Про социальную значимость у меня имелось когда-то соображение, заставлял я себя думать о работе, шагая обратно в обнимку с кипой листов. Что-то про склонность получать даром готовые решения.
Проходя по лестнице мимо второго этажа, я вспомнил про просьбу отца. Вздохнув, свернул в коридор. Теперь, после победы над собой перед дверью тетки, я чувствовал некое подобие уверенности в себе.
По дороге заглянул в журнал и прочитал отмеченное красной линией место. "Фантастика понимается здесь очень широко: любое литературное произведение, использующее в качестве сюжетообразующего художественного приема элементы необычайного, невероятного, невозможного".
Да, так всегда! Я пишу, мучаюсь, подыскивая слова, а кто-то взял - и сказал одной фразой!
Старая добрая кафедра истории Междуморья. Сколько часов просидел я здесь в ожидании, что отец обратит на меня внимание? Два года я здесь не был, с тех пор, как…
Я твердой рукой взялся за ручку.
Как тогда, Олеф сидел, сгорбившись, над рукописью, светлая бородка аккуратно подстрижена, глаза близоруко щурятся.
–Ассистент Олеф, магистр Эмир сказал мне, чтобы я…
–А, Юхас! - воскликнул он, поднимая голову. - Заходи!
Не то чтобы мне стало стыдно, но как-то неловко.
Не вставая из-за своего фолианта, Олеф протянул бумаги:
–Распишись здесь. И здесь, - его широкий палец с круглым ногтем уперся в нужные места. - А это можешь забрать. С зачеткой подойдешь к Эмиру, он проставит оценку.
–Оценку?
–Ну да, - терпеливо объяснил Олеф. - Обязательно.
–А… где я могу найти магистра Эмира?
Олеф кивнул в пространство:
–В саду.
–Спасибо, - сказал я.
–Не за что, - отозвался он, моргая левым глазом.
У него что-то вроде тика, вспомнил я. Не вспомнил, а забыл! - строго одернул я себя. И повернулся к дверям.
Идти искать его сейчас или потом? А если он уйдет? Впрочем, какая разница, когда ставить, ведь он каждую среду читает первому курсу историю Лиги, найду.
–Сходи прямо сейчас! - крикнул мне вслед Олеф.
Я только вздохнул. Я опасался, что прямой контакт с отцом чреват очередной ссорой. Уж очень странно смотрел он на меня в последний раз - когда мы уходили.
Пришлось идти в сад. Надо, надо, уговаривал я себя. Надо, ты же этого хочешь, это тебе надо, это надо тебе, тебе, а не тому парню.
Эмира я нашел в компании Винеса в заброшенной беседке.
Опять они вместе, задело меня.
Успокоил совершенно глупый момент: их позы. Они были очень похожи сейчас, сидя рядом: отстраненные, замкнутые лица, руки в карманы, плечи немного опущены, голова слегка запрокинута назад. Но Эмир сидел в моей позе: на самом краю сиденья, упираясь лопатками в стену, пятками в землю, носки ног вверх, ноги прямые, скрещенные в лодыжках. Подлиза же вытянутые ноги расставил, носки вперед.
Я почувствовал глупую гордость.
Винес смотрел на меня мрачно. При моем появлении они перестали говорить, если и говорили.
Меня вдруг потянуло сделать гадость, вопиющую, характерную.
–Разрешите? - сказал я, прошел в беседку и сел по другую руку от отца, в ту же позу. Пристроил копчик на краю и вытянул ноги, скрестив их в лодыжках, пятки в землю, носки в небо.
Подлиза, похоже, оценил.
–Что надо, братец? - неприязненно спросил он.
–Не к тебе, братец, - огрызнулся я.
Искру интереса уловил я в косом взгляде отца в мою сторону. И спросил тоном, каким разговаривают с преподавателем:
–Магистр Эмир, Олеф сказал, что я могу найти вас здесь. Он хотел, чтобы я прямо сейчас подошел к вам за оценкой.
–Зачетную книжку и ручку, - выставил он передо мной длинную сухую узкую ладонь в морщинках. Уголок его левого глаза дрогнул.
Я лихорадочно пошарил по карманам.
–Что ж ты, братец, идешь за оценкой и ручку не прихватил? - насмешливо вставил Винес.
–Помолчи уж, - сказал я, потянувшись обратно за зачеткой.
–На, знай наших, - усмехнулся он.
Глядя, как Эмир берет его перо и заносит над зачеткой, я чуть не опоздал выхватить ее.
–Не хочу быть у тебя в долгу, - сказал я ему и нахмуренным бровям отца.
И ушел.
Весь вечер я потел над пергаментами, но выжать из себя ничего мне не удалось.
Так я просидел до ночи, так и заснул над девственными листами.
Тики ворвался ночью.
Со сна я ничего не понимал, кроме того, что он громко плачет.
Его невнятные вопли вывели меня, не проснувшегося толком, из себя, и я, схватив его за плечи, усадил.
Он дрожал. Я навернул на него какие-то одеяла, в темноте схваченные с постели, и, пока он стучал то ли зубами, то ли коленями, шарил по столу в поисках свечи. Нашел, шикнул на нее: щелкать пальцами был не в состоянии.
Малюсенький огонечек вскинулся над фитилем, и я смог разглядеть зареванное лицо своего негласного ученика. Грязное, в полосках от слез… Опухшие глаза смотрели на меня испуганно, с надеждой, с любовью.
Впрочем, как я понял, истерика миновала меня. Он запыхался, значит, бежал, значит, успокоился кое-как.
–Ну? - сказал я. На дипломатию не было сил.
Я сел на корточки и смотрел на него снизу. И ждал.
Запинаясь, всхлипывая, он сумел сказать столько, что я понял, что произошло.
–Подожди, - остановил я его излияния. - Это я сам все вижу. Только факты. Отец, я понял. Да, не смог его выставить, потому что он маг, тоже понятно. А что там про плащ, я не разобрал? Что? Откуда он меня знает? А как его зовут, он не сказал? Не представился? Что?!
Я закрыл лицо руками. Как такое может быть? Мальчишке тринадцать лет, ему - двадцать шесть. Какой он ему отец?
–Ты уверен? - безнадежно переспросил я.
За окном начинался рассвет первыми сумерками. Значит, сейчас часов семь. Может, дед еще не спит? Сходить к нему, посоветоваться? Что это даст? Сам я не в состоянии был что-нибудь придумать.
У Тики, кажется, опять начинался приступ слез. Он начал всхлипывать, что-то бормотать…
–Что? - достаточно раздраженно переспросил я. - Говори яснее!
–Я… думал… что это… ты… - проговорил он - и разрыдался.
Черт! Я вскочил и начал вышагивать перед сундуком. Очень интересно! И так кстати! Только что я могу здесь сделать?!
Так, первым делом успокоиться самому, потом утешить парня, иначе я даже думать не смогу.
Я подсел рядом и приобнял его за плечо.
–Тики, - постарался я сделать свой голос серьезным. - Я - твой учитель. А это что-нибудь да значит.
–Но… ты сейчас… закончишь Школу и уйдешь… А я останусь…
Мирэне, да что это такое!
–Когда я закончу Школу и стану настоящим магом, я официально признаю тебя учеником. И если я уйду куда-нибудь, я возьму тебя с собой, - твердо сказал я.
