С другой стороны, Сет мог поговорить с герцогом и как член касты - его мать была внучкой Ушедшего и, следуя внутреннему уставу касты эосфоров, где свои должны доверять своим, Агварес мог бы рассказать ему правду. Проблема заключалась в том, что Сет был противником кастового, родового и любого другого протекционизма и кумовства, и никогда не скрывал своих взглядов. Возможно, и "засиделся" он в должности старшего следователя все по той же причине - Сет категорически не желал пользоваться родственными связями. Надеяться, что герцог захочет с ним откровенничать было глупо - любимый внук Ушедшего был достаточно надменным и властным демоном, и в другое время Сету вряд ли светил бы откровенный разговор. Но сейчас была иная ситуация - Агварес сам пожелал видеть его, и можно было с уверенностью сказать, что дело, по которому его вызвал герцог, серьезное, а значит, есть небольшой, но шанс прояснить и эту темную историю с отравлением. Сету почему-то не казалось справедливым отправлять невиновную работницу почты на пожизненное заключение в Тартаре, а в том, что обвинение "притянуто за уши", Сет почти не сомневался.
Посмертный лихо управлял яростно храпящими лошадьми, и громко выкрикивал непристойные словечки, отвлекающие Сета от размышлений о связи между убийством секретаря Ваанберита, странным приговором отравительнице, и желанием герцога увидеть его. Связь несомненно была - взять хотя бы то, что Ваанберит и слуга герцога умерли от яда, и не исключено, что от одного и того же. Сделав себе пометку прояснить этот вопрос, Сет еще раз перелистал тоненькое дело. Гибеллина была демоницей из древнейшего рода Баст, чей основатель служил еще Денницу, отцу Ушедшего, то есть, практически бессмертной, и вечное пребывание в Тартаре казалось странным и слишком суровым наказанием за косвенно доказанную вину, которая заключалась в том, что она доставила письмо, выполняя свою обычную работу. Письмо мог доставить кто угодно, и тогда судили бы не ее, а кого-то другого, и еще неизвестно, какой приговор вынесли бы судейские, если бы это был кто-нибудь из менее знатного рода, или из "обращенных". Хотя, в последнем случае приговор вряд ли вызвал бы вопросы - с "обращенными" никто не церемонился.
По закону, у адвоката было три ночи, чтобы подать просьбу о пересмотре дела, и это значило, что осужденная все еще находится в городской тюрьме. Подумав, что хорошо бы съездить туда и лично расспросить несчастную почтальоншу, как было дело, Сет вспомнил о Влазасе - своем дальнем родственнике, служившем помощником начальника тюрьмы, и подумал, что тот вряд ли станет чинить препятствия, если Сет попросит его о маленьком одолжении...
Выглянув в окно, и увидев медленно оседающие на мостовую снежинки, он вновь вспомнил, что собирался взять неделю отпуска, который хотел провести на южном берегу Живого моря. Помимо обычных удовольствий, вроде лежания на пляже, лечения и поедания морских деликатесов, оттуда (за достаточно высокую плату) можно было махнуть в третье измерение, куда так хотела попасть неугомонная в поисках удовольствий Прозерпина. Она прямо грезила этой поездкой, и отказать ей сейчас значило вызвать бурю, если не что и похуже. Но предчувствие, что отпуск откладывается надолго, не покидало Сета. Он уже представлял, что ему придется выслушать от разгневанной Прозерпины, и скорее всего, быть заподозренным в том, что все это он устроил сам, лишь бы не доставить удовольствие "маленькой девочке", как она любила себя называть. "Маленькая девочка", разменявшая уже третий десяток веков, умела мгновенно превращаться в невыносимую особу, и одна мысль об этом приводила Сета в дурное расположение духа. Он был уверен, что Прозерпина не упустит случая напомнить о своем давнем воздыхателе Дагоне, который "ради нее уж точно отложил бы все дела" и, наверняка (в который уже раз) посетует, что ради Сета, она отвергла его предложение...
Сет поморщился от одного воспоминания этого имени. Любвеобильный Дагон раздражал до крайней степени, и если бы не государственная служба, он уже давно вызвал бы его на поединок, или просто испепелил бы наглеца. К сожалению, присяга не позволяла опускаться до действий обычного ревнивца. Впрочем, Сет прекрасно знал истинное к себе отношение Прозерпины, и понимал, что от таких как она нельзя ждать, а тем более требовать сильных и глубоких чувств - "дочь свергнутых богов" (тоже одно из ее любимых выражений) была особой легкомысленной и весьма ветреной, если не сказать больше.
Словом настроение было, что называется, рабочее - как раз для беседы с герцогом. Дикие возгласы Посмертного, подстегивавшие, скорее не лошадей, а прохожих, спешащих побыстрее убраться с дороги, также добавляли желания поскорее разобраться со всеми делами, и попытаться все же взять несколько ночей отпуска - вдруг это путешествие скрепит их распадающийся союз? Правда, Сет никак не мог понять, действительно ли хочет этого, или все дело в банальной привычке...
- Прибыли, шеф! - Проорал в переднее окно Посмертный, - Вон он, мать его, замок хренов!
Выглянув в маленькое боковое окошко, Сет увидел, что они подъезжают к металлической ограде, за которой в глубине красивого парка виднелся мрачный замок герцога Агвареса. Через полминуты вороные уже въезжали в высокие ворота, украшенные зловещими сценами жестоких сражений. Ухоженная аллея строгих кипарисов прямиком вела ко вторым, каменным воротам. Сет не раз бывал в этом замке - и по службе, и как приглашенный на банкет по случаю празднования круглой даты - Герцог шумно отмечал свое пятитысячелетие - и помнил, что после ворот им нужно будет еще прокатиться по узкому перекидному мосту, и лишь после этого они попадут в главную цитадель - детинец замка...
Глава вторая
...Дождавшись, пока объявивший о приходе графа Раума слуга пригласит его, Сет прошел в широко распахнутые двери каминного зала, и увидел герцога. До него было шагов двадцать, но даже с такого расстояния Сет разглядел огромные черные круги вокруг глаз заметно осунувшегося с их последней встречи Агвареса.
- Граф Раум! - Агварес раскинул в стороны руки, - Я рад, что Саргатанас проявил внимание к моей просьбе и нашел тебя! Я слышал, тебе нездоровилось?
- Приветствую герцога Хада! - Сет поклонился, и добавил, - Да, было немного но, слава Тьме, все уже прошло.
- Если тебе нужен лекарь - смело обращайся - хоть мои эскулапы и не такие академики, как Ксафан, но тоже кое-что умеют - Агварес указал на огромное кресло, и уселся напротив, выжидающе глядя на Сета.
Устроившись в удобном кресле, Сет улыбнулся:
- Надеюсь, это не потребуется.
Герцог кивнул, посмотрел на закрытую дверь и, снизив голос, перешел к делу:
