно крупные эссенции, зависшие над монстром, которые я тут же поглотил.
Тяжело дыша, я взглянул в сторону продолжающегося сражения. У землян было слишком мало бойцов ближнего боя. Почти все они полегли еще до моего прихода. Поэтому группа потеряла свою изначальную эффективность, если она, конечно, вообще была. И сейчас они теснили монстров лишь за счёт дальнобойных атак и сдерживающих заклинаний.
Но это не могло продлиться долго, и им срочно требовалась помощь. Воодушевленный, я вновь врезался в рассредоточенных минотавров, сея гибель в их рядах. Мне не нужно было [Касание смерти], чтобы стать её вестником. Через пару минут я уже был с ног до головы в крови, и когда в живых остался лишь один монстр, я просто голыми руками вырвал его кадык.
Минотавр-воитель упал передо мной, и в секторе воцарилась тишина. Лишь один темно-русый парень не терял времени, принимаясь суетиться вокруг лежащих на земле товарищей, то и дело прикладывая к ним руки, охваченные зеленым свечением.
Остальные стоящие на ногах вперили в меня свои взгляды. В основном на их лицах я видел опаску. Некоторые, особенно девушки, испытывали самый настоящий ужас при виде меня, покрытого слоем запекшейся крови. Я не стал применять [Очистку]. Пусть боятся.
Наконец, тишину нарушили шаги темноволосого короткостриженого парня в стандартной тяжелой броне призванных. Он вышел вперёд и демонстративно медленно вложил свой меч в ножны.
— Ты ведь Деменс, да? — спросил он.
Я молча кивнул в ответ, не сводя с него взгляда.
— Я Марис. Знаю, ты вряд ли относишься хорошо к своей школе, но я был другом Торвальда. И в кознях против тебя ни разу не участвовал.
Его лицо было мне знакомо, но мы никогда особо не общались. Но и рядом с Зеной я его действительно не видел.
Я продолжал молча сверлить его взглядом и понял, что за эти дни вид рас, населяющих бездну, стал мне куда ближе, чем лица людей, приносившие до этого мне лишь разочарования и боль.
Марис же расценил моё молчание по-своему, и в его голосе я заметил неумело скрываемую дрожь:
— Послушай. Нас забросил сюда Игос. Мы не хотели продолжать служить Ордену и вот мы здесь. Игос сказал найти тебя. Он сказал, что ты поможешь.
— Интересно, с чего это он так решил? — небрежно бросил я в ответ.
— Не знаю. Может, потому, что мы теперь все проклятые, как и ты?
— Проклятые? Это он вам так сказал?
— Ну-у. Не совсем. Так, нас называли местные в городе, когда мы пришли туда.
— Перед атакой Ордена? — уточнил я.
— Да. Игосу что-то нужно было там. Но когда мы узнали о скором нападении, он поспешно отправил нас в портал. Мы блуждали по пещерам несколько дней. Многие погибли. И только сейчас нам повезло найти тебя.
Я усмехнулся, вытирая кровь с клинка:
— Уверен, что это везение?
Марис тяжело вздохнул, и я увидел на его лице отчаяние:
— Ты давно здесь. Скажи хотя бы, где мы можем укрыться?
Я вновь обвел взглядом потрепанных людей, и что-то сжалось у меня внутри. Вместо презрения или злобы они смотрели на меня либо с надеждой, либо с грустью. Они были как загнанные звери, не знающие, куда податься.
— Ближайший отсюда город — Гомморах, — наконец сдался я. — Он находится на девятом этаже. Мы на пятнадцатом. Фиг с вами, я заведу вас на десятый. Но дальше не пойду. У меня теперь сложные отношения с местными.
Марис покачал головой:
— Игос сказал избегать городов. Там опасно.
— Опаснее, чем здесь?
Повисло неловкое молчание, и я услыхал тихий сдавленный звук: «Пс-с!»
Земляне тоже его слышали и повернули голову в сторону, где был закреплен Афеллио.
— Ждите. Я сейчас.
Отойдя к жезлу, я спросил:
— Чего?
— Мы можем их использовать.
— Хочешь понаделать из них скелетов?
— Идея не плохая, но мне сейчас хватит и минотавров. Я про другое. Подумай сам. Скоро на пирамиду нападет синдикат. И ты вряд ли сам с ними справишься.
— Я думал, просто укрыться в другом месте.
— Ты знаешь много хороших мест? Или собираешься всю жизнь от них бегать? Я предлагаю дать им отпор. И твои проклятые нам в этом помогут.
— Ты просто не хочешь, чтобы синдикат разгромил твой храм.
— Не без этого, конечно. Но ты всё же подумай. Группой одаренных оракулами проще обороняться.
