– Понял вас хорошо, – Усольцев несколько секунд смотрел перед собой, потом закончил: – В таком случае крепость Погранслужбы «Альбатрос» заявляет о своем нейтралитете.
– Слово офицера? – спросил Гумилев.
– Слово офицера, – подтвердил Усольцев.
– Спасибо, – сказал Степан Николаевич и отключился.
«Справедливый» и пристыкованные к нему крейсера «Армии пробуждения» проследовали мимо «Альбатроса» и ушли дальше, в загадочные бездны Внешнего пояса астероидов, чаще именуемого поясом Койпера. После получаса напряженного ожидания, когда оранжевая метка покинула экран радара, Усольцев поднялся из кресла дежурного, устало улыбнулся и подмигнул Ивану.
– Вот так, Заяц! Пусть канцлер сам разбирается с этими Гумилевыми, если сможет…
Никто на борту «Альбатроса» не догадывался, что в тот момент Прусаков никак не мог выполнить пожелание каперанга Усольцева. После разговора с гибнувшим в атмосфере Сатурна Гумилевым канцлер с сестрой Коброй проследовал к себе и теперь лежал в убранной коврами каюте дисколета «Пилигрим», пребывая в состоянии тяжелого опьянения.
Он раскинулся на смятой постели, задрав к потолку небритый подбородок, и похрапывал, причмокивая во сне обметанными губами. Левой рукой Прусаков стискивал горлышко ополовиненной бутыли марсианского кальвадоса, правой сжимал фигурку волка.
Сестра Кобра, прикорнувшая в ногах канцлера, подняла голову, поправила прическу, прислушалась, щелкнула пальцами и снова прислушалась. Удостоверившись, что Прусаков никак не реагирует, она легко поднялась, провела ладонями вдоль тела, словно бы счищая с него невидимую грязь и быстро оделась в темно-синий форменный комбинезон Военно-Космических сил.
Вытащив из кобуры изящный импульсатор, сестра Кобра некоторое время смотрела на канцлера, взвешивая в руке оружие. Наконец приняв решение, она убрала пистолет и взяла тяжелую ковровую подушку, расшитую золотыми павлинами.
Приблизившись к Прусакову, сестра Кобра резко накрыла его голову подушкой и навалилась сверху. Канцлер всхрапнул, дернулся – бутыль кальвадоса полетела в сторону – и взмахнул руками, пытаясь убрать подушку.
Тщетно. Сестра Кобра, стиснув зубы, замычала, когда Прусаков вцепился в нее, отчаянно колотя голыми ногами по сбившимся простыням.
– Да умирай уже! – простонала женщина в отчаянии. – Сдохни!
И вдруг наступила тишина. Тело канцлера Солнечной системы обмякло, расплылось, руки безвольно обвисли.
– Конечно, – прошептала сестра Кобра, но для верности еще несколько минут продолжала давить на голову Прусакова подушкой.
Когда стало окончательно ясно, что канцлер мертв, она, покачиваясь, встала, пошарила глазами по мятому белью. Обнаружив волка, сестра Кобра нагнулась и подняла фигурку.
Голос, раздавшийся за спиной женщины, заставил ее вздрогнуть и стремительно обернуться.
– Это было ошибкой. Предмет не работает, будучи отобранным у его владельца силой или принуждением, – произнес Наставник.
– Плевать! – выдохнула сестра Кобра и ее красивое лицо исказила гримаса ненависти. – Я устала бояться и подчиняться!
– Ты нарушила нашу волю, – ровно сказал Наставник. – За это ты будешь наказана.
– Плевать! – ощерилась женщина. Она походила теперь на дикую кошку.
– Неразумность твоего поведения меня удручает, – вздохнул Наставник. – Но я дам тебе шанс объясниться.
– Этот… – сестра Кобра с плохо скрываемым презрением кивнула в сторону кровати, на которой распростерлось мертвое тело Прусакова. – Он проиграл! Его обвели вокруг пальца. Теперь Гумилевы возьмут власть…
– Не возьмут, – усмехнулся Наставник. – Мы не допустим.
– Я вам не верю! Вы только и можете, что подсказывать да шпионить! – сестра Кобра разошлась не на шутку.
– Верить или не верить – личное дело каждого, – пожал плечами Наставник. – Однако же хочу заметить, что мы умеем много такого, чего никому из людей, включая этих ваших Гумилевых, недоступно.
– Это что же, интересно?
– Например, мы владеем технологиями темпоральных и пространственных переходов. Мы – властелины времени.
– Чушь!
– В тебе говорят эмоции. Подумай!
– Хватит! – сестра Кобра оскалилась. – Я наплясалась под чужие дудки! Гумилевы…
– В настоящий момент работники корпорации «Кольцо» и все ее руководство пытаются покинуть пределы вашего пространственно-временного континуума…
– Они… бегут? – удивилась сестра Кобра. – Но почему? И куда?
– Куда… Они думают, что недалеко, а на самом деле… Тебе знакомо такое слово – «Пангея»?
– Нет.
– Я так и думал.
– Вы не ответили, почему они бегут.
– Потому что осознали – им нет места в НАШЕМ мире. В НАШЕМ, я подчеркиваю. Понимаешь?
– Ха! – сестра Кобра нервно рассмеялась. – Получается, мне теперь нечего опасаться «Кольца»? Тем более! Все, я больше не хочу с вами разговаривать. Поди прочь!
И сдернув с мертвеца подушку, сестра Кобра запустила ее в Наставника. К ее глубокому удивлению, подушка пролетела сквозь фигуру прозрачного и ударилась о стенную панель.
– Властелин времени! Да ты же просто голограмма! – нервно хохотнула сестра Кобра. – Тебя нет! Сгинь!
– Придет время – и ты пожалеешь, – с угрозой сказал Наставник и растаял без следа.
Выровняв дыхание, сестра Кобра поправила прическу, спрятала волка в кармане комбинезона и отперла дверь каюты.
Проследовав через анфиладу отсеков к центральному посту крейсера, она с безмятежным лицом обратилась к новому начальнику Генерального штаба, адмиралу Гороховскому:
– Господин канцлер приказал оставить для спасательных работ вспомогательные суда, а крейсерам идти на Плутон.
– Зачем? – не понял Гороховский.
– Вы желаете уточнить приказ лично или пошлете заместителя? – ядовито осведомилась сестра Кобра.
Адмирал дернулся, как от пощечины, и повернулся к офицерам оперативной группы.
– Передать на «Пекин» и «Москву»: курс – Плутон.
– Вот так-то, – прошептала сестра Кобра, покидая центральный пост.
На Плутоне находилась глубоко законспирированная база «Танцоров вечности», о существовании которой знало лишь несколько высших иерархов братства. Сестра Кобра понимала – этот раунд борьбы за власть в Солсисе закончился патом, надо начинать все сначала…
– Матвей! – еле сдерживая клокотавшую в ней ярость, Анна пристукнула кулачком по столу. – Ну почему ты молчишь?! Неужели ты меня… разлюбил?
– Или меня? – подала голос Соня.
Утро, вопреки пословице, не оказалось более мудрым, чем вечер. «Надежда» неслась сквозь пространство, торопясь поскорее доставить своих пассажиров на орбиту Эриды, а пассажиры продолжали выяснять отношения.
