Леди Ворона уже была в комнате Привратниц, когда Хэледис и Тиа туда пришли, ответила на их приветствие и вернулась к чтению. Девушки накинули белые хламиды поверх платьев. Форма Привратниц была простой: свободное одеяние без рукавов и неровный подол, заметно более длинный сзади, чем спереди. На груди был вышит символ Крепости: посох, арка Врат вокруг него и небольшой ромб сверху. Такие же символы были на форме всех, кто служил здесь. Хэледис давно заметила, что хламиды напоминали жреческие одеяния, и неспроста. Разведчики и солдаты, видевшие их в форме, становились почтительнее и отстраненнее. Будто вспоминали о том, чем Привратницы занимаются. Для большинства их работа с Вратами была чем-то непонятным, а непонятное заставляло держаться настороженно. Хотя всегда бывали исключения.
— Доброе утро, — в комнату заглянула Нину Мираль, женщина с пышными бедрами, бюстом и соболиными бровями. — Как прошли выходные?
— Замечательно. А твои?
— Сына выгнали из подмастерьев уже в третий раз. Дочь клянется, что станет пираткой и потому храмовая школа ей не нужна. Муж предложил завести третьего ребенка. Хочу показать его лекарю.
Хэледис рассмеялась. Нину была опытной Привратницей и служила не меньше пятнадцати лет. Ее супруг был бывшим разведчиком, давно покинувшим крепость из-за травмы. Нину осталась, как-то ухитряясь совмещать необычную службу с воспитанием детей. Однажды она обмолвилась, что примет любой их выбор, кроме одного.
— Если пойдут в разведчики, я сама их покалечу, — спокойно сказала она, — будут ненавидеть меня, зато не умрут. Муж согласен со мной.
— У всех должен быть выбор, — возражала Хэледис. — А вдруг они найдут Талисман Матери?
— Ничего, Аринай обойдется без этого дива еще пару столетий. Пусть ищут другие. Мои дети мне нужны живыми.
Хэледис не стала продолжать тот спор. Нину внушала ей уважение и надежду. Она жила полной жизнью, благо жалованья хватало на содержание большого дома, лучших лекарей для мужа, образования детей и плату трем служанкам, выполняющим всю домашнюю работу. Возможно, лет через двадцать Хэледис так же продолжит работать Привратницей, а не уйдет, как поступали многие другие. Леди Ворона готова была принять их обратно, но никто, кроме Нину (после родов), не вернулся. Уходили по разным причинам. Сейчас, спустя два года службы, Хэледис понимала, чего им не хватало, чтобы остаться в крепости.
Терпения. Зато у Нину этого качества хватило бы на троих.
В комнату тихой тенью проскользнула Льената Ван. О ней Хэледис знала только три вещи: Льената любила вязать, не любила людей и была немой. Когда ей что-то требовалось, она использовала жесты или писала мелком на специальной дощечке, которую носила с собой. Хэледис тщетно пыталась подружиться с ней. Льенате друзья были не нужны, о чем она прямо написала Хэледис после очередной попытки. Немота не делала ее вежливой или сдержанной. Хэледис была в таком изумлении от этого факта, что обсуждала его с Джелоном целую неделю. А потом долго страдала, что не может изучать жизнь людей, чей мир заметно отличался от ее собственного. Льената объектом изучения становиться категорически не желала.
Баала Рид влетела последней, держа в руках амулеты разведчиков.
— Где ты пропадала целый час? — недобро сощурилась леди Ворона.
— Искала командира четвертого отряда.
— Нашла?
— О, да! — по пухлым губам Баалы скользнула шкодливая улыбка.
Хэледис прикусила язык, чтобы не рассмеяться. Шумная и веселая, Баала больше всего на свете любила кружить головы мужчинам. Ее кожа была невероятно темной, почти черной, а жесткие, кучерявые волосы торчали вокруг лица, как грива у льва. Изумительная и редкая внешность привлекала всех мужчин в округе, а небрежный рассказ о том, как совсем юная Баала пересекла пустыню, спрятавшись в тюках караванщиков, лишь бы не идти третьей женой к старому вождю, вызывал интерес и у женщин. Хэледис жадно расспрашивала Баалу о ее прежней жизни, о нравах и быте племени. Та охотно рассказывала, приводя слушателей то в ужас, то в восхищение. В решительности ей было не отказать. Так что все попытки леди Вороны контролировать ее были обречены на провал изначально. Возлюбленная поцеловала Баалу в лоб, а Ловкач — в пятую точку.
Все Привратницы были абсолютно разными, найти что-то общее между ними не удавалось. В другой пятерке картина наблюдалась та же. Причиной служил строгий Отбор, критерии которого знала одна леди Ворона. В крепость брали служить иностранок, но только Привратницами, и покидать страну им с того момента запрещалось, как, впрочем, и остальным. Невелика беда: Аринай был самым благополучным королевством на континенте, в него стремились переехать, уезжать никто не собирался. Если бы не жесткий контроль приезжих, введенный королем, Рейнаром Аринайским, их бы уже затопило волной беженцев. Временные работники могли проживать в стране только во время службы, а за доказанный поддельный брак любой иностранец немедленно изгонялся. «Супруг» получал крупный штраф и запрет на службу в любых государственных учреждениях (а самое высокое жалованье платили именно в них). За использование нелегальной рабочей силы экономных хозяев ждала каторга.
Большинство аринайцев к таким мерам относилось с одобрением. Король заботился в первую очередь о благе своих подданных и рационально распределял между ними ресурсы страны.
— Пора начинать, — велела леди Ворона, откладывая книгу.
Девушки подготовились и по одной покинули комнату. В ней хранились документы, стояли книжные шкафы, столы и стулья для удобства написания отчетов, но настоящее рабочее место Привратниц располагалось не здесь. Через подвесной мостик они вышли на площадку, нависающую немного в стороне от арки Врат. Хэледис бросила взгляд наверх: освещение крепилось где-то на уровне второго этажа, крыша терялась во мраке третьего. Зала с Вратами представляла собой высокий глухой колодец без окон. Почти, потому что были бойницы, за которыми прятались арбалетчики, готовые уничтожить враждебных тварей, если те хлынут из Ямы. Если же оттуда полезет нечто, наподобие гадости, уничтожившей Яхмес, башню легко смогут замуровать. Хотя при запертых Вратах об этом не стоило беспокоиться.
Главным преимуществом Ариная перед другими странами являлось то, что свою Яму они умели закрывать и делать безопасной.
Привратницы полукругом устроились на подушках и расставили светильники. В центр платформы с почтением водрузили божественный Глаз Матери на подставке, вокруг — тринадцать амулетов четвертого отряда. Нину открыла книгу Ключей на пустой странице.
— Нет, — сказала леди Ворона, — сегодня это сделает Тиа.
Та вздрогнула.
— Но я никогда раньше этого не делала.
— Именно. Пора тебе научиться. Начинай.
— Не волнуйся, — негромко подбодрила ее Хэледис, — это не сложнее открытия Врат. У тебя получится.
Льената презрительно скривилась, но, к счастью, Тиа не заметила этого. Она зачарованно уставилась в Глаз Матери, а затем сместила фокус зрения. Теперь она вглядывалась через него во Врата. Божественный артефакт представлял собой друзу полупрозрачных кристаллов, размером и формой похожую на разрезанную дыню. Или на огромную жемчужину, выглядывающую из раковины. А может, на диковинный букет иномирных, хрустальных цветов. Сросшиеся камни были разных размеров и оттенков: медово-желтые, бледно-голубые, розоватые, сиреневые. Они мягко мерцали и светились в полутьме. Преломляемый свет порождал разноцветные блики, окружавшие друзу, как стайка светлячков. Любоваться им можно было бесконечно. Созерцание Глаза Матери завораживало само по себе, Яма же, рассмотренная сквозь его грани, становилась почти видимой и ощутимой.
Почти.
Минуты потянулись неспешно. Все Привратницы молчали и старались не шевелиться, даже непоседливая Баала затихла.
Взгляд Тиа стал пустым. Хэледис наблюдала за ней и гадала, какой мир выпадет разведчикам четвертого отряда. Однажды Нину сказала, что это зависит от личной удачи Привратницы, но леди Ворона посоветовала ей не нести чепухи.
