– Под одной крышей, – вторила ей Кора, – именно это он и говорит.
– Но я не пойму, – нахмурилась Кларисса, – при чем тут крыша? И на что он намекает?
– Да брось ты, – урезонила ее сестра, – нечего цепляться к словам!
– И все-таки мне очень нравятся крыши, – мечтательно протянула Кларисса, – скорее всего потому, что они находятся сверху домов, то есть они выше всего. Послушай, Кора: должно быть, нам обеим нравятся крыши. Крыши находятся высоко, как власть предержащие. А ведь мы так хотим власти…
– Верно, дорогая, – согласилась леди Кора, – как всегда, ты права. Нам должно нравиться все, что так или иначе возвышается над остальным. Разумеется, оно не должно затрагивать при этом наши интересы. Конечно, нам не позволяют обладать хоть каплей реальной власти. Только и есть почетного, что наши комнаты находятся высоко. Впрочем, рядом в стене растет дерево. Это наше дерево. Такого нет у Гертруды, хоть она и отняла у нас все, что только могла…
– О да! – повысила голос леди Кларисса. – Столь важной вещи у нее действительно нет. Но она зато крадет у нас птиц, не забывай!
Сестры обменялись многозначительным взглядом, хотя на их лицах не дрогнул ни единый мускул. Видимо, успехи родственницы в переманивании птиц давно не давали покоя близнецам, так что они сейчас теснее придвинулись друг к другу. Лица женщин стали мрачнее самой темной тучи.
Все это время доктор Прунскваллер буквально лез из кожи, пытаясь усадить гостей в кресла к камину. Впрочем, его безукоризненное знание этикета так и не спасло положения – герцогини продолжали стоять у двери. Хотя этого можно было ожидать – сестры герцога ни на кого не обращали внимания, когда о чем-нибудь размышляли. Переманиваемые леди Гертрудой птицы вытеснили в данный момент из мысленного взора обеих женщин всех окружающих без исключения.
Однако брат и сестра Прунскваллер тоже были не лыком шиты – совместными усилиями они все-таки сумели вывести герцогинь из состояния транса и усадили их к огню. Стирпайк тоже сориентировался как нельзя вовремя – метнувшись в кухню, он живо явился с подносом, на котором стояли чашки, кофейник с подогретым кофе и блюдо с пирожными и сдобными булочками. Сестра доктора, только сейчас заметив расторопность нового слуги, всплеснула от удивления руками. Впрочем, благородное воспитание не позволило леди Ирме во всеуслышание расхваливать бывшего поваренка. Тем более что для Стирпайка было вполне достаточно одного только благодарного взгляда.
Однако аристократки не пожелали пить кофе. Но от Прунскваллеров никому не удавалось так быстро отвязаться: оскалив белоснежные ровные зубы, всегда сводившие с ума женщин, доктор поинтересовался, не желают ли «дражайшие гостьи, украшение Горменгаста и его окрестностей», отведать чего-нибудь покрепче. Определение «покрепче» оказалось довольно емким – Альфред Прунскваллер готов был предложить коньяк, ягодные настойки, бренди, ликеры, вина…
И все-таки медик не впечатлил гостий – они отказались от горячительных напитков, объясняя, что «заскочили на одну только минуточку».
– Просто проходили мимо, – пояснила под конец леди Кора, – и у нас была на то причина…
Несмотря на якобы недостаток времени, герцогини явно не спешили покидать жилище гостеприимного медика. Но и не стремились поддержать разговор. Было видно, что Стирпайк целиком и полностью завладел вниманием старых дев.
Как оказалось, даже словоохотливость и светский опыт имеют свои пределы – вскоре хозяева оставили всякие попытки завязать хотя бы формальный разговор. Повисло тягостное молчание, но как оказалось, ненадолго.
Не спуская взгляд со Стирпайка, Кора поинтересовалась нарочито безразличным голосом:
– Послушай, паренек, а ты как тут оказался? И для чего?
– Именно это мы и хотели бы разузнать, – мрачно подтвердила леди Кларисса.
– Что касается меня, – медленно заговорил Стирпайк, тщательно подбирая слова, – то мне хотелось бы добиться вашего покровительства, милостивые государыни…
Сестры удивленно посмотрели друг на друга, но тут же снова уставились на юношу.
– Говори, что там у тебя! – потребовала властно Кора.
– Все выкладывай! – вторила ей сестра.
– Мне нужно только ваше заступничество, глубокоуважаемые леди. Ведь покровительство страждущим защиты не затруднит вас, я полагаю?
– Разумеется, ты получишь наше заступничество, – заверила его Кларисса. Однако оказалось, что леди Кора не была согласна с мнением сестры – возможно, впервые за все время.
– Слишком поспешно, – заметила Кора, устремляя взор к потолку. – Покровительство еще нужно заслужить.
– Впрочем, ты права, – поспешила уступить Кларисса, – потому что он в самом деле никак не проявил себя. Как там его зовут?
Последняя фраза напрямую относилась к Стирпайку.
– Его имя – Стирпайк, – несколько стыдливо сказал юноша, говоря о себе почему-то в третьем лице.
Кларисса наклонилась к уху сестры и громко прошептала:
– Слышала? Его зовут Стирпайк.
– Ну и что? – удивилась та. – Самое обычное имя…
Стирпайк же не мог усидеть на месте – ему показалось, что перед ним начинают раскрываться самые радужные перспективы. В самом деле, эти одуревшие от безделья и полного невнимания со стороны окружающих дамы – сущий клад. Разумеется, он давно уже слышал о сестрах лорда Сепулкрейва. Если обладать известной хваткой и прозорливостью, можно еще больше упрочить свое положение, соображал юноша. Тем более что особой сообразительностью «тетки», как мысленно окрестил аристократок Стирпайк, не блещут. Так что с ними можно не церемониться – они проглотят любую наживку. Это тебе не Прунскваллеры…
Сознание бывшего поваренка работало, как самый отлаженный механизм. Как только сестры произнесли его имя, он понял – зацепило! Нужно только не дать их интересу угаснуть, подкинуть свежих идей.
Одно качество выручало Стирпайка в самых, казалось, безвыходных ситуациях – этим качеством была лесть, причем иногда она была просто грубой и беспардонной. Нужно только знать, за какую струнку ухватиться, чтобы потом успешно играть на ней. Юноша сразу сообразил, что такой стрункой станет для него отношение герцогинь к леди Гертруде.
Итак, сестры лорда Сепулкрейва считали герцогиню Гертруду источником всех своих злоключений. И Стирпайк решил сыграть в рискованную игру, которая при удаче сулила просто неслыханный выигрыш.
У паренька была отменная память – он сразу узнал в гостях доктора тех двух женщин, что видел, когда гулял по крыше замка. Даже тогда они не выглядели слишком довольными. Вспомнил юноша и еще одну вещь – то самое дерево, что сумело пустить корни в кладке стены, но потом все равно засохло, не выдержав напряженной борьбы за существование. Именно это дерево женщины и считали, по всей видимости, своим. Что-то они там еще болтали о птицах, которых вроде крадет супруга их брата… Эх, если бы знать все! Ничего, если выгорит, со временем он разузнает остальное и закрепит успех. Главное – не сфальшивить сейчас. Если герцогини не будут им довольны, потом лучше и не пытаться обратить на себя их внимание.
