— Конечно нет, сейчас покушаешь и я его позову. Он и на шаг от твоей двери не отходил.
Шаяна кивнула и начала подниматься с кровати, все еще пошатываясь от слабости, но уже вполне неплохо себя ощущающая.
Словно услышав последние слова Тайвара, открылся вход в комнату, но появился там далеко не тролль, а невысокая девушка с копной волос цвета морской волны, миниатюрными рожками и яркими-черно-красными глазами. Незнакомка зашла в комнату с подносом еды в руках.
— Доброго дня, — девушка улыбнулась, демонстрируя клыки, — меня зовут Тивия Эданталь, вы находитесь в моем доме.
— Шантэль, — спокойно ответила фея, не обратив внимания на немного удивленный взгляд волколака, — спасибо.
— Да не за что. Вы себя вообще как ощущаете? Не хочу вас торопить, но уходит время, когда мы могли бы найти остальных магов крови, а информация, которая у вас есть, способна нам помочь в этом.
— Сейчас утро? — внезапно спросила Шаяна, игнорируя только что сказанную речь.
Женщина кивнула головой.
— Дайте мне времени до вечера — я должна немного прийти в себя, иначе боюсь, все может не слишком хорошо закончиться.
— Если что — я маг разума и могла бы сама извлечь, не заметно для вас, нужную информацию, — осторожно сказала Тивия.
— Попробуйте, — фея не удержалась от ухмылки.
Несколько минут женщины просто стояли друг на против друга, но потом рогатая все-таки не выдержала и попыталась проникнуть в разум Шаяны.
Секунда и Тивия Эданталь со стоном оседает на пол, схватившись за голову, и ее едва успевает подхватить Тайвар, который ничего не мог понять, но догадывался о том, что только что произошло.
— Ну и нафиг такое счастье, — растирая виски, сказала женщина, — удивляюсь, что ты еще не свихнулась после такого. Ладно — я поползу пока к бассейну, а вы, если что — зовите.
Тивия с трудом поднялась на ноги и, развернувшись, направилась прочь из комнаты, слегка покачивая длинным хвостом с кисточкой на конце.
— Интересный экземпляр, — задумчиво протянула Шаяна и, отвернувшись, направилась к столу, на котором стояла еда.
— Тивия — кэяль.
Шаяна на это только кивнула головой, не отрываясь от монотонного поглощения пищи. Ела она медленно и даже Тайвар не понял, что на самом деле больше всего ей хотелось с жадностью заглатывать почти не жуя и жаренное мясо и фрукты, лишь бы перестать чувствовать на губах привкус чужой крови. В какой-то момент воспоминания снова захлестнули фею, и она с трудом сдержала неожиданный рвотный рефлекс. Сделала несколько глотков сока и замерла, смотря в пустоту. Затем закрыла глаза и тряхнула головой.
— Шая…
— Муж мой, прошу не обижаться на просьбу, но можешь организовать горячую ванну и выйти из комнаты. Я хочу побыть одна, потом поговорить с Коном, опять таки, без свидетелей.
— Раньше я тебя не смущал.
— Ты меня и сейчас не смущаешь, — девушка почти не соврала, — однако у меня есть своеобразные эмоции, проявление которых я предпочту оставить без зрителей.
Волколак понял. Просто внезапно он действительно осознал, ЧТО происходит с девушкой и, кивнув, вышел.
Шаяна продолжила есть. Она как-то отстранено спросила саму себя, хочется ли ей плакать? И ответила — нет. Девушка словно оказалась в каком-то вакууме и не понимала, какие эмоции сейчас нужно проявлять. Просто сидела, в очередной раз замерев с бокалом в руках и думала.
Как оказалось, с комнатой, в которой она находилась, было смежное помещение ванной. Собственно туда девушка и отправилась, с наслаждением забираясь в горячую, почти кипящую воду. Боль… она ее чувствовала, но снова наткнулась на странное осознание того, что не знает как ей на нее отреагировать. Разум методично просчитал, что от такой температуры она не получит ожоги, а потому можно не вскакивать с криками.
Шаяна прикрыла глаза рукой и начала разбираться со внутренним миром. Ей не хотелось остаться такой… мертвой внутри. А потому девушка решилась на странную медитацию, во время которой по частям разбирала свои эмоции и что бы чувствовала она, если была бы прежней.
Странно, но все это действительно помогло — разум успокоился, и теперь девушка примерно знала, как и для чего ей надо делать те или иные вещи. Для начала нужно было прекратить пугать тех, кто ее любит. Например, Тайвар был бы белее мела, увидев в какой воде купается его жена. Но его не было, а потому можно не думать.
Шаяна тщательно помылась, не сдирая кожу мочалкой, как хотела сначала, а бережно, спокойно. Нельзя вредить своему телу — его надо любить и беречь.
Девушка поднялась из воды и медленно опустила ноги на белый кафельный пол, затем завернулась в халат и подошла к зеркалу. Собственное отражение почти напугало ее, хотя по большей части девушка даже испытывала скорее иронию. В итоге десятиминутного разглядывания себя, Шаяна решила относиться ко всему этому как к простой смене образа. Многие так делают, правда, другими способами.
Следующим пунктом стала просушка волос. Раньше девушка о таком никогда не заботилась — кучеряшки сами избавлялись от влаги, а теперь на голове было настоящее кладбище мертвых локонов, а потому без полотенца не обошлось.
В итоге решилась на встречу с Коном, фея только спустя часа два, уже переодевшись в платье.
Тролль зашел в комнату осторожно, словно ожидая того, что его сейчас прогонят. Мужчина почти не изменился с последней встрече с Шаяной, только лицо немного постарело… хотя это скорее от усталости.
— Девочка моя…
Кон был потрясен тем, кого он увидел вместо радостной феечки, которая могла довести до белого колена любого. Это была взрослая, седая женщина с чужим жестким взглядом того, кто видел смерть и сам ею был. Шаяна встала на ноги, поднявшись с коричневого кожаного дивана, и подошла к троллю, растягивая губы в улыбке, сильно похожей на оскал.
Затем резко остановилась, моргнула и…
И вдруг в ее взгляде вместо холода стали появилась радость, боль, неуверенность. Кон потрясенно замер, а потом быстро, пока эти эмоции не утонули в океане холода, обнял свою фею, прижимая худое и неожиданно мускулистое тело к себе.
— Я так за тебя боялся…
— Ты сыграешь? — девушка перевела грустный взгляд на гитару за спиной Кона.
— А ты станцуешь?
— Я уже давно перестала, — Шаяна горько улыбнулась, — как все про Риха узнала, так и перестала танцевать. А сейчас мне кажется отвратительным само желание покуситься на это искусство будучи… такой…
— Боги, неужели твои идиоты не видят, что они с тобой сотворили? С той, для кого перестать танцевать было хуже смерти?
