– Тебе… тебе, моя дорогая, уготована важная роль в этой легенде. Я дал тебе возможность родиться, выпестовал тебя и инициировал. Помнишь бандитов на мельнице? Это были мои люди. Правда, я не думал, что они выберут именно такой способ…
Колдунья вскочила из-за стола, сжимая кулаки. Ллиан Роу наблюдал за ней из-под полуприкрытых ресниц и продолжал говорить.
– В тебе отозвались огонь и гнев. Прекрасное сочетание, усилившее ту магическую мощь, которую в тебе заложила земля Миллхилла. Но я не рассчитывал, что при инициации ты перебьешь моих людей и убежишь в лес. Ты заставила меня поволноваться, дорогая…
Айнен стояла у стола, сжимая и разжимая кулаки. Перед ее внутренним взором пылали крылья мельницы и истекала кровью Эринан. Ведьма чувствовала, как магия, запертая в ней, вскипает и рвется на свободу. Браслеты на запястьях начали покалывать кожу.
– …Но ты вышла из леса еще сильнее, подобрав по пути слабенькую отщепенку. Я думал, что это временное увлечение, однако вы не расставались годами, усиливая и обучая друг друга. Поразительно, но ты вытянула эту девицу с самого дна силы, поставив на один уровень с собой. – Роу откровенно наслаждался ситуацией. – Подкармливать вас не составляло труда. Я стравливал мелких феодалов друг с другом или просто платил наемникам за договорные бои только для того, чтобы вы могли практиковаться в ремесле и закалять свою мощь. Моим шпионам удалось узнать, что вы научились объединять свои силы. И тут мне пришлось изменить тебе, дорогая. Твоя подружка – южанка, а южанки – плодовитые женщины. Я выжидал момента, когда ваша сила войдет в свой пик, чтобы отнять ее всю. Жаль, что мне не удалось…
Неуловимо быстро Айнен метнулась мимо стола, подскочила к Ледяному Королю и вцепилась пальцами в его горло. Но не успели ее руки сомкнуться на ненавистной глотке, как кисти обожгло огнем. Ведьма вскрикнула и повалилась на пол.
– Ну, это же совсем другое дело, – промурлыкал Роу, прижимая колдунью к полу. Он рывком перевернул Айнен на живот, свел ей руки за спиной и сжал их одной рукой, второй задирая пышные юбки. Айн шипела и извивалась, как змея.
Но у нее было слишком мало сил.
Брин вошел в покои, чтобы проведать Айнен, и едва успел увернуться от нацеленной ему в голову деревяшки. Колдунья замахнулась еще раз, но потом сообразила, что ее гнев выплескивается не по адресу, и опустила свое орудие. Стекольщик отступил на пару шагов и окинул взглядом помещение. Оно выглядело так, словно через него пробежало стадо быков, одержимых весенним настроением. Колдунье удалось разнести в щепки даже громоздкую кровать, которая раньше была центральным элементом интерьера покоев. Теперь же комнату ровным слоем устилали обломки дерева и обрывки ткани. Присмотревшись, мужчина понял, что Айнен сжимает в руках ножку кресла, остатки которого валялись в углу. Разъяренная женщина не пощадила даже расписной потолок – в нескольких местах его пересекали длинные глубокие царапины.
– Но как?.. – полюбопытствовал наемник, указывая на изуродованную роспись.
Айн махнула рукой в угол. Там лежала замысловатая конструкция из деревяшек и обрывков ткани, напоминающая формой кошку.
– Мне придется прислать слуг, чтобы они убрали тут, – со вздохом сказал Брин. – Ты… Ты зря вышла из себя.
Колдунья фыркнула и запустила ножкой кресла в угол.
– Я его убью, – звенящим от гнева голосом пообещала она. – Выпотрошу как кролика.
– Ты не сможешь причинить ему вреда, – покачал головой мужчина. – Эти браслеты не только блокируют твою магию. Они могут отрезать тебе руки, если ты попытаешься напасть на Роу.
Айнен тряхнула своими пышными локонами, демонстрируя, что ей все равно.
– Где этот ублюдок? – прорычала она.
– Он уехал из замка несколько дней назад. Должен вернуться сегодня вечером.
Мрачно посмотрев на стекольщика, колдунья взвесила в руках ножку кресла и отбросила ее в угол.
– Роу умрет. Я убью его, чего бы мне это ни стоило! За Эринан… За то, что он сделал со мной… Подумать только… Растить меня, как ярмарочную лошадь. – Айн сплюнула на пол. – Людей можно любить. Можно ненавидеть. Но обращаться с ними, как с вещами…
Брин только покачал головой.
Осознание собственного бессилия захлестнуло его волной горечи. Он вспомнил, как когда-то вот так же клялся, что уничтожит своего хозяина. Прошли годы, и ничего не изменилось.
– Я пришлю слуг… – тихо сказал он, вышел из помещения, закрыл и запер за собой дверь.
Айнен горящим взглядом проводила стекольщика, пнула первый попавшийся обломок и уселась в импровизированное гнездо из ткани, в котором спала последние два дня. Колдунья понимала, что не может винить Брина за то, что он ничем ей не помог, но все равно злилась. Однако помимо бездеятельности стекольщика у нее были и более насущные проблемы. Она хотела есть.
Жгучее бешенство, в которое она впала после того, как Роу изнасиловал ее, привело к нескольким неприятным инцидентам со слугами. После второго перелома они просто перестали появляться в ее покоях, оставив ведьму без еды и чистой одежды. Вероятно, если бы Ледяной Король не был в отъезде, то слугам бы все равно пришлось ухаживать за разъяренной ведьмой, но в его отсутствие они устроили тихий бунт.
Колдунья свернулась калачиком среди тряпок и принялась буравить взглядом дверь, надеясь на то, что это как-то ускорит появление людей со швабрами и подносами. Но ее надежды оправдались не так быстро, как ей хотелось бы. К тому моменту, как дверь открылась и в покои вошли люди Роу, Айнен успела задремать. Проснувшись от скрипа двери, колдунья вскочила, схватив первую попавшуюся доску, и угрожающе взмахнула ею в сторону вошедших. Трое мужчин и пожилая женщина одарили ее угрюмыми взглядами.
– Мастер Брин приказал нам прибраться здесь, – с легкой ноткой неудовольствия в голосе произнес один из мужчин.
– Я принесла вам еду, – тихо добавила вошедшая женщина.
Демонстративно медленно Айнен опустила доску на пол и подошла к служанке. В руках той находился поднос, от которого упоительно пахло тушеной капустой с мясом.
– Мастер Брин позволил принести вам вина, – сказала служанка, снимая крышку с подноса.
На нем стояло несколько глубоких мисок и маленький пузатый кувшин. Айнен поспешно взяла поднос из рук служанки и унесла его к своей лежанке. Так как целой мебели в покоях не осталось, колдунье пришлось есть с пола. Но ее это не особо смутило.
Жадно поглощая долгожданную пищу, Айн наблюдала за тем, как слуги выносят из комнат разбитую мебель и заносят новую. Она была уже не столь изящна, как та, что стала жертвой ярости Айнен, и колдунья злорадно подумала, что, хоть она не смогла нанести ущерба Ллиану Роу, она все-таки сумела нанести ущерб его кошельку. Слабость, вызванная незапланированной голодовкой, сытная пища и вино, от которого Айнен уже успела отвыкнуть, сделали свое дело. Едва колдунья опустошила все тарелки, как ее сморил крепкий сон.
