И мне стать одной из них, разделить судьбу Т'иврела? Навсегда? Отныне и вовеки?
Ха, ну уж нет. Т'иврел в сравнении со мной — мелкая сошка. Какая с него угроза наследничкам, борющимся за власть? Я же — иное дело. Мне так не свезти.
Меж тем, сенешаль дотронулся до моей руки (надеюсь, то был знак сочувствия):
— Нам неподалёку.
* * *
Казалось, что на верхних уровнях Небес окна тянулись повсюду. Коридоры, даже потолки — все из прозрачного стекла и хрусталя, правда, для обзора предлагались лишь небо да округлые дворцовые шпили. Солнце ещё не село — за последние минуты нижняя кромка рдеющего за окнами кругляша лишь слегка коснулась горизонта, — но Т'иврел сразу взял куда более быстрый шаг, чем прежде. Я повнимательнее присмотрелась к прислуге, покуда мы шли. Есть ли в нашем облике что-нибудь сходное, фамильное? Кое-что было: многие щеголяли зелёными глазами, схожими чертами лица (я-то, по большему счёту, пошла в батюшку). Цинично звучит, но, может, у меня просто разыгралось воображение. Кроме того, большинство из них были столь же непохожи, как мы с Т'иврелом, хотя, по преимуществу, казалось, они схожи с Амнами; ну, или с какими-нибудь сенмитскими племенами. И татуировка горела на лбу у каждого (я и раньше замечала её, но не придавала особого значения, полагая, что это дань очередной местной моде). В основном, простая чёрная полоска; реже — треугольник или четырёхгранник «алмазного наконечника».
Мне пришлись не по душе их взгляды, то и дело бросаемые на меня: мельком вскинутые головы, лёгкий налёт осознанности и снова прежнее безучастие.
— Леди Йин. — Т'иврел, заметив, что я отстала, приостановился в паре шагов впереди. Амнийские предки наградили его длинными ногами. Меня сей дар миновал, да и денёк выдался не из лёгких. — Пожалуйста, поторопитесь, у нас мало времени.
— Ладно, ладно, — устало согласилась я, порядком растеряв за время вежливость.
Но он не двинулся с места, словно задеревенев, спустя секунду я увидала, куда направлен его остановившийся взгляд — в конец коридора, куда мы и шли.
А выше, над нами, стоял человек. Мужчина.
Оглядываясь назад, я зову его человеком, ибо им в то время он казался мне. Выше, в смысле, на балкончике, выходящем на коридор, обрамлённый изящной потолочной аркой. Полагаю, там проходил ещё один, перпендикулярный нашему, коридор, которым и перемещался незнакомец; он так и замер в полоборота, казалось, лишь на секунду прервав шаг. К нам была повёрнута лишь голова. Лица я не видела из-за игры теней, окутывавших смутно виднеющуюся фигуру, но кожей чувствовала тяжесть чужого взгляда.
В отчётливо ощутимом медленном размышлении он опустил руку на перила балкона.
— Что такое, Нахья? — донёсся до нас женский голос, слабо прокатившись эхом по коридору. Мгновением спустя появилась и его хозяйка собственной персоной. Её я разглядела четко, в отличие от мужчины, — поразительной красоты соболиные амнийские кудри, аристократичные черты лица, царственная грациозность стана. По волосам я и узнала её: та самая незнакомка, что сидела рядом с Декартой в Салоне. Платье на ней было из тех, что предпочитают носить лишь амнийки (да и подходит оно лишь им) — длинное, прямое, облегающее; тёмного, насыщенного цвета, оттенка кровавого граната.
— И на что ты уставился? — спросила она, нацелясь в мою сторону; но слова её предназначались не мне, а незнакомцу рядом. Она приподняла руку, покручивая что-то в пальцах; приглядевшись, я различила изящную серебряную цепочку. Извиваясь, она болталась у неё между пальцев, свисая вниз. И прячась вторым концом вверху, у шеи мужчины. Посаженного на привязь мужчины.
— Тётя, — с тревогой произнёс Т'иврел упавшим голосом. Что ж, теперь понятно, кто она такая. Леди Скаймина, моя кузина и соперница в будущей борьбе за власть. — Прекрасно выглядите этим вечером.
— Спасибо, Т'иврел, — ответила она, не глядя (глаза её не сходили с моего лица). — Кто она?
Пауза, приторная и неприятная. Сосредоточенное лицо сенешаля говорило само за себя — он спешно пытался выдумать более-менее правдоподобный ответ (а главное, надёжный).
Одно «но». Специфическая причуда моей натуры — на моих землях выступать в свою защиту мужчинам позволяют лишь слабые духом женщины.
Шаг вперёд и склонить голову в уважительном поклоне.
— Йин Дарр. Вот моё имя.
Ответная усмешка — знак того, что сия догадка посетила её раньше. В этом дворце не так уж много Дарре.
— Ах, да. Кто-то уже говорил мне о сегодняшней дядиной аудиенциии. Дитя Киннет, я полагаю?
— Она самая.
Этот сочащийся безупречной вежливостью, лживый тон… В Дарре я бы уже уладила дело на ножах. Но здесь — Небеса, благословенный дворец Пресветлого Итемпаса, господина порядка и закона. Увы, но привычные мне решения здесь не пройдут. Я глянула на Т'иврела: что он предпримет? представит нас?
— Леди Скаймина Арамери, — спокойно произнёс он, к своей чести, ничем себя не выдав. Лишь глаза беспокойно скользили с моей кузины к сохраняющему неподвижность незнакомцу. Я ждала, что сенешаль представит и его, но тот смолчал.
— Ах, да. — Мне и в голову не приходило подражать тону Скаймины. Матушка пыталась (и неоднократно) обучить меня управлять собственным голосом, дабы сохранять лицо в любой ситуации, и меж друзей, и меж врагов. Но для подобного искусства я была чересчур Дарре, и этим, как понимаете, всё сказано. — Приветствую, сестра.
— Не могли бы вы извинить нас, — Т'иврел обратился к бывшей наследнице мгновением позже, чем я захлопнула рот. — Я лишь показываю леди Йин дворец…
Именно в этот момент спутник кузины перевёл дыхание, издав лихорадочный выдох. Волосы его, длинные, чёрные и густые настолько, что заставили взревновать бы любого Дарре, взметнулись наперёд, скрывая лицо; рука вцепилась в перила.
— Погоди-ка, Т'иврел. — Скаймина задумчиво рассматривала спутника, потом, будто бы поглаживающим жестом, коснулась щёки того, запустив руку в водопад чёрных волос. Еле слышный щелчок, и глазу открылся разомкнутый обруч изящного, умело сработанного серебряного ошейника.
— Сожалею, тётя, — отрывисто сказал Т'иврел и, уже не скрывая страха, крепко схватил меня за руку. — Нас ожидает Вирейн, а вы же знаете, как он ненавидит…
— Подождёт, — отчеканила Скаймина ледяным голосом. — И как я могла забыть… Т'иврел, ты же выказал себя столь полезным. Маленький послушный служка… — Она глянула на черноволосого и снисходительно улыбнулась. — Здесь, на Небесах, полным полно хороших слуг. Как думаешь, Ньяхдох?
Ньяхдох. Вот, значит, кто этот черноволосый. Это имя вызывало во мне смешанные чувства — чем-то неуловимо знакомым веяло от него. Но чем? И где я могла его уже слышать? — память отказывалась мне помочь.
