- Вы совсем забываетесь, боцман! - рыкнул на него главнокомандующий.
- Господа, так вы и до реки не доберётесь, передерётесь ещё во дворце. Я думаю, мы найдём четыре таких арбалета и несколько десятков стрел. Когда вы выступаете?
- Завтра с утра и выедем, - ответил Ивашка, - нас уж, наверное, корабль готовый ждёт.
- Кораблём сам будешь командовать? – прищурился Эмиль.
- Конечно сам. Мой ведь корабль. Я в него столько денег вбухал.
- Тогда своей властью присваиваю тебе звание шкипера. Гай Стальной меч выдайте шкиперу Ивашке капитанский патент. Я надеюсь, капитан,- обратился король к Ивашке, - что через несколько месяцев вы явитесь с докладом о проделанном плавании и возможно пополните наш флот ещё одним фрегатом.
- Ох, - шепнул на ухо Ивашке Толстун, - у меня ещё с прошлого плавания кости болят. А тут привезти ему ещё фрегат.
- Постараемся, Ваше Величество, - кивнул новоявленный шкипер и оглянулся на братьев. Новая щедрость короля симпатии к Ивашке царедворцев не прибавила. Ивашка встретился с четырьмя холодными злыми глазами, метающими ненавидящие молнии.
Выступили с утра, лошадки, воспитанные в королевских конюшнях, ходко трусили рысью. Даже и понукать не приходилось. Каждый вёл в поводу ещё одну лошадь, нагруженную большими арбалетами, стрелами и запасом провизии. Всё-таки, путешествие займёт не меньше недели, По обочинам дороги раскинулся уже знакомый путникам ландшафт. Возделанные равнины, сейчас отдыхающие после страды. Светило не яркое зимнее солнце, и домики не казались больше грязными и поблёкшими, стены и крыши подсохли и опять радовали глаз голубизной, сливаясь на горизонте с безоблачным небом.
Поздно вечером, проделав пятьдесят километров, остановившись на ночлег в деревушке, наверное, последней перед раскинувшимися дальше незаселёнными полями и холмами. Когда хозяин дома узнал, что в его пещерке остановился сам главнокомандующий, да ещё в придачу два кавалера ордена «Бесстрашное сердце», то засуетился, доставая из закромов всё, что было вкусного, и даже курицу зарезал, чтобы побаловать дорогих гостей куриным бульончиком. Гай Стальной меч сидел в сторонке от Ивашки и его друзей и с ними не разговаривал, а, поев, сразу завалился спать. Суетящимся вокруг его персоны хозяину и хозяйке даже спасибо не сказал.
Наши друзья, утомлённые продолжительной дорогой, тоже вскоре отправились на боковую. Всю ночь шёл дождь, колотя тугими струями в окна и под этот монотонный шум, Ивашка отлично выспался, хотя раньше с трудом засыпал на новом месте.
Дождь к утру прекратился, но небо всё было в тучах и воздух сырой. Копыта коней вязли в размокшей дороге. Пони просто из сил выбились к обеду. Решили остановиться и сделать привал. До реки оставалось не много. Час или два езды. Наши путешественники подкрепились своими запасами и той снедью, что ухитрилась засунуть в их котомки хозяйка, приютившего путников в прошлую ночь домика.
Небо оставалось пасмурным, и только начали разливаться по степи сумерки. Ивашка стал седлать лошадей. Через реку решили перебираться в темноте, всё меньше шансов напороться на троллей. И всё-таки избежать встречи со степняками не удалось. И реку благополучно перешли и всю ночь ехали, стараясь покрыть как можно большее расстояние и даже под утро, когда звёзды стали одна за другой пропадать на небе, и не взошедшее ещё солнце, окрасило облака на востоке в розовый цвет, гномы сошли с дороги и углубились немного в степь. Но всё это не помогло. Днём, когда в дозоре стоял Толстун, охраняя сон остальных, вдруг буквально из-под земли показались всадники. Было их около десятка. Тролли тоже заметили лагерь и пришпорили коней. Боцман растолкал спящих и припал к прицелу одного из арбалетов, установленных вокруг лагеря. Тролли неслись плотной массой, и когда расстояние позволило стрелять на поражение, Толстун спустил тетиву. Стрела угодила в вырвавшегося вперёд всадника и буквально снесла его с седла. Толстун оглянулся, Ивашка уже добежал до второго арбалета, а Гай всё ещё капался со снаряжением, доставая бесполезный в предстоящей битве меч. Эльф стоял с закрытыми глазами, вытянув вперёд руки, и читал заклинание. Оценив за мгновение обстановку, Толстун подбежал к третьему арбалету и, так как тролли подскакали уже вплотную, навскидку послал стрелу. Тут же полыхнула молния, угодив в центр надвигавшегося отряда. Успел сделать выстрел и Ивашка. Времени на перезарядку явно не хватало, и Толстун метнулся к последнему заряженному арбалету, на ходу оттолкнув запутавшегося в перевязи меча главнокомандующего. За спиной снова полыхнула молния. Что-то кричали тролли, визжал Гай Стальной меч, храпели кони. Боцман развернул арбалет и сразу же выстрелил в нависшего над Гаем всадника. Тот завалился назад, не успев, проткнуть копьём перепуганного полководца. Краем глаза гном заметил, как Ивашка метнул в тролля скачущего на эльфа свой кинжал и тот вошёл по самую рукоятку в глаз степняку. Толстун достал свой и огляделся, выискивая жертву. На Ивашку с разных сторон на полном скаку сразу два тролля. Одного моряк видел и развернулся ему навстречу, вытащив меч, доставшийся от железного тролля в пещере. Второй оказался у него за спиной и готовился метнуть копьё. Толстун на мгновение опередил его, бросив свой кинжал из когтя дрона. Кровь хлынула из раны на шее, и воин выронил копьё, а затем и сам сполз с коня. Ивашка успешно отбил атаку своего противника, подрубил ноги лошади, а пока тролль выбирался из-под завалившегося на бок животного, проткнул его насквозь своим мечом. Эльф сбил удирающего степняка молнией, и можно, наконец, было перевести дух.
Дымилась земля, воняло палёным мясом, бились в агонии раненые кони, стонал обугленный, но ещё живой тролль. Жуткая картина. Ивашка отыскал глазами главнокомандующего, тот, сгорбившись, лежал на земле, его тошнило от пережитого ужаса. Шкипер первым делом собрал оружие, вытащил из убитого свой кинжал и протёр о плащ врага. Затем зарядил все четыре арбалета. Толстун в это время собирал оружие троллей и своё. Эльф сгонял разбежавшихся лошадей, своих и троллей. Всего набралось пятнадцать, Ивашка с Толстуном взвалили потерявшего сознание полководца поперёк пони и, быстро упаковавшись, снялись с привала, уходя в противоположную сторону от той, откуда появились тролли. Эльф, истративши на молнии слишком много энергии, сразу отключился, едва оказался в седле. Наши друзья ехали молча, всё ещё переживая эту яростную схватку.
- Не видел, ушёл из них кто-нибудь? – наконец нарушил тишину Ивашка.
- Честно говоря, не заметил. Эльф одного, попытавшегося удрать, сбил молнией, а других я не заметил, - устало выдавил из себя Толстун.
- Да напросились мы на приключение, - вздохнул шкипер.
- Ну, ничего, будет знать эта дворцовая падаль, как другим яму рыть. Теперь нескоро решиться следующий раз с нами на приключения напрашиваться, - Толстун подъехал к лошади вёзшей генерала и потрогал шею у Гая, есть ли пульс, - жив, спит, наверное.
- Надо пришпорить коней, как бы погоня не началась. Быстрее бы на свою сторону перебраться.
К счастью больше троллей не видели. К реке подъехали, когда уже смеркалось, и сразу с ходу перебрались на свой берег. Только теперь Ивашка и Толстун вылезли из комбинезонов из змеиной кожи. Эльф восстановил силы и сейчас замыкал отряд, подгоняя строптивых степных лошадей. Отъехали от реки ещё с милю и, когда совсем стемнело, что и дороги уже не различить, сделали привал. Первым сторожить сон товарищей вызвался Гай Стальной меч, после того как он пришёл в себя. Главнокомандующий ехал всю дорогу молча, свесив голову на грудь.
- «Может, раскаивается, что хотел нас в трусости объявить, а сам от страха облевался» - решил Ивашка.
Но нет. Эльф перед привалом подошёл к Ивашке, когда тот разнуздывал лошадей и шепнул:
- Ты будь поосторожнее с генералом, по-моему, он задумал нас на привале убить спящих, чтобы мы никому о его позоре не рассказали.
- Не может быть, - не поверил Ивашка, - мы ему жизнь спасли.
