Абрахам Меррит - Обитатели миража (пер. Д.Арсеньева)

И она должна прийти в этот новый мир с завязанными глазами слепая, пока ее нервы, привыкшие к зеленому свечению миража, не приспособятся к более яркому свету. Теплую одежду мы смастерим из шкур и мехов. Но пища — как это сказал Джим давным-давно назад? Те, кто ел пищу малого народа, умрут, если будут есть другую. Что ж, отчасти это верно. Но только отчасти

— с этим мы справимся.

На рассвете я вспомнил — рюкзак, который я спрятал на берегу Нанбу, когда мы бросились в ее воды, преследуемые белыми волками. Если бы найти его, проблема одежды для Эвали была бы хоть частично разрешена. Я рассказал об этом Даре. Она и Шри отправились на поиски. Тем временем солдаты охотились, а я учил Эвали, что она должна делать, чтобы благополучно перейти опасный мост между ее миром и моим.

Они отсутствовали два дня — но они нашли рюкзак. И принесли известие о мире между айжирами и малым народом. А обо мне…

Двайану, Освободитель, пришел, как и предвещало пророчество… пришел и освободил их от древнего проклятия… и ушел туда, откуда явился в ответ на древнее пророчество… и взял с собой Эвали, что также его право. Шри распространил эту историю.

На следующее утро, когда свет показал, что солнце встало над скалами, окружающими долину миража, мы выступили — Эвали рядом со мной, как стройный мальчик.

Мы поднимались вместе, пока нас не окружил зеленый туман. Тут мы распрощались. Шри прижался к Эвали, целовал ее руки и ноги, плакал. А Дара сжала мне плечи:

— Ты вернешься к нам, Двайану? Мы будем ждать!

Как эхо голоса офицера уйгуров — давно, давно…

Я повернулся и начал подниматься, Эвали за мной. Я подумал, что так же Эвридика следовала за своим любимым из земли теней тоже давно, давно.

Фигуры Шри и женщин стали расплываться в тумане. Зеленый туман скрыл их от нас…

Я почувствовал, как жгучий холод коснулся моего лица. Поднял Эвали на руки — и продолжал подниматься — и наконец, шатаясь, остановился на освещенном солнцем склоне над глубокой пропастью.

День кончался, когда кончилась долгая, напряженная борьба за жизнь Эвали. Нелегко отпускал мираж. Мы повернулись лицом к югу и пошли.

Ай! Люр… женщина-ведьма! Я вижу, как ты лежишь, улыбаясь ставшими нежными губами. Голова белого волка у тебя на груди. И Двайану по-прежнему живет во мне!