тени.
– Где мои братья? – повторила она свой вопрос, теряя терпение.
Брови тени взметнулись вверх, лоб сморщился.
– А разве Питер не сказал тебе? – Она в изумлении закусила своими белыми зубами верхнюю губу.
– Он сказал, они у тебя, как и все другие исчезнувшие дети из нашего города, – яростно прошипела Венди сквозь стиснутые зубы.
Тень разразилась рокочущим смехом, и Венди застыла от ужаса. А потом, перестав смеяться, тень сказала со спокойной улыбкой:
– Ты никогда их больше не увидишь, Венди.
Внезапный всплеск гнева и боли резанул Венди, как острый нож. Она бросилась к тени, но та превратилась в черную лужу и растворилась в лесу, и от нее осталось только не сразу стихнувшее эхо.
– Нет! – закричала Венди. Она не позволит ее мучительнице так просто исчезнуть, только не сейчас. Им необходимо остановить ее, необходимо вернуть Джона и Майкла. Венди погналась было за тенью, но Питер успел схватить ее.
– Стой, Венди! – сказал Питер, тяжело дыша ей в шею. Он крепко сомкнул руки у нее на талии, притянув к себе и оторвав от земли.
Венди пыталась высвободиться и лягалась, но он стоял, не шевелясь.
– Отпусти меня! – крикнула она. – Я должна прекратить это! – Она колотила кулаками по рукам Питера и вся дрожала. – Должна вернуть их. Я должна вернуть моих братьев! Джон и Майкл, я должна вернуть их! – кричала она с надрывом. Ей казалось, она распалась на две половины. Все ее тело болело, тоска по братьям заполняла его. Казалось, в желудке у нее образовалась зияющая дыра.
– Ее здесь нет, Венди, – сказал Питер ей на ухо.
Венди хотелось накричать на Питера, но ее сотрясали удушающие рыдания. Ноги подкосились, но Питер продолжал держать ее, прижимая к себе. Она сгибалась пополам в его руках. Из горла рвались неконтролируемые крики и стоны.
– Тссс, все хорошо. – Питер пытался поставить ее на землю, прижимаясь щекой к ее волосам. Его голос дрожал, как и ее руки.
Венди подвела его. Опять.
Чувство вины и горе были всепоглощающими. Она не могла дышать, не могла вывести себя из этого состояния.
Венди могла поклясться, что сквозь все ее крики и рыдания до нее доносится отдаленное хихиканье.
Она извивалась в руках Питера, уткнувшись лицом ему в плечо. Комкала в руках ткань его майки и продолжала кричать.
Тело Питера поначалу было сильно напряжено, но потом его мышцы расслабились. Он положил одну руку ей на шею, а другую на талию, и притянул к себе, пристроив подбородок на ее макушку.
Тень была прямо перед ними. Они должны были остановить ее. Должны были что-нибудь предпринять. Венди должна была остановить ее. Вот зачем она здесь, но у нее ничего не получилось. Она не смогла этого сделать – не знала, как. Тень, державшая в плену Джона и Майкла, была прямо перед ней, но она ни на шаг не приблизилась к тому, чтобы спасти их.
Венди не знала, как долго они стояли так. Только она начинала успокаиваться, как вспоминала о братьях, которых заточили в каком-то темном помещении, или об Алексе, в одиночестве плачущем в лесу, или о маленькой девочке Эшли, терзаемой тенью, и ее снова охватывало чувство вины.
Но рядом с ней был Питер, он не отпускал ее и время от времени шептал на ухо:
– Все будет хорошо. Мы найдем пропавших детей. Обязательно найдем. Все будет хорошо.
Наконец ее плач перешел в прерывистую икоту. Наверное, она выплакала все свои слезы или же ее телу стало не под силу продолжать в том же духе. Каждый новый всхлип и непрекращающаяся боль высасывали из Венди энергию, ее способность противостоять тени. Казалось, даже воздух давит ей на плечи. Она была измождена и побеждена.
Единственным утешением было исходившее от Питера тепло. Когда она наконец отпрянула от него, оказалось, что его майка промокла от ее слез. Она вытерла нос тыльной стороной ладони и постаралась вытереть щеки. Глаза болели. Все расплывалось перед ними. Все ее тело болело от горя.
– Давай выбираться отсюда, – мягко сказал Питер и заправил ей за уши прядки растрепавшихся волос. – Уже поздно, а мы не хотим наткнуться на поисковые отряды…
Венди лишь кивнула в ответ. Ее пальцы были переплетены с пальцами Питера. Она пошла вслед за ним, но, покидая поляну, не смогла удержаться и не бросить последний взгляд на дерево.
Оно было спокойным, серым, как камень. Шепот прекратился.
Когда они вернулись к пикапу, Венди, забравшись на водительское сиденье, уткнулась лбом в руль и закрыла глаза. Потом глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться. Пружины пассажирского сиденья заскрипели, когда на него сел Питер.
– И что теперь? – тихо спросил он.
Хороший вопрос.
Венди повернула голову. Теперь в теплый, обтянутый кожей руль упиралась ее щека. Она посмотрела на Питера. Его веснушчатые щеки покраснели. Плечи были опущены, руки лежали на коленях. Золотистые волосы, там где они касались шеи, были мокрыми от пота. Венди захотелось протянуть руку и дотронуться до его плеча.
Питер не мог оставаться в лесу. Возможно, они бы не скоро встретились там с полицейскими и волонтерами, но даже в этом случае Венди не решилась бы предоставить его самому себе. Только не после того, что сотворила с ним тень этой ночью. Он тоже нуждался в защите. Ей хотелось спрятать его в каком-нибудь безопасном месте. Нельзя было допустить, чтобы с ним что-то случилось.
В ее голове промелькнула нелепая мысль о том, что можно просто куда-то уехать и скрыться там, но Венди не собиралась бросать на произвол судьбы своих братьев – в очередной раз.
Она вздохнула и заставила себя выпрямиться.
– Ты поедешь со мной ко мне домой, – решительно сказала она. И посмотрела на Питера, ожидая, что он станет возражать.
Питер же просто смотрел вперед через ветровое стекло, а потом кивнул:
– О’кей. Мне особо некуда больше идти.
– Хорошо, тогда поехали. – Венди хотела было всунуть ключ в замок зажигания, но тут увидела заходящее за деревья солнце и выругалась про себя.
– Что такое? – спросил Питер, встревоженно вглядываясь в лес.
– Солнце уже садится, а я так и не позвонила отцу, – в отчаянии ответила Венди, доставая из кармана телефон.
– О, – с облегчением отозвался Питер. Венди очень бы хотелось разделить это его чувство.
Она нашла телефон отца в списке «избранное» и прижала телефон к уху. Ее губы были крепко сжаты. Меньше всего ей хотелось и дальше злить отца или же вызвать у него еще большие
