Я отвернулась, и Лео старательно, буква за буквой, а потом слово за словом:
В столбе из белого огня
Узрел я Бога пред собой,
И возлюбил Его я стать,
Боясь всезнающих очей
"Кто говорил, что я жесток?"
О Боже, ярко ты горишь.
Бороться не хочу с Тобой,
С Тобой боролся лишь глупец.
"Так отпусти ж свой пистолет
И меч на землю положи".
Не произнес ни слова я
И сделал, как он мне велел.
Когда ж покрылись звезды льдом
И холод охватил меня,
Своей улыбкою меня
Он осенил и враз согрел.
Бокал остановился.
– М-м-м... Я это вроде должен знать? - спросил Лео,
– Нет, - сказала я. - Этого никто не знает. Только он... я повторяла ему это несколько раз, но никогда не записывала. Я сочинила эту песню в Мьюзикорд Электрика, в ту ночь, когда мы вышли оттуда, встали на снегу и смотрели по видео новости об Э.М. - и сказала ему слова. Он никогда не забывал лирические стихи. Он был так запрограммирован - не забывать. А я забыла. Вспомнила только сейчас. Я никогда это не записывала. Ни в рукописи. Ни в других бумагах. Кловис, откуда ты узнал?
– Это не я, Джейн, - проговорил Кловис, лежа на полу и обратив к потолку белое лицо. Бокал двигался. Я наклонилась к нему.
– Ты здесь? - спросила я. - Как ты можешь быть здесь?
ДЖАЙН, сказал бокал. Я ждала, пока он скользил между буквами.
"Я часть тебя", - прочитала я то, что он вывел.
– Но... - сказала я, - призрак, душа... "Сюрприз", - передал он мне через стекло.
– Ты где? - спросила я.
"Если я скажу, ты не поверишь".
Лео переводил взгляд с меня на Кловиса и обратно.
– Я не хочу жить без тебя, - выдохнула я слабым и несчастным голосом. Я даже не знала, верила ли в происходящее, но остановиться уже не могла. Сильвер, я не хочу жить здесь одна.
"Ты меня еще увидишь, - сказал бокал. - Мы уже несколько раз были вместе. Это должно что-то значить".
– Сильвер... Сильвер...
"Я пытаюсь освободить тебя от этого, но у меня слишком мал выбор".
– Когда я... когда я тебя снова увижу? "О нет, леди. Ты хочешь, чтобы я подсказал твою собственную смерть".
– Но...
"Я люблю тебя. Ты красивая. Оставайся красивой и живи мою жизнь за меня".
– Не уходи.
"Это все равно, Джайн, Джеен, Джейн. Ты же знаешь, это вообще время, как оно есть. Что по сравнению с ним время жизни?"
– Когда ты уйдешь, я не буду в это верить. "Постарайся. И не жалей на это сил".
– Ты говоришь совсем как тогда... "Иначе ты бы меня не узнала".
– Сильвер, это еще когда-нибудь случится? "Нет".
– Сильвер...
"Я люблю тебя. Мы еще увидимся. Никогда не бойся".
Бокал остановился.
– Подожди, - сказала я. Бокал не двигался.
Я потянулась и дотронулась до него, но он не двигался.
Он так больше и не сдвинулся с места.
– Боже мой, - произнес Лео.
Я застыла на месте, но остальные ожили. Кловис поднялся на ноги и направился к раздатчику со спиртом. Они с Лео стали пить, мне Кловис тоже что-то принес, поставив трясущейся рукой на стол. Я схватила его за руку.
– Пусти, Джейн.
– Сначала скажи.
– Не могу. Пусти. Я отпустила его.
– Кто это был, черт побери? - спросил Лео.
– Наш общий друг, - ответил Кловис.
Я начала плакать, но как-то неопределенно. Я думала, что вообще не буду больше плакать, а это так, короткая слабость.
– Джейн, - сказал Кловис, - посмотри на бокал. На спиритический бокал. Туда, где был магнит.
Стерев с лица слезы, я подняла бокал и вгляделась в него. Магнита там не было. Не было даже трещины - это был другой бокал.
– Однажды вечером, - сказал Кловис, - сюда ворвался Остин, схватил стол и швырнул в меня. Я увернулся, и стол попал в стену. Что касается бокала, по-моему, он пытался его съесть. Мы очень приятно провели время, беседуя о срежиссированных сеансах и обманщиках. Он рыдал и грозился выбросить меня или себя из окна. Я сообщил ему, какую из этих двух альтернатив предпочитаю, после чего он заявил, что я привлекательно бы выглядел на мостовой. Когда я напомнил ему о новом полицкоде, он подумал, что я уже нажал кнопку, и я оглянуться не успел, как он исчез. Провода в столе порвались, бокал раскололся на двадцать восемь кусочков... или их было двадцать девять? Просить Джейсона сделать все заново после того, как наши пути разошлись, было бы непоследовательно. Сегодня я намеревался двигать бокал сам. Но этого я не предусмотрел. Сомневаюсь, что выпивка мне сейчас поможет.
– Значит все было по правде?
– Как это ни прискорбно. Если ты сама не произвела это силой воли и телекинезом.
– Когито эрго, ага! - насмешливо сказал Лео. Кловис полуобернулся к нему.
– Лео. Это очень смешно, но будет лучше, если ты соберешь свой чемодан и исчезнешь.
– Ты чего? - спросил удивленный Лео.
– Уходи, - сказал Кловис. - Ты мне надоел.
– Очаровательно, - произнес Лео. - Решил идти напрямик?
– Прямиком в ванную, - ответствовал Кловис с предельной элегантностью, - меня тошнит. Если только ты не собираешься держать мне голову, я предлагаю тебе поискать выход.
Кловис вышел из комнаты, тут хлопнула дверь ванной красного дерева, и оттуда донесся слабый плеск воды - эстетическая маскировка.
Мы с Лео переглянулись.
– Он это серьезно? - спросил Лео. И поспешно добавил: - Насчет того, чтобы уйти? - Он очень привязался к Кловису.
– Да, - сказала я. - Извини.
Лео дико выругался, проглотил остатки своей выпивки и направился в спальню за вещами.
– Джейн, - спросил он, бросая в сумку рубашки, - это был призрак твоего любовника?
– Да, Лео.
– Тысяча чертей, - проворчал он.
Во мне словно что-то растворилось. Я едва смогла дождаться, когда он уйдет, и начала очень тихо хихикать.
Живи всю жизнь за меня, сказал мой любовник. Это непросто. Да, это будет не просто. Я едва сохраняла самообладание, когда он, казалось, был здесь и говорил со мной. Дух. Как может быть у робота душа? Я его никогда об этом не спрашивала, вернее, он никогда не отвечал. Или отвечал? Мы встречались раньше, мы встретимся снова. Если душа вообще существует, почему бы ей не развиться в металлическом теле? Точно так же, как в теле из плоти. А если души возвращаются снова и снова, то, наверное, настанет день, когда у нас будет полно запасных частей, и омоложение, какое бы оно там ни было - металлическое, химическое, - сделает нас всех родственниками роботов, и душа сможет поселиться в теле металла.
Неудивительно, что он не прошел контрольную проверку Э.М.
О, любовь моя, мой любимый с душой, которая жива, и там, где-то там, он не умер и никогда не умрет.
Для меня умереть - все равно что поймать флаер. Я улечу, доберусь до платформы, а он... будет там? Но если так, какой же адский труд - прожить всю эту глупую жизнь. И все же я должна, ведь его жизнь - в моей.
