Через час ожидания мы смирились с тем, что Троя нас заигнорила. Все же она преподавательница, а мы три соплюшки-первокурсницы, которые по наглости душевной понадеялись, что она захочет нам помочь.
Через два часа умерла вера, через три надежда, а перед сном родилась безнадежность.
— Может быть, эти платья можно как-то перешить? — робко предположила Волковская. — Бантики ободрать, кружева срезать...
— Перекрасить еще предложи. — Фиса скрежетала зубами от бессилия. — Это чудо дизайнерской мысли спасет только священный огонь инквизиции.
Я горько вздохнула, комментировать ситуацию не хотелось, не было ни сил, ни эмоций. В голове метались сотни различных мыслей — о Глебе, платье, позорном пари, невыносимых танцах, присяге. В общем, обо всем подряд.
Неожиданно яркая вспышка разрезала темноту.
— Троя! — едва не завопила я от радости и тут же почувствовала ее руку, зажавшую мне рот.
— Ну и что ты орешь? Давай весь блок перебудим? А? — саркастично предложила она, выпуская мою голову из захвата.
— Мы просто уже и не надеялись, что вы придете! — попыталась оправдать мое поведение Крис. — Столько времени прошло с момента вызова.
— Я сопровождала ректора в деловой поездке. Вернулась в Академию буквально несколько минут назад и только здесь услышала ваш вызов. Поэтому считайте — явилась мгновенно.
В моей груди родилось бешеное цунами благодарности к блондинке. Она ведь наверняка уставшая с дороги и все равно нашла время к нам телепортироваться.
— Рассказывайте, что у вас случилось? — она прошлась по комнате и легкими движениями заставила магические светильники осветить комнату тусклым, мерцающим огнем.
Перебивая друг друга, мы второпях рассказали о нашей присяге, зануде Терции, бальных танцах и ужасных нарядах, которые нам пожаловала с барского плеча преподавательница этикета.
— Забавно, — усмехнулась Троя, — а Эридан еще имеет совесть на вас жаловаться на каждом педсовете. До вас дошло гораздо быстрее, чем до остальных.
— В смысле? — мы с девочками переглянулись.
— Чувствую себя крестной феей, — Троя устроилась на одном из стульев и закинула свои длиннющие ноги на стол.
«А огненная плеть — волшебная палочка, что ли?»
— Слушайте сюда, мои Золушки, — преподавательница физкультуры принялась раскачиваться на ножках деревянной мебели. — Эти жуткие платья — своеобразная проверка на вашу соображалку. Ну согласитесь, кому в здравом уме придет в голову разрешить фрейлинам появиться в этом перед королевой.
— Выходит, нас специально провоцируют на действия? И мы можем пойти в нормальной одежде? — обрадовалась Фиса.
— Да, вы же будущие фрейлины. Коварство и хитрость — ваше второе оружие, после каблуков и шпилек. Подобным образом вас учат думать своей головой, а не плыть по течению.
Забавно, выходит, если бы не моя наглость, мы бы об этом никогда и не узнали.
— А что будет с теми, кто заявится на присягу в этих тряпках? — я кивнула на свое бежевое недоразумение.
— Отчислят, — Троя равнодушно пожала плечами. — Королеве не нужны фрейлины, которые не умеют подать себя в выгодном свете.
«Хорошо, кто предупрежден — тот вооружен!» — радовалась я. Теперь настало время спросить главного совета.
— Во что тогда нам лучше одеться? В чем можно пойти на бал?
Женщина пожала плечами:
— Считайте это вашей домашней работой. Не могу же я, как ваш преподаватель, сделать ее за вас.
«Эм, я одна обратила внимание на эту скользкую формулировку ее ответа?»
Пришлось внимательно изучить улыбающееся лицо Трои и попытаться понять, резонно ли ляпнуть то, о чем думаю.
— А как фея-крестная? — тихо поинтересовалась я.
Улыбка блондинки стала еще шире и загадочнее.
— Оу! Как фея-крестная, я просто жажду подложить маленькую морскую свинку герцогу Эридану. — Ее стул опасно раскачивался из стороны в сторону, напрочь игнорируя все законы физики и гравитации. — Будут вам платья!
Сказать, что нашей радости не было предела, — ничего не сказать. Мы готовы были воспеть Трою в стихах и одах, а мысль о последних заставила вспыхнуть в мозгу не дающие уснуть вопросы, которые я хотела задать преподавательнице. Другое дело, что при девочках я об этом не хотела говорить, как же поступить?
Физкультурница прочла немой вопрос у меня в глазах и перестала раскачиваться на стуле:
— Что-то еще?
Плюнув на все, я просто попросила девчонок выйти на две минуты из комнаты, пообещав позже все объяснить. Крис и Фиса обиженных строить не стали, лишь, зыркая любопытными взглядами, пробормотали что-то про ночное обжорство и желание скушать пару бутербродов перед сном. Правда, им пришлось некоторое время повозиться, разгребая сооруженный перед выходом из помещения завал, но едва дверь за ними захлопнулась, я, как на духу выпалила:
— Все из-за Глеба! Он назвал меня своей музой, и я теперь не знаю, как себя вести.
