— Если ты думаешь, что моя кузина тебя поздравит за моё похищение в её собственном дворце, значит ты её не знаешь, — парировала Сэндри. — Она освободит меня от твоего драгоценного контракта, и от твоего драгоценного дяди!
— Нет, если хочет, чтобы твоё богатство осталось в Наморне, а она ведь хочет, — напомнил Фин. — И мой дядя — глава всенаморнского Сообщества Магов. Я думаю, даже Её Имперскому Величеству придётся проглотить любую обиду на меня, когда у меня за спиной будет поддержка магов а также твоё богатство. Что?
Он ответил на вопрос кого-то, кто был вне ловушки Сэндри.
— Нет, с ней ничего не случится. Мне нужно появиться на балу, чтобы никто не поверил, что я причастен к её исчезновению.
Звук его голоса приблизился к её темнице.
— Не беспокойся, моя дорогая, — сказал он ей. — Позже ты сможешь написать своим друзьям письмо из гнёздышка, где мы будем проводить наш медовый месяц. Ох… если надеешься на то, что тебя спасут? Ты под землёй. Никакой ветер не донесёт ни слова о тебе твоей рыжей бестии. Ты в помещении без растений, так что зелёный парень тебя не найдёт. А если ты ждёшь прекрасного и сообразительного Першана, даже если бы он мог тебя найти, он не осмелится. Её Имперское Величество знает, что внимание её любовника отвлекалось.
Не смотря на стах, Сэндри сглотнула. «Шан и Берэнин? Да она ему в матери годится!»
Фин продолжил:
— Она за ним наблюдает. Уже два дня она в точности знает, где он находится, когда его нет рядом с ней. Бедный Кэн так раззадорился, думая, что она избавится от Шана и снова обратится к нему. А вместо этого она крепко вцепилась в Шана. Это показывает, насколько сильно она хочет оставить тебя здесь — обычно она просто прогоняет девушку со двора.
— Ты отвратителен, — прохрипела Сэндри. — Придумываешь такую грязную ложь о людях.
— О, я тебя расстроил, разрушил твои маленькие, красивые мечты. Если можно, пожалуйста, привыкай к нашему браку, — парировал Фин. — Как только ты дашь мне наследника, я с радостью предоставлю тебя самой себе. До скорого, моя дорогая.
И он ушёл. Без ненависти к Фину страх перед темнотой снова затопил её. Сэндри кричала до хрипоты. Потеряв голос, она осела и начала снова и снова бить ногами в стену своей тюрьмы, пока её спину не покрыли ссадины, а колени и щиколотки на запылали. Лишь потеряв возможности бить ногами, она свернулась в комок, содрогаясь. На какое-то время тьма полностью её поглотила.
В себя её привёл стук чьих-то ног снаружи. Похоже, помощники Фина устроились неподалёку, чтобы поиграть в карты. По странному стечению обстоятельств, их голоса дали разуму Сэндри зацепку. Она не была совершенно потеряна, пока она слышала, как неотёсанные мужчины ругаются на ставки и карты друг друга.
«Кто я, без магии?» — вяло спросила она, заставив себя сесть прямо. «Просто фигура на доске, как и говорил Жэгорз. Просто красивая… Жэгорз. Даджа. Браяр, Трис».
«Подожди. Подожди. Во мне же есть частицы магии Браяра, ещё с детства. И магии Трис и Даджи. Я спряла нас в одну магию, но потом пришлось снова расплести нас в четырёх разных человек. Однако, мы сохранили немного силы друг друга, и можем видеть магию, и слышать разговоры. Вокруг меня только заклинания для магии нитей, а не для зелёной магии, магии металла или погоды».
Трудно было игнорировать свой страх и вполне реальную боль. Сначала ей пришлось оторвать от своего шёлкового платья куски, чтобы перевязать кровоточащие руки и ноги. Боль в голове тоже было трудно игнорировать. Сэндри каким-то образом заставила себя обратиться внутрь, выкинув осознание темноты из головы. Она даже заставила себя забыть голоса снаружи её ловушки. Она медленно погрузилась внутрь себя, в сосредоточение своей силы.
Она была шокирована, обнаружив там полный беспорядок. «Когда я последний раз тут прибиралась»? — гадала она, видя беспорядочно переплетённые нити и связи там, где она привыкла видеть веретено с пылающей нитью. «Ох, кошачья пакость — да с тех пор, как мы достигли Данкруана, я думаю. Никогда я не была такой неряхой», — подумала она, тыкая спутавшиеся нити. «Не следовало мне отвлекаться настолько, чтобы забыть об уборке. По крайней мере, здесь я могу видеть свет».
Она нашла алую нить, бывшую её связью с Даджей. Сэндри резко подёргала за неё. Она подождала, но ответа не последовало. Она закусила губу, чтобы не завыть, когда её хватка на её сила начала таять. Даджа была заблокирована, и это значило, что она, должно быть, с Ризу. От неё помощи не будет.
На миг тьма снова затопила сознание Сэндри. Она снова пнула стену, затем схватилась за саднящую ногу, когда из её глаз полились слёзы. Она забыла, что её стопы изранены и кровоточат.
«Хватит», — приказала она себе, когда боль пошла на убыль. «Одна неудача — и я уже иду в разлад. Гудруни продержалась десять лет. Жэгорз выжил пятьдесят. Даджа пять дней плавала в море, полагая, что потеряна навсегда, и позволила лесному пожару пройти через себя, и входила в пылающие здания. Судя по тому, что сказала Розторн, они с Браяром были на войне. Меня запер один дворянин в шёлковых штанах, и я просто ломаюсь? Довольно».
Снова заставив себя успокоиться, она погрузилась в свою силу, чтобы найти свою связь с Трис. Та была не такой сильной, как её узы с Даджей, возможно потому, что использовалась только раз, и недавно. Сэндри вонзилась в эту тонкую прядь, ища рыжую.
Её концентрацию полностью разрушил чудовищный удар. Она осторожно откинула голову, чувствуя вкус крови на прокушенной губе.
— Нашла же она время играть с молнией, — прохрипела она, нашаривая свой носовой платок.
«Немногие люди предпочтут окружить себя бурями вместо того, чтобы пойти на великолепный приём», — добавила она про себя, чтобы не бередить губу и болевшее горло.
«Сколько сейчас времени? Когда вернётся Фин?» Она не знала, который час. Она не была уверена, сколько прошло времени, и не могла определить из-за распущенности и вялости своей магии, а Трис и Даджа были недоступны. «Возможно, он уже возвращается». Сэндри не была уверена, сколько ещё она выдержит пребывание в этом маленьком, тёмном пространстве, не сойдя с ума. Если она хочет быть способной порвать его на куски, когда освободится, то надо было выбираться.
Оставался Браяр, не впустивший её обратно в свой разум. Её связь с ним была унылого серого цвета. «Очень жаль», — сказала себе Сэндри. «Сейчас не время для щепетильности».
Она запустила руку в мешочек, который носила на шее, и вытащила свой драгоценный круг из ниток. Она легко нашла на нём бугорок Браяра. В её магии он пылал зелёным цветом, с вкраплениями волокон сил Сэндри, Трис и Даджи. Нырнув в него, Сэндри беззвучно заорала: «БРАЯР!»
В её сознании мелькнули образы: обшитые кружевами юбки, дикие глаза Кэйди, удар об пол, и Браяр, помогающий побагровевшей Кэйди подняться.
— «Я же сказал, чтобы ты НЕ ЛЕЗЛА!» — заорал он по их связи. — «Ох, чёрт возьми», — сказал он, узнав круг из ниток, полыхавший в его сознании и в её руке. — «Ты используешь нитку. Я думал, ты сказала, что никогда не заставишь нас это делать. «Ваша свобода воли» — так ты сказала. Так что просто…»
Он замедлился, растекаясь по её сознанию.
— «Эй, а это что такое? Ты в магическом ящике».
— «Нет, ты так думаешь»? — потребовала Сэндри, стараясь, чтобы её мысленный голос не дрожал. — «А я-то думала, что это покои императрицы. Неудивительно, что мне так тесно».
— «Не надо откусывать мне нос», — рассеянно сказал он. — «Как ты вообще там оказалась? Где твоя ночная лампа?»
— «Я запрыгнула сюда сама. И, для верности, закрыла за собой крышку, и повесила снаружи замки. Я решила так себя испытать!»
— «Да что с тобой такое?» — спросил Браяр, так увлечённый разговором с Сэндри, что едва ощутил полученную от Кэйди пощёчину. — «Ты разве не забыла, что ворчунья у нас — Трис?»
— Пока, — рассеянно бросил он, когда Кэйди пошла прочь.
Сэндри заставила себя вдохнуть.
— «Если я ворчу, так это потому, что меня надо спасать», — рассудительно сказала она.
Потеряв контроль над собой, она воскликнула:
— «И я терпеть не могу, когда меня надо спасать!»
— «Да, похоже на то», — ответил Браяр, выходя наружу, в сады.
Он мгновенно вымок под дождём. Но не обратил на это внимания.
— «Итак, где ты?»
— «Он сказал, что здесь нету растений, чтобы ты не мог меня найти», — ответила Сэндри, стараясь не пустить безнадёжность в свой голос. — «Он оставил людей сторожить меня, или помочь вывезти меня из этого места, где бы «это место» ни находилось».
— «Мне нужны растения — я могу следовать нашим узам. И вообще, «он» — это кто?»
Браяр пошёл по дорожке через сад роз, поглядывая на нить, сиявшую серебром через темноту и ливень.
