- Добрый день, ваше сиятельство, - девушка кокетливо взмахнула длинными ресницами. – Сегодня удивительно прекрасная погода. Жара спала, и солнце стало ласковым. Мы с батюшкой уже успели прогуляться в парке.
- Добрый день, Софья Андреевна, - вежливо поздоровался Давид, прекрасно понимая цель всех этих визитов, ставших в последнее время очень частыми. – Да, вы правы, погода радует.
Князь окинул быстрым взглядом ее стройную, ладную фигурку. Хороша… Но ей никогда не стать той, которая заняла все его мысли. Эти влажные оленьи глаза никогда не посмотрят на него с упрямством и вызовом… Эта девушка никогда не сможет постоять за себя… Слишком много «никогда».
Он присел рядом с Нино и сестра сразу шепнула ему на ухо:
- Генеральская дочь в княгини метит. И Хатуне нашей она, похоже, нравится. Точно женят тебя!
- Не дождешься, - шепнул ей в ответ Давид. – Скорее ты отправишься в холодную крепость к седовласому джигиту из древнего рода.
- Прекрати! – Нино вскинула на него большие испуганные глаза. – Ты специально пугаешь меня!
- Уверен, что старая Кэто уже занимается поиском мужа для тебя. – Давид шутливо поиграл бровями. – Среди своих ровесников. В этом возрасте мужчины уже полны мудрости, как правило, богаты и опытны… Тебе повезло.
- Ах ты… – возмущенно выдохнула Нино, но ее глаза тут же хитро блеснули. – Ну, ничего, посмотрим, как ты запоешь, когда все наши родственники станут настаивать на твоей женитьбе на незаконнорожденной дочери графа Загорского! Как только он найдет ее, девица станет самой желанной невестой в обществе!
- Ты это о чем? – князь медленно повернулся к сестре. – Какая еще незаконнорожденная?!
- А это ты у бабули спроси! – Нино поднялась и подошла к Софье. – Пойдем в нашу оранжерею. Там расцвел очень необычный цветок!
Давид провел девушек хмурым взглядом, а потом посмотрел на госпожу Хатуну. И что же вы затеяли, старые интриганки?
Глава 59
Домой я вернулась в приподнятом настроении, несмотря на некоторые не особо приятные для меня моменты нашего с госпожой Эристави разговора. Чем быстрее я приму правила этого мира, тем легче мне будет в будущем. А вот такие друзья, как бабушка князя, точно не помешают. К ней можно будет обратиться за помощью. Все-таки мы связаны одной тайной и одним миром.
- Еленочка Федоровна, я уж заждался…
Я повернулась на тоскливый Прошкин голос и увидела мальчишку, который сидел на старой бочке у забора.
- Случилось чего? – я моментально насторожилась. У нас постоянно что-то происходило, поэтому нужно было быть готовой ко всему.
- Нет. Мы ведь к дому Жлобиных собирались, - напомнил мне Прошка. – Чтоб узнать о Минодорке-то… Поди, ее уж замуж отдали и перекрестились, что кормить больше не придется… И жалко мне ее чево-то…
Точно! Как я могла забыть! Нужно пойти к Минодоре и разведать обстановку.
- Стемнеет и пойдем. Не по свету же нам идти, - я поманила его к себе. – Клиенты были?
- Были, - важно ответил мальчишка, подходя ко мне. – Тимофей Яковлевич пару бород поправил, а остальным сказал, чтобы завтра приходили. У Стрижа они красоту наводить хотят, хоть кол им на голове теши!
- Это правильно. Нечего браться за то, чего не умеешь, - похвалила я их за рассудительность. – Беги в парикмахерскую, если кто явится, позовешь.
Сама же я отправилась на кухню заниматься монардой.
Когда на московские улицы опустились вечерние сумерки, мы с Прохором отправились к дому купца Жлобина. Подкравшись к окну Минодоры, я приказала ему стоять на шухере, а сама полезла вверх, к открытым створкам.
Если честно, я ожидала увидеть все что угодно. Начиная от убитой горем подруги до какой-нибудь няньки, приставленной к ней, но точно не такого…
Минодора сидела за туалетным столиком, расчесывала волосы и мечтательно смотрела куда-то в потолок. На ее пухлых щечках играл румянец, грудь высоко вздымалась, и все говорило о том, что девушка приятно взволнована. Неужели Павлуша все-таки к душе пришелся?
- Минодора! – позвала я ее, вцепившись в подоконник. – Это я, Елена!
Затуманившийся от мечтаний взгляд девушки сфокусировался на мне. Она вскочила со стула и бросилась к окну.
- Елена! Как хорошо, что ты пришла!
- У тебя все в порядке? – спросила я, но могла бы и не спрашивать:. у горюющих о своей доле девиц таких счастливых лиц не бывает.
- Ты не представляешь, что произошло! – горячо зашептала она, одной рукой втаскивая меня в комнату. – Господь обратил внимание на мои мольбы! Пожалел рабу свою Минодорушку!
- Ты это о чем? – я потерла плечо, которое чуть не вылетело из сустава. Дури и силушки у Минодоры было хоть отбавляй.
- Помнишь сыщика, которого князь увез? – девушка покраснела.
- Жариков? – уточнила я. – И что?
- Влюблен он в меня. А я словно бы и сама воспылала взаимностью… - она смущенно подняла глаза. – Руки моей просил… Поцелуями соблазнял. Ой, подстрелил лебедь белую!
- Вот так дела… - сказать, что я удивилась, значит, ничего не сказать. – Когда он влюбиться успел?
- Наверное, когда я его кулаком приложила, – Минодора кокетливо взмахнула ресницами. – У меня ведь рука тяжелая… Может, мозги-то ему и повернуло к любви. Тут главное, в какое место попасть. Вот я и попала… В любовное.
Сначала я немного напряглась, ведь этот человек разыскивал меня. Но потом мне в голову пришла мысль, что ведь не зря люди говорят, что: «Держи друзей близко, а врагов еще ближе».
В нашем времени это выражение немного переиначили, и Махмуд иногда повторял его как тост:
«Дэржи друзэй близко, врагов эщё ближе, а жэнщину вообще из-под надзора нэ выпускай!»
- Я рада за тебя, но что скажет твой отец? – мне было тяжело представить, как отреагирует купец на такого претендента на руку его горячо любимой дочери.
- А я положусь на мужское плечо. Пускай докажет, что я по зубам ему, - вдруг заявила Минодора, горделиво поведя белым плечом. – Мужик, он ведь с характером должен быть. Зачем мне кисель, ежели я сама волю имею?
И возразить же нечего!
- А как же украшения твои? – напомнила я подруге, на что она ответила:
- Пускай шкатулка пока у тебя побудет. Мало ли, куда жизнь повернет.
Да уж, жизнь была действительно штукой непредсказуемой, что она мне и доказала в который раз. Прямо на следующий день.
Машутка проснулась с кашлем и температурой. Она была вялой, ее щечки горели и, оставив ее на Прасковью, мы с Акулиной пошли на рынок за редькой. С медом она прекрасно помогает при кашле. Еще я собиралась зайти в аптеку, чтобы Никита Мартынович дал мне какое-нибудь средство от жара.
Пока Акулина выбирала редьку на овощных рядах, я подошла к лавке молочника. Горячее молоко с кусочком масла тоже могло помочь при кашле.
- Это Стриж! Она! Слышали, какие разговоры о ней ходят?
Шепоток за моей спиной заставил меня превратиться в одно большое ухо. Это еще что такое?
- Я слышала! В цирюльне ее грязь стоит, насекомые бегают, а мыши всё тряпьё прогрызли! – ответил второй голос. – А еще, говорят, что вчерась она кому-то бороду так оболванила, что бедный мужик чуть умом не тронулся!
Ого! А это уже настоящий хэйт!
Я повернулась к стоящим за мной женщинам и поинтересовалась:
- И кто же этот горемыка? Кого это я так оболванила?
Они стали посмеиваться, пряча глаза, а меня начала разбирать злость. Нет, я точно не позволю так унижать себя.
- А вы это у Жюля спросите, - вместо женщин ответил мне молочник. – Это из его салона вышло. А место ведь дорогое, знаменитое, люди сразу и поверили. Такой человек точно врать не станет.
Возле лавки начала собираться толпа. Все хотели стать свидетелями назревающего скандала.
Та-а-ак… Стоп! Нужно успокоиться. Никаких поспешных решений. Набить морду Жюлю - точно не выход. Усугублю ведь свое положение…
А вот публично вызвав этого ландыша занюханного «на дуэль», я точно навсегда отобью у него охоту распространять обо мне гадости. Шпаги и пистолеты мне не понадобятся, как и кулаки. Может, позже, так сказать, закрепить победу хорошим пинком или броском через бедро. Я даже представила как тщедушное тельце Жюля корчится на полу у моих ног. И, конечно же, зловеще улыбнулась.
