— И что ты знала, что мы разрушим алтарь?
— Конечно. Также знаю, что в Белой скале для меня передадут деньги, а оттуда я доберусь до Тонска, а потом поеду в столицу Кобера.
— И морем к демонам?
— Вот ещё! Терпеть не могу эти морские поездки. Из столицы меня муж порталом домой заберёт.
— А как он узнает?
— Я ему перед уходом записку оставляла, где меня ждать.
Похоже, что от этой всей информации Шорткат буквально очумел. Но всё же взял себя в руки.
— Богиня, — начал он несмело. — А что меня ждет впереди?
— Не знаю. А что ты хочешь? Видишь ли, мне проще сплести твою судьбу, чем рассматривать события неясного будущего.
Артефактчик намного задумался.
— Вообще-то я давно хотел съездить, хотя бы в Эриту. Говорят тамошние магические школы дают много интересного в создании амулетов. В идеале хотел бы ещё послушать лекции по свойствам камней агарского магистра Вейнала.
— Увы, это у тебя точно не получится.
— Ты видела моё будущее?
— Причём тут ты. Просто, когда муж узнает, кто продал меня ливийцам, то быстренько с ним расправится.
— Магистр продал тебя?
— Да.
— Но как же так! Ты же видишь судьбу.
— Вижу и знаю, что если бы не его предательство, то я не попала бы в Ливию и мы сейчас не беседовали.
— А зачем ты нужна была тем, кто велел тебя доставить в Ливию?
— Шор, меня муж конечно любит. Но вообще-то я символ и возможность возрожения расы демонов.
Видя недоумение друга, пояснила.
— Представь, что я была бы в руках короля и его золотой сотни. Как ты думаешь, смог бы Повелитель демонов уничтожить Ливию, не рискуя причинить мне вред?
— Тебя хотели сделать заложником, — возмутился Шор.
— Это я только предполагаю. Честно говоря, рассматривать события такого будущего я не стала.
— А можно мне тебя навестить у демонов?
— Конечно. Я сплету для тебя удачную дорогу, — сообщила я с улыбкой и одела на шею радужный кристалл.
Время до моего отъезда Шорткат был сам не свой. В принципе я его понимала. А ну как поживи в одном доме с богиней. Тут не у каждого выдержки хватит. Потому постаралась управиться побыстрей. Позволила Шору купить припасы в дорогу и лошадей, поскольку учитель категорично заявил, что будет меня сопровождать.
Предполагаемая дорога в три дня реально растянулась на пять. Шор ехал вполне открыто, ведя на поводу мою лошадь. Я же была укрыта отводом глаз. Невидимой одежной пользоваться не стали. Обычный отвод глаз вопросов даже у встречного мага не вызвал бы. Оказалось, что знатные господа не любят, когда кто-то разглядывает их сожителя.
Я вполне оценила ту помощь, что оказал мне Шор. Без него я не смогла бы даже снять номер в придорожной гостинице. А он без проблем брал комнату с широкой кроватью и вопросов не возникало. Учитель, правда почти никогда не поднимал глаза, когда мы оставались наедине. Да и мне самой было неловко. Не дай богиня (в смысле я) муж узнает о ночевках, даже безобидных, но с мужчиной в одной комнате! В этом случае и от гостиницы, и от мужчины останется лишь горка пепла.
— Шор, а почему у вас так мало женщин? — задала я давно меня интересующий вопрос.
— Трудно сказать. Лет сто назад стало меньше рождаться.
— А почему не берёте в жёны тех же эриток?
— Запрещено законом. Чтобы нацию не разбавлять полукровками.
— Как-то не верится, что ваши мужчины никогда не общались, к примеру, с ближайшими соседями.
— Не в этом дело. Можно найти женщину в любой стране. Но привести её в Ливию не получится.
— Ты ещё скажи, что и детей от ваших мужчин нет в Кобере и Эрите.
— Есть, конечно, без этого никак. Вот только любая другая кровь поглощает нашу. Если я возьму в жёны, эритку, то моей внешности дети не унаследуют. И никто из последующих поколений не определит, что дед или бабка были полукровками.
— Хм. Надо же. Возможно в чём-то ваш король прав. Если бы не пограничные запреты, ливийцев действительно уже не осталось.
— Это так. Но с каждым годом женщин рождается всё меньше.
— Потому вы их так охраняете.
— Женщины у нас большая ценность. Не каждому аристократу удаётся получить жену. А про обычных ливийцев и говорить не стоит.
— Этим и объясняется то, что вы эм… с… мальчиками?
— Я знаю, что для других наций это противоестественно. Но поверь, когда в обществе такое принимают в порядке вещей, то и сам становишься частью этого.
— Да уж я не своей шкуре ощутила.
— Прости.
— Да ты то ничего. Меня удивил господин Драфонт. Он же женат.
— Женат. Но чувство прекрасного ему не чуждо. А ты очень красивый, вернее красивая, — уточнил Шор.
Я только фыркнула. Ох, уж мне эти ливийцы. Хорошо, что у них не принято забирать сожителя у знатных господ. Хотя в гостиницах я ловила на себе заинтересованные взгляды аристократов. Один раз встречный патруль долго разглядывал меня. Я испугалась, что возможно это связано с нашей историей. Но оказалось, что ищут сбежавшего подростка. Шор заверил, что я его ученик и продемонстрировал наши браслеты. Кстати, по легенде, мы не просто так ехали в сторону кобестской границы. Учитель пояснил, что для сложившихся пар вполне нормально знакомиться с родителями. И вот сейчас мы вроде как ехали к моему отцу, поделиться радостью (ага, как же) того, что знатный господин выбрал меня. Я мысленно плевалась на местные правила приличия и считала часы до границы.
Естественно до самого пограничного посёлка мы не доехали. Попрощались в одной из придорожных гостиниц. Дальше я отправлялась пешком, лошадь пришлось оставить.
Прощание вышло скомканным, на Шора я старалась не смотреть. Он уже все губы искусал от волнения. На все мои заверения, что я лучше него знаю будущее, не реагировал и продолжал изображать курицу-наседку, следящую за несмышлёным цыплёнком.
А поскольку идти я собиралась ночью, Шор буквально извелся от беспокойства и заверил, что обязательно приедет в гости. Угу. Надеюсь, к тому времени я придумаю, под каким соусом преподнести его мужу. Я даже задумалась на тему того, как это выглядит со стороны. По идее браслеты о родстве мы одевали в храме богини Судьбы. А кто у нас богиня? Правильно. Я. Значит, хочу подтверждаю родство, хочу разрываю. О чём и поведала Шору, когда возвращала браслет. Кажется, он обиделся. Но это лучше, чем быть сожжённым разгневанным демоном. А то, что мужу такой «родственник» не понравится, я и так понимала.
В общем, оставила я учителя в расстроенных чувствах и пошла в сторону границы. Где-то к середине ночи была на пограничном посту. Как таковой охраны не было. Ливийцы привычно надеялись на свою узорную магию. Я даже подозревала, что магические узоры нанесены вдоль всей границы, только под снегом их не видно. А на этом месте перехода в сторону Кобера таких линий было пять. Причём магия такая не слабая. Две крайние были сигнальными линиями. А центральные — боевыми. Насколько я рассмотрела в темноте, что-то из замораживающих плетений.
