Вслед за этим мои мозги словно рассекло ножом. В глазах опять потемнело. Охваченный страшными конвульсиями, я принялся слепо махать когтями, потроша, разрывая самое себя на части — вот опять на землю упала рука… вторая… Во все стороны хлещет ядовитая кровь и живительный краевин… Нога тихо хрустнула и сломалась… Ощущение такое, словно я плавлюсь… словно у меня вырывают зуб… огромный зуб… Меня сдавило, перекрутило, сжало и… выплюнуло.
И в следующую секунду я уставился на себя со стороны. Меня… мою душу действительно выкинули из тела. А из моих прежних глаз насмешливо смотрел альтер-эго.
— Теперь я могу сказать гоп? — спросил шестирукий демон.
— Да, теперь можешь… — растерянно ответил я.
Странное ощущение — видеть самого себя со стороны. Ужасно странное. Видеть не в зеркале, не на видеозаписи, а именно со стороны — как совершенно другое существо. Не скажу ничего нового, но смотрюсь я редкой страхолюдиной — неудивительно, что при виде меня все писались.
Надеюсь, хотя бы взгляд у меня был подобрее. Сейчас эта яцхенская морда буквально дышит злобой.
А вот у меня со зрением какая-то байда. Такое чувство, будто резко наступили сумерки — все покрылось густым туманом, солнце превратилось в черный круг на сером небе, предметы утратили четкие очертания… И звуки стали какими-то приглушенными…
— Твою мать… — с трудом выдавил я. — Это что за?.. Это как это?..
— Ты так и не понял, насколько мы сильны… — снисходительно прохрипел яцхен. — Это и есть могущество Древнего! Ты оказался слишком упрямым и не хотел уйти добровольно — и я тебя… стряхнул. Стряхнул ничтожную человеческую душонку, которая мне только мешала.
Слова он выговаривал с трудом. Мое бывшее тело сейчас выглядит не очень-то — израненное, изуродованное, без двух рук, со сломанной ногой, перемазано кровью.
Впрочем, я выгляжу еще хуже. У меня и тела-то теперь нет. Вообще не могу себя увидеть — ни рук, ни ног, ничего. Я стал невидимкой. Призраком. Бестелесным духом.
Необычное ощущение.
— На хрена ты это сделал? — укоризненно промолвил я.
— Не расстраивайся, — ласково ответил яцхен, прикладывая руки к груди. — Хотя мы и разделились, но ты все равно навсегда останешься здесь.
— В твоем сердце, что ли? — не понял я.
— Это скорее желудок… — рассеянно сказал яцхен. — Интересно, какова на вкус моя душа?..
Он с силой втянул в себя воздух… я тщетно попытался зажмуриться… но тут же понял, что ничего не происходит. Яцхен озадаченно попробовал еще раз — опять ничего. Он явно пытался сделать со мной то же самое, что я сам недавно сделал с бедным энгахом — но у него что-то не получалось. Видимо, он еще не освоился со способностями…
И тут меня словно что-то подтолкнуло. Я понесся в центр поляны, где все еще лежали два трупа — человеческий и эльфийский. Джемулан выглядел ужасно — безголовый, выпотрошенный, изгрызенный, да к тому же еще и голый. После смерти его хваленый костюм-перевертыш превратился в нечто вроде длинной белой тоги и свалился с плеч. Никаких вещей я тоже не заметил — только расплавленный мною меч валяется неподалеку.
Так что я выбрал другой труп — человеческий. Повинуясь какому-то подсознательному импульсу, я буквально… нырнул в него. Нырнул со всего размаху, перед глазами все померкло… а потом я увидел синее небо. В мир вернулись краски и очертания, я снова почувствовал себя живым… только что-то не так. Какое-то неприятное ощущение… сдавленность в груди… я… я… я задыхаюсь!
Страшно захрипев, я раскрыл рот… с силой втянул воздух… и сделал вдох! Вдох… выдох… вдох… выдох… о, и носом тоже получается! Твою же мать, я едва не сдох в третий раз просто из-за того, что забыл, как надо дышать! Ну правильно, яцхен в воздухе не нуждается, и я совершенно отвык от этой привычки…
Впервые за два года я снова дышу полной грудью, наполняю легкие свежим лесным воздухом, напоенным чудесными ароматами… слушайте, а тут реально воняет. И трава колется. Я раньше не замечал, какая она колючая. Обоняние и осязание так неожиданно набросились с обеих сторон…
Сегодня просто какой-то день новых ощущений. Я уже и не думал, что когда-нибудь буду стоять вот так — бескрылый, всего с двумя руками, с двумя глазами… кстати, вот это как раз хуже всего. Зрение снова стало плоским, как у всех людей. Знали бы вы, насколько рельефным этот мир видят яцхены…
Управляться с новым телом оказалось не так-то легко. Даже просто встать мне удалось далеко не сразу. А когда все-таки удалось, то первые секунд сорок я лишь дергался из стороны в сторону, как марионетка со спутанными ниточками. Потом понемногу повел ногу в нужном направлении… сделал шаг… второй… двинул рукой… повернул голову… дернул плечами… начинает получаться!
На мое счастье, яцхен в это время был полностью поглощен собственными проблемами. Кажется, он изо всех сил силился понять, куда делась его супер-пупер архидемонская мощь. У него даже залечить раны не получалось. Нет, конечно, он регенерировал, и поразительно быстро — но не быстрее, чем положено обычному яцхену. Нога по-прежнему сломана, вместо двух рук по-прежнему обрубки. Понадобится несколько часов, чтобы восстановиться — а во время приступов демонистости требовались секунды.
Еще меня сильно беспокоило, не в подпорченное ли тело я влез. Прошло почти полдня с тех пор, как этот парень умер — а климат здесь жаркий. Теперь-то я хорошо чувствую, насколько здесь жарко. Не начал ли он уже разлагаться? Быть ходячим трупом как-то неохота.
Но нет. Сердце бьется, как ему положено. Дыхание в порядке… ох, как же давно я не дышал полной грудью! Окоченения не заметно, все нормально гнется и сгибается. Кожа тоже чистая, никаких трупных пятен. Я в этом плохо разбираюсь, конечно… через сколько времени появляются трупные пятна?
Рабан бы наверняка ответил.
Не будем праздновать раньше времени, но по первым наблюдениям я выгляжу вполне живым. Наверное, дело в том, что этот энгах не умер в полном смысле слова, а… потерял душу. Что происходит с телом, если лишить его души? Умрет и начнет разлагаться, как все нормальные люди? Или впадет в коматозное состояние, превратится в бессмысленный овощ? Вот уж чего не знаю, того не знаю. Я в этих тонких материях — полный ноль.
Рабан бы наверняка ответил.
Впрочем, самое главное сейчас то, что я все еще жив. Остальное второстепенно.
— Это ничего не изменит, — злобно прохрипел яцхен, наконец оторвавшись от внутренних проблем. — Я тебя все равно убью и поглощу.
— Да ладно тебе, давай миром разойдемся! — воскликнул я. — Ты получил, что хотел — я тоже, в принципе, человеком быть больше люблю… ну и все!
