Тут дверь распахнулась, и, как ошпаренный, выскочил Метью, и рассыпался в извинениях. Напоследок даже пообещал выгнать секретаря вон. Решился вопрос с проживанием. Мне в собственность передавался особняк. Владелец умер и не оставил наследников. Фасад этого особняка выходил прямо на центральную площадь. Я через окно окинул взглядом этот особняк, и он мне пришелся по вкусу. После этого мы решали организационные и экономические вопросы. Так что к вечеру голова у меня просто пухла. Одна из проблем заключалась в довольно частых нападениях гоблинов, но сейчас снег уже засыпал перевалы, и поэтому было относительно спокойно. И еще, твари Рийского леса мешали нормальному сообщению с остальным баронством, довольно часто нападая на караваны. Но, как уже давно подметили, в определенные дни месяца твари никого не трогали, и поэтому караваны старались отправлять в эти дни.
Вечером я пригласил Диима и Метью на совещание в свой особняк. Глава еще раньше отправил людей, и его привели в жилой вид, и нас уже ждал вкусный ужин.
— А почему в городе почти нет дворян? — спросил я у Метью.
— Потому что у нас глушь, и никаких увеселений здесь нет. А земли вокруг принадлежат бургграфу, то есть — Вам.
— Кстати, я забыл спросить, какие гильдии у вас здесь есть?
— Да почти никаких, только отделение от купеческой гильдии.
— Есть у меня пара задумок, как увеличить благосостояние города, — задумчиво сказал я.
Поначалу мои помощники думали, что прислали очередного хлыща, который только будет весело проводить время и все. Но за сегодняшний день я круто изменил их мнение обо мне. А вот в какую сторону, время покажет. Я не гнушался на улице подойти и поговорить с рядовым горожанином. Я хотел, чтобы меня уважали в этом месте как хорошего правителя, а не боялись.
— Элиус, как у Вас дела? — отвлек его от беседы с Диимом.
— Дела — хорошо, я взял на себя смелость и пригласил в инструкторы еще пару моих друзей. Оружием они владеют даже лучше меня, — объяснил он.
— Хорошо я думаю, что вопрос оплаты можно будет решить с Метью, — сказал я.
— Ваше сиятельство, мы можем выделить оплату из городской казны, — поспешил предложить Метью.
На том и порешили.
На следующий день с утра мы во главе небольшого отряда покинули городские стены. По дороге заехали в пару небольших сел, поговорили со старостами, поспрашивали людей. Все проблемы усердно записывал на бумаге отправленный с нами Метью писарь. Народ здесь жил небогато, и первым делом я объявил, что повышать налоги не буду, а через год снижу на треть. Люди это известие встречали с облегчением. По дороге я заметил что много земель не обрабатывалось. Когда у одного старосты спросил почему, тот ответил, что земля принадлежит бургграфу, и люди без его позволения не имеют права её обрабатывать. Я приказал чтобы старосты всех деревень приехали в город через три дня, ко мне на аудиенцию.
Уже под вечер следующего дня, въехав на очередной холм, откуда должна была быть видна последняя деревня под названием "Корявые пни", мы увидели, что ворота закрыты, и осаждены зверями, похожими на волков, только покрупнее раза в два, и на лбу рог торчит.
— Это гончие Рийского леса, — сказал один из сопровождавших нас солдат. — Но я не слышал, чтобы они нападали днем.
Защитники деревни отражали набег. С вышки одинокий лучник упорно посылал в зверей стрелы, но было видно, что те отскакивали от толстых шкур. Наконец одна стрела, видимо, попала в зверя и тот, заскулив, закрутился на месте.
— Надо помочь защитникам, — сказал я, потому что дубовые ворота уже держались на честном слове.
Я пришпорил своего коня. Когда до ворот оставалось метров тридцать, два зверя метнулась к новой добыче. Один взвился в прыжке, метя своей пастью в горло моего коня. Пегас взвился на дыбы, я чуть с него не свалился от неожиданности, и ударил копытами прямо в оскаленную пасть. Удар был такой силы, что зверь отлетел метров на пять. Второй зверь чуть запоздал с прыжком, и я со всей силы ударил его по голове мечом. Голова зверя развалилась на две части, и меня обдало вонючей зеленоватой жидкостью. Остальные звери, бросив заниматься сносом ворот, крадущимся шагом стали приближаться к нам. Вдруг один из них встал как вкопанный. Его сородичи тоже остановились и с недоумением поглядели на собрата. Но тот стоял и смотрел мне в глаза. Мои сопровождающие догнали меня, но, видя, что я не нападаю, тоже не спешили в бой. Наконец, в моей голове прошелестело:
— Чужак, это наша добыча, не вмешивайся.
— Теперь это моя земля, и здесь без моего разрешения никто не будет охотиться, — ответил я. Но, увидев недоуменные глаза воинов сопровождения, понял, что сказал вслух.
— Уходите туда, откуда пришли, и еще раз здесь появитесь, ваши шкуры расстелю возле кровати.
— Нам некуда идти, — снова прошелестело у меня в голове.
— Почему? — в этот раз я спросил мысленно.
— Наше логово разрушено.
— Кем?
— Пришли какие-то люди, магией истребили почти всех моих собратьев, нас осталось очень мало.
— Вы жили в Рийском лесу? — я кивнул в сторону леса.
— Да, после того как хозяин погиб, мы продолжали охранять его логово, но голод нас вынудил выходить на охоту. Много тирмисов погибло, но нам просто деваться было некуда.
— Мне сказали, что вы обычно нападаете ночью. Почему сегодня вышли на охоту днем?
— Мы хотели уйти за высокие камни, надеясь, что там нас оставят в покое.
— Я дам вам уйти, если ты пообещаешь не трогать никого из моих людей.
— Мы тогда умрем с голода.
— Подожди немного, пока я поговорю с этими людьми.
— Эй, где там староста? — спросил я мужиков стоящих на стене и пялившихся на нас.
— Я здесь, господин, — ответил бородатый мужик низкого роста, он держал на плече большой топор.
— У вас коровы или быки есть?
— Да, господин.
— Прикажи вывести одну за ворота.
— Эй, лопоухий, пригони из загона корову, — крикнул вниз кому-то староста.
— Тирмис, ты здесь? — мысленно я позвал зверя.
— Да.
— Сейчас вам выведут животное, только пируйте где-нибудь в стороне от деревни. И еще, ты можешь к утру прийти к воротам? Мне надо будет с тобой поговорить.
— Хорошо. Утром буду поблизости.
— Господин, корову привели, а эти не нападут?
— Нет, не нападут, открывай ворота.
Ворота чуть приоткрылись, и бедную корову почти выпихнули наружу, захлопнув воротину обратно.
Один из тирмисов подошел к корове, сел и посмотрел ей в глаза, а через несколько минут встал, и корова, как привязанная, пошла за ним. Остальные звери потрусили следом и вскоре скрылись за неровностью местности.
