— Его принесла я, учитель, — призналась Юки.
— Нет, это меч воспользовался тобой. Так он переходит из рук в руки. Я знаю: он заставил меня найти Шигеру после Егахары.
— Где Шизука? — спросил я.
— В замке. Она не пришла. Даже послать сообщение довольно опасно, но она хотела, чтобы мы знали, что произошло, и интересуется, как мы намереваемся поступить.
— Расскажите мне все.
— Госпожа Маруяма пыталась вчера бежать из замка с дочерью. — Голос Кикуты звучал ровно и беспристрастно. — Она подкупила лодочника, чтобы тот переправил ее по реке. Он предал ее, и их почти перехватили, но они прыгнули в воду. Госпожа с дочерью утонули, а их служанку Саши спасли. Лучше б она погибла, потому что ее пытали, пока она не рассказала о любовных отношениях госпожи с Шигеру, ее связи с Потаенными и об их союзе с Араи.
— Видимость предстоящей свадьбы сохранялась, пока Шигеру не вошел в замок, — сказал Кенжи. — Затем людей Отори перебили, а его обвинили в государственной измене. — Он замолчал, затем тихо добавил: — Он уже на стене замка.
— Его распяли?
— Подвесили за руки.
Я на мгновение закрыл глаза, представив боль, словно сам ощутил, как постепенно выходит из сустава плечевая кость, наступает удушье, ужас унижения.
— Смерть воина, быстрая и достойная? — предъявил я обвинение Кенжи.
Тот ничего не ответил. Его лицо, обычно столь подвижное, абсолютно застыло, бледная кожа потеряла живой оттенок.
Я протянул руку, дотронулся до Ято и сказал Кикуте:
— У меня есть предложение Племени. Вы работаете на того, кто вам больше заплатит. Я выкупаю у вас собственные услуги тем, что вы, кажется, немало цените, — своей жизнью и послушанием. Пустите меня сегодня в замок освободить его. Я обещаю отказаться от имени Отори и присоединиться к Племени. В противном случае я покончу с собой прямо сейчас и из этой комнаты не выйду.
Учителя переглянулись, Кенжи едва заметно кивнул. Кикута сказал:
— Я вынужден считаться с изменившейся ситуацией,
С улицы послышалось неожиданное шевеление, топот бегущих ног и крики. Мы оба прислушались. Звуки стихли, и Кикута продолжил:
— Я принимаю твое предложение. Даю тебе разрешение пойти сегодня вечером в замок.
— Я пойду с ним, — сказала Юки, — и приготовлю все, что нам может понадобиться.
— Если учитель Муто не возражает.
— Не возражаю, — ответил Кенжи. — Я тоже пойду.
— В этом нет необходимости, — сказал я.
— Есть или нет, я иду.
— Нам известно, где Араи? — спросил я.
— Даже если он будет двигаться всю ночь, — ответил Кенжи, — ему не добраться сюда до рассвета.
— Но он в пути?
— Шизука считает, он не станет осаждать город. Его единственная надежда — спровоцировать Йоду дать бой на границе.
— А Тераяма?
— Тераяма восстанет, как только узнает об этом позоре, — сказала Юки. — Город Ямагата тоже.
— Любой мятеж будет подавлен, пока жив Йода, да и впрочем, это не наша забота, — прервал Кикута. — Ты можешь снять тело Шигеру, наше соглашение более ни на что не распространяется.
Я промолчал. Пока жив Йода…
Снова пошел дождь, и мелодичный звон окутал город, вымывая черепицу и булыжники, освежая затхлый воздух.
— А как там госпожа Ширакава? — поинтересовался я.
— Шизука говорит, что она потрясена, но спокойна. В отношении нее никаких подозрений не возникло. Люди болтают, что она проклята, но к заговору не нричастна. Саши, служанка, оказалась слабее, чем предполагали люди Тогана, и освободилась от мук, уйдя в мир иной, раньше, чем выдала Шизуку.
— А обо мне она что-нибудь сказала?
Кенжи вздохнул.
— Ей ничего не было известно, кроме того, что ты один из Потаенных, спасенный некогда Шигеру, а это Йода и сам знал. Он с Андо считает, что Шигеру усыновил тебя, чтобы просто нанести ему оскорбление, а когда тебя опознали, ты сбежал. Они не догадываются, что ты принадлежишь к Племени и обладаешь некими талантами.
Это одно из преимуществ, помимо которого на моей стороне была погода и ночь. Дождь перешел в морось, стоявшую непроницаемой завесой, густые тучи спустились низко, полностью закрыв луну и звезды. К тому же во мне произошла колоссальная перемена. Нечто внутри, находившееся в состоянии полуопределенности, выплавилось в нужную форму. Взрыв сумасшедшей ярости и глубокий сон Ки-куты выжгли слабость моей души и оставили сталь. Я узнавал в себе некогда открывшуюся мне суть Кенжи, во мне ожил Ято.
Мы втроем отобрали снаряжение и одежду. Затем я провел час в тренировке. Мышцы до сих пор оставались скованным, но болели меньше. Меня тревожило мое правое запястье. Когда я схватил Ято, в локоть выстрелила боль. Заботливая Юки перевязала мне руку до локтя кожаным ремнем.
Во второй половине часа Собаки мы перекусили и в молчании уселись на пол, замедляя дыхания и поток крови по венам. Окна завесили плотной тканью, чтобы обострить свое ночное видение. Был установлен ранний комендантский час, стража патрулировала быстро опустевшие улицы. Наш дом пел вечернюю песню: убиралась посуда, кормили собак, стражники устраивались на ночной караул. Я слышал шаги горничных, которые стлали кровать, и щелканье счетов в передней, где кто-то подводил итоги дня.
Постепенно песня города стихла до нескольких несмолкаемых нот: глубокого дыхания спящих людей, редкого похрапывания и однажды даже мужского стона физической страсти. Меня растрогали эти земные человеческие звуки. Я подумал об отце, о его желании жить обычной людской жизнью. Стонал ли он так же, когда зачал меня?
Кенжи попросил Юки оставить нас на пару минут наедине и сел рядом со мной. Тихим голосом он спросил:
— Обвинение в связи Шигеру с Потаенными — насколько оно оправдано?
— Он никогда не упоминал о них при мне, кроме того случая, когда изменил мое имя и попросил не молиться.
— Ходит слух, что он отказывается отречься от них и осквернить образы.
Голос Кенжи звучал озадаченно и даже раздраженно.
— Когда я в первый раз встретил госпожу Маруяму, она пальцем нарисовала на моей ладони знак Потаенных, — вспомнил я.
— Он так много скрывал от меня, — сказал Кенжи. — Мне казалось, что я его знаю!
— Ему сообщили о смерти госпожи?
— Очевидно, Йода сделал это с превеликим удовольствием.
Я задумался. Я знал, что Шигеру не отречется от веры, которой придерживалась госпожа Маруяма. Разделяет он ее или нет, он не поддастся на запугивания Йоды. А теперь держит слово, данное ей в Шигаве. Он не женится на другой женщине и не станет жить без нее.
— Я не думал, что Йода так обойдется с ним, — сказал Кенжи.
