Этого она не предполагала. Все, что казалось ей логичным, в один момент вдруг обрушилось, словно дворец из песка, построенный детьми, и выбило из нее закостенелое спокойствие. Последняя попытка. Преступник медлит. Если и сейчас она скажет что-то не так — смерть. Лоб покрылся холодным потом. Ей показалось, что она молчит уже вечность.
— Я умираю, — вдруг сказала она. Лезвие хоть и орошало ледяным дыханием, но больше не касалось кожи.
То, что нужно. Теперь если она будет искренней до конца, то не умрет. Сегодня.
— Уже несколько месяцев я недомогаю. Все, что давали мне лекари и алхимики… Все эти эликсиры. Они не помогли. И лекарства, и магия — бессильны. Я вскоре все равно умру. Зачем в таком случае незнакомцу убивать меня, когда я могу заплатить столько золота, сколько он пожелает, и его цель в итоге все равно будет достигнута?
Убийца не пошевелился.
— Откуда тебе знать, что я говорю правду? Просто взгляни на этот платок. — И королева медленно подняла левую руку, в которой висел белоснежный, украшенный золотыми узорами и обрамленный серебряной каймой платок.
Антина повернула его в руке так, чтобы взгляду незнакомца открылось кровавое пятно, размазанное в самом центре белоснежной ткани. Убийца отпрянул, но острым клинком все еще упирался королеве в поясницу, видимо, раздумывая над вновь вскрывшимися фактами.
Вдруг послышалось какое-то слабо ощутимое дуновение, как будто легкий ветерок просочился сквозь щель в ставнях, а сразу за ним последовал глухой стук. Кинжал больше не касался королевы, а за ее спиной что-то тяжело рухнуло на пол.
— Ваше Величество… — Она узнала голос Санли Орегха, и на этот раз испуганно и резко обернулась.
Облаченный в черное, на полу лежал человек. Недалеко от его правой руки томился тот самый кинжал, который она чувствовала у себя на шее мгновениями ранее. Рядом лежала голова. Напротив королевы стоял Хранитель Порядка, упавший на одно колено и вонзивший перед собой меч, которым убил незнакомца. Антина выдохнула.
— Спасибо, Санли, — произнесла она, едва переведя дыхание, и не обдуманно, а следуя материнскому инстинкту, нагнулась к ребенку и принялась осматривать, все ли с ним в порядке, спрятав кровавый платок под подушку в колыбельке.
Немного успокоившись и убедившись, что сын продолжает спать крепким сном с тех самых пор, как она вернулась в покои, Антина вновь повернулась к защитнику.
— Вы спасли мне жизнь. Еще раз я выражаю свою признательность и буду благодарна вам до самой смерти.
— Моя собственная клятва служить моей королеве бессмертна.
Антина медленно моргнула в знак одобрения и повернулась обратно к детской кроватке.
— Но как вы догадались, что в моих покоях поджидает убийца?
— Незнакомца я заметил еще на пристани. Был не уверен, что он наблюдает именно за вами, но, едва я к вам подошел, этот человек исчез. Я сразу догадался, что он может поджидать вас на пути во дворец.
— Но почему вы не сказали мне? — немного раздражившись, спросила королева.
— Простите, — защитник склонил голову. — Я не был уверен до конца, Ваше Величество. И не хотел вас попусту тревожить.
Антина сняла перчатки и положила их на комод, слегка помедлив, словно переводила дух.
— И вы меня простите. Кто это?
Санли Орегх принялся осматривать тело.
— Кинжал абсолютно обычный. Без рун, узоров и тому подобных украшений. Выточен на скорую руку и, скорее всего, для одного единственного раза. — Паладин помолчал. — Его облачение не предназначено для сражений и даже лютых холодов. Зато оно легкое и удобное. Это он обвязывал вокруг лица, чтобы скрыть его.
Защитник убрал ткань с головы убитого. На него смотрели два будто бы удивленных глаза, а рот был скривлен. Он стал ощупывать тело в надежде найти что-то, по чему сможет установить личность неизвестного.
— Ничего, — разочарованно заключил Санли Орегх. — Нужно искать того, кто мог желать вам смерти. По телу покойника нам не определить правды. Это профессионал, который смог проникнуть в ваши покои, преодолев не обычный путь, который открыт вам, мне или другим гостям императора. Он пролез через окно. Я бы предположил, что это вольный. А кто его нанял, другой вопрос.
Королева нащупала стул и упала на него.
Свечей в комнате горела едва половина, и в этом тусклом свете можно было рассмотреть недоумение на лице рыжеволосой женщины.
— Подозреваемых недоброжелателей в эти темные времена слишком много, чтобы, тыча пальцем в небо, установить единственно верного… — Королева задумалась. — Это может быть послание из Шаарвиля или любой творсиец, не желающий терпеть моей власти в отсутствие императора. Было бы опрометчиво быть определенно уверенной в одном из выводов, исключая второй без каких-либо на то причин. Хотя, если вы спросите меня, я бы поставила на моего мужа.
Санли Орегх опустил голову.
— Король отдал приказ убить моего отца, своего близкого друга. Я понимаю, почему вы подозреваете Рогара Вековечного. Что прикажете делать? Искать истинного убийцу?
— Нет, — как-то очень резко отрезала королева. Паладину показалось, что она не хочет знать правды. — На полу лежит призрак. Человек без имени, без семьи, без прошлого и будущего. Если мы пойдем по следам, которые он оставил, то не придем никуда. Важнее сейчас сосредоточиться на моей защите. Убийцы придут вновь, как только выяснится, что я жива. Планы меняются, господин Орегх. Я прошу вас стать на моей страже немедленно.
— Это великая честь, Ваше Величество, — отозвался паладин.
— Завтра мы сообщим об этом старейшине Туамону. Сегодня я заночую в другой комнате, проводите меня.
Королева взяла ребенка, крепко прижала к груди и пошла вперед, аккуратно обступив истекающее кровью тело преступника.
Они вышли на винтовую лестницу, королева попросила защитника взять факел и пошла следом за ним, указывая путь.
— Сюда.
Они вышли к длинному открытому коридору, ведущему с одного конца дворца к другому. С моря дул ветер, небрежно стряхивая с головы наследницы Уйлетанов капюшон. Пламя на конце факела трепалось, словно знамя из тончайшей ткани при легком бризе. Защитник шел рядом с королевой, посматривая с высоты на кроны деревьев, скупо покрытых желтой листвой.
— Я стоял за спиной убийцы почти с тех самых пор, как он дал вам о себе знать, — начал Санли Орегх как бы невзначай. — Но рубить было опасно, я мог вам навредить.
Королева заглянула под одеяльце, чтобы удостовериться, что малыш еще спит.
— Ведь я жива. Выходит, ваш поступок оказался верен, — ответила она холодно, властно и смотря перед собой.
Санли Орегх больше не пытался затеять этот разговор.
***
— Господин Туамон, не удивляйтесь. Этот человек будет теперь всюду ходить за мной по пятам. Вчера он спас меня от неминуемой гибели. — Королева вошла уверенной походкой и села во главе высокого дубового квадратного стола.
— Мое имя Рихард, господин. Я приехал вместе с королевой.
— Как угодно. Как угодно, — запричитал старик, проходя мимо гостей кабинета и усаживаясь на свое место.
Он поерзал еще некоторое время, прежде чем твердо уселся и вцепился худыми длинными пальцами в увесистую книгу.
— Я осведомлен о досадном событии. Мне принесли весть о покушении на Ваше Величество засветло. Не теряя ни минуты, я взял на себя ответственность отдать приказ не сжигать тело убийцы, а осмотреть его самолично. — Магистр облизал свои сухие бледные губы. — Интересный факт. Интересный факт обнаружился при вскрытии.
Старик суматошно и в то же время уверенно листал страницы в книге.
— Где же это?.. Где же?..
Королева уже долго наблюдала за императорским советником, бросая взгляд то на защитника, то на Туамона.
— Пока вы не отыскали то, что ищете… я хотела обсудить с вами кандидатуру господина Рихарда на место командующего обороной города.
— Конечно… Конечно… Где-то здесь… — Туамон, казалось, совсем не слушал королеву. — Вот! Вот оно и есть. При убийце не было ничего, что могло бы подтвердить его личность, — начал он, распластав пятерню по одной из страниц, чтобы больше не потерять ее. — Я уверен, и вы это выяснили сразу после инцидента. Тогда я осмотрел все тело на наличие татуировок, шрамов и других опознавательных особенностей. Ничего примечательного. Это и стало для меня загадкой. Судя по всему, убийца проник через окно, взобравшись по стене. Пришел убить, а значит, что, скорее всего, делал это не впервые. У таких людей и нелюдей всегда бывают шрамы. Даже самая осторожная кошка хотя бы раз в жизни не опускается на лапы…
