Сотник пожал плечами:
— Да мы сейчас сами всё увидим. Насчёт всего мира сомневаюсь, но небольшой кузнечный горн коротышкам обеспечим. Ты готов?
— Нет, конечно. Дело это для меня новое, быстро оно не получается. И вообще, ваша милость, не мельтешили бы вы перед глазами.
— Что значит новое? — удивился Карл. — А кто обещал, что машины будут исправно стрелять?
— Я обещал, — согласился Блумберг. — Но вот про точность попаданий разговора не было. И где, кстати, горшки с «гномьим огнём»?
— Не лучше ли сначала камнем попробовать? — предложил кто‑то из пограничников.
— Ага, или твоей дурной головой. Раскладывайте снаряды, бездельники! Пошевеливайтесь!
Для переноски горшков с «гномьим огнём» сотник назначил самых спокойных пограничников, способных, если припрёт, устроить засаду в муравейнике и просидеть там целый день, так что поторапливание командира заставы было оставлено без внимания. Глиняные снаряды со смертельно опасной начинкой вытащили из телег, где те лежали в специальных подставках, устеленных для мягкости соломенными жгутами и мешками с овечьей шерстью.
Первый горшок лёг в ложку метательной машины, и Блумберг, старательно прячущий за спиной дрожащие от предчувствия неудачи руки, спросил:
— Есть желающие войти в летописи?
Гржимек раскусил нехитрую уловку, и укоризненно покачал головой:
— Хочешь свалить промах на кого‑то другого?
Тот тяжело вздохнул, принял вид оскорблённой невинности, и решительно взялся за рукоять деревянного молотка:
— Бить будем одновременно всеми машинами, и тогда у нас появится шанс сделать ещё пару залпов. Поднимется паника, то да сё… пока разберутся, если будет кому…
— Согласен, — ответил Карл. — Но остальные метатели разве не собираешься наводить?
— Тоже на шатёр командующего? А смысл?
— Вдруг не попадём с первого раза?
— Тоже мне проблема! Да за потерю метательных машин этого гнома их же король Беня Восьмой на кол посадит. Так зачем облегчать коротышкам участь?
— Злой ты, Томас.
— Я? Вовсе даже наоборот, я добрый и даже кошек люблю.
Это было правдой — в недавнем кашеварном прошлом, Блумберг прикормил на заставе десятка два хвостатых бездельников, постоянно путающихся под ногами. Сотнику, кстати, неоднократно за сегодняшний день мерещились мохнатые нахлебники, не разбежавшиеся, вопреки ожиданиям, а целеустремлённо следующие за отрядом на некотором удалении.
— Тогда начинаем, — усмехнулся Гржимек. — Томас — добрая душа.
Командующий хирдом «Швайнкопф» ждал доклада об исполнении приказа начальником штаба, и. чтобы не терять времени, решил повторить ужин. Зачем ещё добропорядочному гному пробиваться на самый верх общества, как не за возможностью жить красиво, весело, богато и сытно? Собственно, богатство и есть та мера, по которой определяется благоволение Небесного Первогнома к своим почитателям, а уже от количества денег зависит всё остальное.
— Подгорному Королевству сала! — с энтузиазмом воскликнул Беньямин Голомой, когда секретарь появился в шатре командующего в сопровождении слуг с подносами, кастрюльками, горшочками, котелками, судками, и прочей, радующей глаз и желудок посудой.
— Гномам сала! — ответил мастер — секретарь на традиционное приветствие, и с почтением поклонился. — Ваше Высокопревосходительство, канцеляр — мастер Фарионль просил передать, что лично возглавит бригаду королевских рагулей, отправляющуюся на поиски. Так же он твёрдо обещал, что к утру метательные машины будут найдены.
Голомой усмехнулся:
— Да этот старый трухлявый пенёк на горного архара не сможет забраться, тут же развалится.
Секретарь мысленно улыбнулся, но благоразумно промолчал. Небезопасно напоминать штандартен — мастеру, что его веса не выдержит даже южный буйвол, не говоря уж о верховом архаре. И это без доспехов!
— Он всего лишь выполняет волю Вашего Высокопревосходительства.
— Пусть только попробует не выполнить! — командующий взмахом пухлой руки прогнал закончивших сервировку стола слуг, и нетерпеливо потёр ладони. — Ну — с, так что сегодня мне послал Небесный Первогном?
Да, божественный покровитель сильно симпатизировал Беньямину Голомою и на угощение не поскупился. Тут было и знаменитое сало подземных свиней, приправленное чесноком и присыпанное семенами укропа, и пивная похлёбка с копчёными ушами всё тех же хрюшек, и фаршированная орехами свиная голова с виноградной гроздью в чуть приоткрытой пасти, и восемнадцать сортов колбас обычных, шесть — кровяных и ливерных, девять видов окорока, а венчало великолепие огромное блюдо с жареными на ореховом масле кабаньими тестикулами.
— Наполнить кубок, Ваше Высокопревосходительство?
Штандартен — мастер печально вздохнул и с нескрываемой ненавистью посмотрел на большой кувшин с имперским вороном на запечатывающем горлышко воске. Он терпеть не мог слишком крепкое и довольно мерзкое на вкус пойло, отдавая предпочтение тёмному пиву, но был вынужден держать марку цивилизованного и просвещённого гнома, стремящегося приобщиться к незыблемым ценностям Империи. Ну ничего, скоро наступит время платить по счетам, и подлые людишки заплатят за всё! И за свою «уиску» в том числе.
— Наливай. Только не до краёв, и пивом разбавь наполовину, — Голомой не стал рисковать, употребляя в чистом виде напиток, по крепости напоминающий «гномий огонь». — И себе налей.
Разумная предосторожность — недоброжелателей у командующего много, и любой способен добавить в пойло яду. А секретарь есть существо бесполезное и к бою совершенно негодное, так что его, в случае чего, не жалко.
— За здоровье Его Подгорного Величества! — провозгласил штандартен — мастер. — Пей первым!
— Многие годы величайшему из гномов! — подхватил секретарь, предусмотрительно не называя монарха по номеру, и осторожно сделал глоток. Прислушался к ощущениям, и поспешил похвалить имперскую «уиску». — Похоже на жидкий огонь, падающий с небес в наши желудки. И да хранит нас Первогном!
В это же самое время Карл Гржимек в последний раз осмотрел изготовленные к стрельбе метательные машины, и негромко произнёс:
— Давай, Томас. И да хранят нас Небесные Боги.
— Ага, дождёшься от них! — хрипло рассмеялся бывший кашевар пограничной заставы, и деревянным молотком вышиб стопорный клин. — Первый подарок пошёл! Давайте, ребята!
Здоровенный горшок полетел в сторону ярких костров гномьего бивака, и светящийся фитиль был похож на маленькую звёздочку, только не падающую с неба, а поднимающуюся к нему. Вот она описала плавную дугу, и… и ярко вспыхнула тысячами огненных брызг, так и не долетев до земли. Капли накрыли шатёр командующего, тут же превратившийся в коптящий костёр, но этим не ограничились — охране штандартен — мастера Голомоя досталось нисколько не меньше. «Гномий огонь» невозможно потушить, и попавшая на тело маленькая капелька горит до тех пор, пока есть чему гореть. А что там — гномье мясо или железо доспехов, ей без разницы.
