А спустя час мы уже остановились возле высоких тёмных ворот, преодолев небольшой насыпной подьём против таранов. У ворот были открыты обе створки, но путь нам преградили с полдюжины сэтов в одинаковых коричневых накидках. На вид суровые, однако стрельны спокойно висят за спинами. Да и глупо вшестером вот так становиться напротив двадцати стрелков-магов и одного без пяти минут магистра-универсала, тем более пешими. Мы то на разгорячённых животинах, пришпорь, и сметём их, как кегли.
Но не успели мы вопроситься причиной этого живого заграждения, как из-за левой створки выбежал сэт в такой же коричневой накидке, только с белыми полосками на груди.
— Просим прощения, — запыхано проговорил он, остановившись прямо перед мордой моего лога и задрав голову. — Не успевают чуть.
— Кто? — не поняв, спросил я, и сэт указал за спину.
— Члены сэтара и ваши главные. Они должны встретить вас здесь, на воротах.
— Да мы бы и сами.
— Торжественно нужно. С уважением. Как полагается при…
Послышался стук копыт, и сэт не договорив, бросился к створке, замахав руками своим подопечным. Те разделились на две группы и тоже рванули к створкам. А я подняв голову, увидел приближающегося на своём сероватом айсале Сальгара. Рядом с ним и за ним покачивались в сёдлах незнакомые мне сэты. Всего штук десять. Весь сэтар, что ли, встречать выехал? А, ну да, я ж богом могу оказаться.
Остановившись, всадники спешились, я и мои десятники поступили так же. Окатив недвусмысленным взглядом Сальгара, я слегка кивнул головой, приветствуя местную верхушку.
— Оставайся в благополучии посланник Древних, — проговорил ехавший по правую сторону от Сальгара. — Я старший сэт Нурлима. Зовут Кульгар.
Я едва сдержал улыбку, вспомнив младшенького отпрыска Альгара. Смешной сэтёнок. Да и сам посмеяться не прочь. В доме часто был слышен его звонкий смех.
— И тебе оставаться в благополучии, старший сэт Нурлима, — ответил я соответствующей фразой.
Ничего торжественного, как предрекал командир привратного отряда, не произошло. Обменялись стандартными приветствиями, старший сэт представил членов нурлимского сэтара, я представил своих десятников и после этого мы просто снова взобрались на своих животин и шагом поплелись по улицам города.
Нурлим оказался красив не только снаружи, но и внутри. Говоря честно, он был более изящен нежели Тиглим, и я невольно почувствовал себя варваром, в первый раз въезжающим в Рим. Архитектура домов более тонкая, статуй больше раза в два, и самое главное — фонтаны. Их было немало. Ну и правильно, чего воду жалеть, если рядом вон она, практически наша матушка Волга.
Лунгару мы успели разглядеть, поднявшись на холм перед воротами. Широкая, но не так чтобы противоположного берега не видно. Сотня метров примерно. Голубеет под чистым небом, птицы белые кружатся и срываются вниз, завидев рыбёшку. Пара лодок прямо посредине стоят на якорях, видимо, сети проверяют. И, разумеется — мост, как и было понятно по панораме в Тиглиме. Один слева от города, для всех, а второй в районе города. Чужой не проедет.
Левый предназначался для купцов и просто следующих с востока на запад или в обратном направлении. Вот и проезжая по холму я заметил вереницу телег в пять, стоящую перед мостом с этой стороны. Пошлина — не последняя статья доходов для Нурлима. На государственном дороже, тут дешевле. Правда, нурлимцы отстёгивают в Аркополь, но всего треть, как объяснял мне Сальгар…
Я уткнул взгляд в его спину и усмехнулся. Придумал же… И главное, когда старший сэт Нурлима назвал меня посланником Древних, на его губах мелькнула улыбка, я успел заметить.
Мы свернули, судя по ширине и великолепию, на центральную улицу. Метров через сто она преобразовалась в огромную площадь, посредине которой взмывали высоко вверх несколько мощных струй большого фонтана. Внизу же был выложен из мрамора каскад, чередующиеся серые и белые ступени шириной метров в двадцать. Не хватало только золотого Самсона раздирающего пасть льва.
От фонтана веяло прохладой, и я облегчённо вздохнул, но настоящая прохлада встретила нас в холле здания сэтара. Она исходила от мраморных полов и каких-то специальных ёмкостей со льдом внутри. Один из членов сэтара объяснил мне, что лёд делают жрецы с помощью магии Воды.
— Нам это очень помогает. Летом мы рыбы много ловим, сразу всю вялить не успеваем. Это на зиму запасы. Вот и лёд используем. Да и не только жрецы, есть почти полсотни сэтов в портах, которые обучены этому заклинанию. Рыбы же много, — повторил он и посторонился, давая место старшему сэту.
— Ваш старший помощник, Сальгар из Виглара, сказал мне, что вы прибыли со стороны Безмолвного леса, — начал он слегка приглушённым голос, словно пытаясь сохранить наш разговор в тайне от других. — Признаться, я ожидал, что божественные сущности, они…
— Что они? — улыбнувшись, спросил я и бросил взгляд на своего «старшего помощника». Тот снова едва заметно улыбнулся, а я ещё незаметней кивнул. — Будут похожи на нефилимов? Или на вас? А как вы думаете, Номан похож на сэта?
Этот вопрос смутил Кульгара, и он даже слегка отстранился, а я внутренне подсобрался. Играть нужно так, чтобы сам Станиславский, будь он здесь, воскликнул — Верю! Воистину верю!
Да, это ложь, но… Решение я принял ещё вчера перед сном, и принял железно. Прошлая моя ложь на земле Других могла закончиться плохо, но не стоит сравнивать её с тем, что я буду делать теперь. Тогда я действовал для своей выгоды, а теперь ради общего дела. И если вправду эта байка о моём божественном происхождении обезопасит нас от удара в спину, то я сделаю всё, чтобы эти одиннадцать членов сэтара, а затем и все нурлимцы поверили в мою божественную сущность.
Нет, я не буду изображать одного из богов. Это чересчур. Я просто… Как он там сказал? Посланник Древних?
— Простите, — отвлёк меня от мыслей старший сэт и указал на широкую арку за которой угадывалось хорошо освещённое помещение. — Давайте проследуем в зал советов. Думаю, там будет удобней всего. Как вам здешняя прохлада?
— Вы ещё не ощущали, в какой прохладе любит отдыхать один из девяти богов. Тот, что бог мира Воды.
— А их что девять? — старший сэт остановился и застыл на мне каким-то трепетно-почтительным взглядом. — Я слышал, что шесть.
— Девять, — тем же до мурашек спокойным тоном продолжил я «просвещать» «простого смертного». — Девять миров, девять богов. Священная цифра. Девять умножить на девять — восемьдесят один. Восемь символ бесконечности, единица — символ начала всего. Сложите восемь и единицу и снова получите девять. Божественное число.
