Сет напрягся - переход директора на доверительный тон был зловещим признаком - как говорится, мягко стелет. Вслух он произнес, конечно же, другое:
- Ну, да, скоро же выборы!
- Именно! - Саргатанас чуть не взвился, - Ты знаешь, что я хочу сместить этого напыщенного Рофокала с поста премьера! За эти сто лет он успел надоесть абсолютно всем! Даже природа и та уже не в состоянии выносить то, что он вытворяет!
Сет подумал, что директор несколько преувеличивает влияние политики премьера Рофокала на природные явления, но тут же постарался задвинуть эти мысли поглубже - кто знает, может он и вправду умеет читать мысли?
Саргатанас тем временем продолжал ораторствовать, видимо представляя себя на трибуне в окружении своих сторонников.
- Его политика глупа и порочна! Мы все больше делаем уступок проклятым Светлым, и конца этому не видно! Мало того, что приходится считаться с этим Метатроном, так в последнее время эти серафимы и вовсе обнаглели! Ты просто вдумайся - мне, директору Департамента, не дали сигилу! И никаких объяснений! Просто отказ и все!
Саргатанас нервно заходил по кабинету, впрочем, не очень удаляясь от внимательно слушающего его Сета:
- А все почему?! Да потому что нами управляют такие, как Люцифуг Рофокал, которые согласятся на все что угодно, лишь бы их не трогали! А если Агварес будет на нашей стороне, то победа обеспечена! Мы уберем всю команду этого мягкотелого премьера, и сделаем так, что Светлым придется считаться с нами! И не просто считаться, а согласиться на наши условия!
Раскрасневшийся от эмоций директор уставился на Сета.
- Да, вероятно, - спокойно ответил старший следователь по особо тяжким грехам, с трудом подавив желание спросить, как будущий премьер намерен бороться с землетрясениями.
- А когда я стану премьером, все мои помощники поднимутся вместе со мной, - директор указал пальцем на Сета, - и ты, Раум, в числе первых! - Патетически закончил Саргатанас.
- Это большая честь, директор, - Сет вежливо поклонился, - и если это все, разрешите я сейчас же займусь этим делом.
- Да, начинай, - Саргатанас как-то сразу успокоился, переходя к обычному для себя деловому тону, - доложишь, как будут результаты.
- У меня вопрос, - Сет увидел выражение неудовольствие, мелькнувшее на лице директора.
- Я слушаю, - суховато ответил директор.
- Эта отравительница..., за что она хотела убить герцога?
- Она не созналась, но это не имеет значения - ее вина доказана.
- Мне бы хотелось ознакомиться с делом.
- Зачем? - Саргатанас раздраженно прикрыл глаз, выдержал паузу, и произнес, - она пешка, которая не знает, кто ею управляет. Но она соучастница покушения, и должна понести наказание!
Что-то сопротивлялось словам директора. Не склонный к спорам, Сет, тем не менее, чувствовал сильное желание понять, почему Саргатанас не хочет, чтобы он ознакомился с покушением на прямого наследника Ушедшего.
- Но чтобы понять, как помочь герцогу, я должен ознакомиться с этим делом. Если почтальонша пешка, а заказчик на свободе, не исключено, что он захочет повторить попытку и, учтя ошибки, в этот раз все сделает правильно.
Саргатанас открыл глаз, скользнул взглядом по упрямому лицу Сета:
- У Мумии есть копия дела. Прочтешь по дороге. Все, не буду тебя задерживать, тем более что времени не так много.
Сет ограничился кивком. Вспомнив о Посмертном, которого, как (с явным беспокойством) предположила Мумия, наверняка "отправили за смертью", Сет окинул взглядом большой кабинет, но никаких признаков "обращенного" не увидел. Он уже двинулся в сторону двери, когда его догнала реплика директора:
- Я отправил его позаботиться об экипаже. Думаю, герцогу будет приятно, если мы не заставим его ждать слишком долго.
Сет не обернулся - он всегда подозревал, что директор злоупотребляет своим положением...
________________________________________________________________
...Посмертный стоял возле запряженного двумя глазастыми и яростно фыркающими вороными экипажа, на котором золотистой краской был выведен герб Департамента. Сет поморщился - зная, насколько они не любимы массами, он предпочитал ездить на обычных экипажах. Герб на крыше давал неоспоримые преимущества на дороге, а также позволял проезжать в закрытые зоны, но Сет всегда чувствовал неодобрительные, а порой и ненавидящие взгляды населения Хада, всегда недовольного многочисленными привилегиями правительственных учреждений.
Впрочем, ему предстоял служебный визит в аристократическую семью, поэтому выбора особо и не было. Взглянув на улыбающегося Посмертного, Сет спросил:
- Знаешь, куда ехать?
- Ага! - Радостно ответил Посмертный, - К этому, мать его, Агваресу!
Сквернословию Посмертного, не умевшего без мата связать и двух слов, уже давно никто не удивлялся, и Сет не был исключением. Подтвердив кивком точность адреса, он забрался в экипаж и, усевшись на мягкий диванчик, раскрыл взятую у Мумии папку...
...Служащая Департамента связи Гибеллина Баст обвинялась в попытке отравления герцога Агвареса. В нескольких скупых строчках было описано, что она принесла герцогу пропитанное ядом письмо и настаивала на вручении его лично в руки герцога. Яд оказался очень сильным - вскрывший письмо слуга умер практически мгновенно. Перечитав тоненькое досье, Сет так и не нашел главного, мотива преступления. Зачем ей понадобилось травить герцога? Гибеллина была из древнего, хоть и обедневшего рода, ни в каких грехах ранее замечена не была, в партиях и других группировках не состояла. И все же, на основании свидетельских показаний герцога Агвареса, выслушанных ограниченным числом судейских, несколько часов назад Гибеллина Баст была приговорена к пожизненному заключению в Тартаре...
Что-то здесь было не так. Если вина доказана, то почему ее не приговорили к смерти? Убийство демона в любом случае убийство, и совершенно неважно кто отравлен, герцог или его слуга. А уж если вина доказана, то отравительницу ждал единственный в таких случаях приговор - смерть. Сет подумал, что дело кажется каким-то скомканным, но доказать это было бы очень сложно - судейская машина славилась своей неуступчивостью в вопросах, которые касались ее деятельности. А если заседание прошло в закрытом режиме, то нечего было и рассчитывать на откровенность участников процесса.
С другой стороны, Сет мог поговорить с герцогом и как член касты - его мать была внучкой Ушедшего и, следуя внутреннему уставу касты эосфоров, где свои должны доверять своим, Агварес мог бы рассказать ему правду. Проблема заключалась в том, что Сет был противником кастового, родового и любого другого протекционизма и кумовства, и никогда не скрывал своих взглядов. Возможно, и "засиделся" он в должности старшего следователя все по той же причине - Сет категорически не желал пользоваться родственными связями. Надеяться, что герцог захочет с ним откровенничать было глупо - любимый внук Ушедшего был достаточно надменным и властным демоном, и в другое время Сету вряд ли светил бы откровенный разговор. Но сейчас была иная ситуация - Агварес сам пожелал видеть его, и можно было с уверенностью сказать, что дело, по которому его вызвал герцог, серьезное, а значит, есть небольшой, но шанс прояснить и эту темную историю с отравлением. Сету почему-то не казалось справедливым отправлять невиновную работницу почты на пожизненное заключение в Тартаре, а в том, что обвинение "притянуто за уши", Сет почти не сомневался.
