Капитан Ордон ехал, едва заметно улыбаясь, ничем не показывая то, что по настоящему происходило в его душе. Те деньги, которые ему удалось вырвать у Аура отдавали запашком. Он прекрасно знал, кто такой этот Аур, и что это за место, таверна с нехитрым названием «Пьяный кот», где собирается самый сброд. Но такой сброд, что может и нервишки пощекотать и неприятности доставить. Поэтому вполне возможно, что со стороны Аура теперь стоило ожидать какой-то пакости. Что стоило старому вояке обратиться к одному из воров или наемников, щедро снабдив просьбу серебряными денариями, а того и гляди парочкой солидов? Понимая это, капитан Ордон понимал и то, что ближайшие дни ему стоило быть осторожнее. Но те деньги, что он получил с этого дела, стоили того!
- Что мне скрывать? Я даже скрывать ничего не буду, можешь сразу говорить своему любимому скупердяю Алисфуру, что я буду играть только в черные! – заверял ехавшего рядом с ним стражника Акбеш.
- Не боишься сразу вскрываться-то?
- А чего мне бояться - то?
- Мало ли, – стражник безразлично пожал плечами. – Все равно, я буду делать ставку на Алисфура, чтобы ты ни говорил сейчас.
Ордон одним ухом слушал разговор. Сам он не играл в карты, но с удо-вольствием посмотрел бы за разворачивающейся между Ашбеком и Алисфуром баталией. Игра в следующую субботу действительно обещала стать интересной и, в отличие от своего бойца, ставку он собирался делать как раз на Акбеша. Должно же когда-либо повезти тому, кто всегда проигрывает! Небольшой отряд стражников приближался к реке прямо на окраине города. Капитан внимательно осмотрел окрестности и, не увидев ни кого по сторонам, кивнул Рукцану, к седлу которого был привязан труп.
- Всем стоп.
Отряд, услышав приказ, остановился, а Рукцан, поскакал к реке. Совсем не хотелось исполнять до конца устав и хоронить бедолагу, как того требовали рыцарские каноны. Рыть яму, сколачивать косой крест, отмаливать его грехи. В конце концов, кто он такой чтобы удостаиваться почестей, если умер от ранения и страха на грязном полу одной из сельских таверн. И пусть кто угодно твердит в веру и силу Спасителя и расплату за грехи, Ордон не придавал таким суждениям никакого значения, как и большинство военных людей, считая, что вера в Спасителя – инструмент в руках императора Нравона для управления умами простого народа, но никак не тех, кто видел смерть и знает, что это такое, побывать там, где никакой Спаситель не поможет. Только поэтому опытный воин и подписал в свое время рыцарский устав «Кодекс веры». Какая, в конце концов, разница, если ты убил? Неужели Церковь Спа-сителя сможет отмолить самый страшный грех простых смертных, если не брать тех же магов с их некромантией и вторичным убийством души, а Император сможет сам обозначить рамки спасения? Ордон попытался отбросить в сторону нахлынувшие мысли. Всю сознательную жизнь ему вбивали, что судить может только меч и мечом же только может осуществляться правосудие. А раз так, то нет сил выше Императора и защищающих его слуг, что творят и суд, и правосудие на земле.
Рукцан, подскакавший к реке, поднялся в стременах и принялся отвязывать труп от седла. Акбеш захотел, было помочь другу, однако капитан махнул рукой.
- Справится, пусть учится, это его первые задания.
И действительно долго ждать не пришлось. Стражник с длинными соло-менными волосами и пронзительными голубыми глазами, наконец, отвязал труп и, не долго думая, скинул мертвеца в реку. Ночную тишину нарушил всплеск и несколько мгновений спустя воды реки сомкнулись над трупом разводами. Рукцан сияя, вернулся обратно к своему отряду.
- Ну, вот и похоронили славненько.
- Лучше некуда, – расхохотался Акбеш.
- Тише, не хватало еще, чтобы нас заметили, – рыкнул на него капитан. Он обернулся еще раз к реке, чтобы удостовериться, что труп утонул и, развернувшись, пришпорил коня. – Поехали, пора сдавать смену.
Небольшой отряд поскакал к казармам, чтобы сдать смену и положить на стол начальству очередной отчет, и когда голоса стражников и стук копыт начали затихать, вода в реке, в том самом месте, куда Рукцан выкинул труп, вдруг пошла пузырями. Никто из жителей славного села Недвижимые Столбы, не мог видеть, как через несколько минут из воды в том самом месте вынырнул парень в насквозь промокшей одежде и в прилипшем к лицу капюшоне, жадно хватая ртом воздух. Он подплыл к берегу, неспеша вылез и, оставаясь на присядках, огляделся по сторонам, напоминая в темноте какой-то призрак. Мало кто смог бы узнать в этом человеке агента гильдии Пространства Сораха.
В небольшой пещере, окутанной полумраком, местами пробиваемом све-том факелов на гладко отполированных стенах, стояли пятеро. Все гномы, крепкие, с длинными заплетенными в косы бородами по самый пояс и при полном доспехе, кто с огромными топорами, кто с молотом за спиной. Четверо из них, выстроенные в ровную шеренгу, стояли по середине пещеры, а пятый, гном, стоял прямо напротив них. На нем были одеты доспехи из адамантия отличной ковки, которой мог позавидовать бы сам Император Ториана, шлем, который венчали рога неизвестно какой твари из самых глубин пещер, крепкие кожаные перчатки с шипами и сапоги со стальными вставками, сшитые гномьими нитями, что с примесью алмазной крошки. На конце густой коричневого цвета бороды был вплетен большой, размером с кулак кулон, по бокам которого можно было разглядеть острые шипы. У гнома не было левого глаза, и он носил тонкую повязку через все лицо из грубой ткани черного цвета. Лицо гнома было изрезано шрамами, маленькими и большими. Помимо огромного тесака за спиной, на поясе его висели ножны с кинжалом по левую руку, и булава с мини арбалетом по правую. Если приглядеться внимательней, на нем можно было рассмотреть и несколько амулетов, один из которых висел на шее и изображал дракона элементалей, изогнувшегося в агонии перед смертью, два других, с изображениями драконов алмазного и огнедышащего, висели на запястьях руки. Нельзя было не заметить и то, что одна из бровей гнома была попросту выжжена, а кожа на ее месте представляла собой один сплошной ожог.
Гном внимательно изучал тех четверых, кто стоял перед ним в пещере и задумчиво пожевывал губу. Отряд был собран и Гахкар сказал, что это лучшие бойцы. Проверять, что-либо, перед походом было бы глупо, это могло привести к ранению, а значит выходу из строя бойца. Не хотелось терять людей еще до начала операции. Значит, следовало исключить любую случайность. Впрочем, он ни о ком и не просил и прекрасно справился бы сам с поставленной перед ним задачей, естественно, за соответствующую плату. Но раз правители Янтарных рудников считают нужным приставить к нему этих парней, значит, придется присматривать в пути и за ними. Отрабатывать еще и жалование этих четверых. Перспектива казалась не радужная, но те деньги и надбавка самоцветами, что были обещаны в случае успешного завершения операции, брали верх. Так, значит так. Спорить с грамотеями, облепившими со всех сторон Царя гномов Джумона Третьего было бесполезно, но вот вытряхнуть из них как можно больше золота было бы самое то. Они не стояли за золотом, но и если принимали какие-либо решения, не отступали от своего. На этот раз поход обещал быть действительно не из легких. Он погладил бороду. Может, стоит порадоваться, что ему выпала такая честь?
