— Понятно… — я замолчал, подыскивая новую тему для разговора, и какое-то время наша группа двигалась в полной тишине.
* * *
«Да кто же он такой?» — думал сер Амадэуш, буравя взглядом спину идущего перед ним парня, пытаясь уловить каждое его слово.
Этот «Игръ», как слышалось рыцарю это варварское имя в силу его столичного происхождения, хотя он прекрасно понимал, что зовут того «Игорь» представлялся сплошной ходящей загадкой. С одной стороны, порой он задавал такие странные вопросы, ответы на которые знал любой пятилетний ребёнок. Так и хотелось схватить его за шкирку встряхнуть, а затем, пнув ногой в дорожную пыль прокричать: «Откуда ты только вылез? Тварь!»
С другой стороны можно точно было сказать, что человек это не из простых. Манеры, поведение, командирский, а часто и вовсе хозяйский тон выдавали в нём благородную кровь. Уж кто-кто, а Кравчик насмотрелся на это мерзкое племя, частью которого он так мечтал стать. Лучшей, по его мнению, частью, потому как другие, опять по его же мнению, просто не заслуживали подобных почестей.
А уж тяжёлую руку Игоря, Амадеуш имел уже счастье ощутить на себе. Его — рыцаря, избили, ни на секунду не задумавшись о разнице в статусах. А ведь это останавливало многих сорвиголов, заставляло даже самых строптивых гнуть спину, а то и вовсе стащив с головы шапку, бухаться перед Кравчиком на колени, буквально вымаливая дрожащими от страха губами прощения за самые незначительные прегрешения. Именно эта «неприкосновенность» со стороны простого быдла, как впрочем, и более-менее уважительное отношение власть имущих когда-то давно были пределом мечтаний для Овидуса Паулуса — простого городского мальчишки, из семьи зажиточного селунского купца.
Это сейчас, с горем пополам получив желаемое, ему уже было мало простого уважения и преклонения черни. Хотелось большего, и это было вполне естественно для аристократа Кравчика, коим даже в мыслях привык себя считать бывший купеческий сын. И, казалось бы — следующий шаг уже сделан, он уже ощущал себя бароном и даже начал приготовления к тому, чтобы стать вдовцом и выгодным кавалером, ведь останавливаться на столь жалком звании он не собирался. Амадеуш видел себя как минимум графом, но его раздутое эго и полное отсутствие чувства меры заставляли уже сейчас с интересом поглядывать на герцогские гербы, и мысленно примерял на свою голову цветные короны.
Ладонь сжалась на рукояти поясного кинжала. Спина Игоря была так близко и казалась незащищённой. Его верный цепной эльф так же не глядел на Кравчика, а Бруно… так этот дебил и не поймёт ничего. Сейчас бы сделать это. Одним ударом вогнать клинок под левую лопатку и все проблемы будут решены…
«Не все!» — мысленно одёрнул себя Амадеуш, разглядывая стройную фигурку Баронессы, так и льнувшей к плечу…
Не к его плечу. И это был та самая подножка, что не дала рыцарю завершить шаг к баронскому трону. А ведь план, был очень простой… но как сложно всё обернулось.
Гильдии Шутов зачем-то понадобился ущербный замок Коттай Дунсон, а ему нужен был баронский титул. Учитывая, что ныне владеющая дворфской расщелиной династия, по каким то, неведомым Амадеушу причинам, полностью устраивала Оранжевого Герцога — нечего было и думать о том, чтобы завладеть этими землями силой.
Можно занять замок, можно перебить всю семью де’Жеро, но Донат Аттиус — истинный хозяин этих мест никогда не подпишет победителю мандат на правление, а без него — новый владелец всего лишь гость на залитых кровью холодных камнях этой дворфской крепости. Ему нет смысла даже распаковывать вещи, потому как не сегодня — так завтра под стенами будут стоять все пять сотен графского войска, рыцарские ордена, соседние бароны со своими дружинами и их леры, пэры и прочая псевдо-аристократия с их немалыми отрядами и ополчением. И эту волну должен был оседлать именно он сер Кравчик. Алеющий Благоверный рыцарь не только спасший из рук бандитов Мари дэ’Жаро, но и в благородстве своём перед лицом самого Доната попросив у обездоленной и лишившейся всего девушки её руки и сердца!
Правда последнего в планах фиолетовых шутов не было, и Амедеуш понимал, что здесь он играет с огнём. Девчонка нужна была им лишь для того, чтобы на законных основаниях ввести своих людей в замок. Фактически занять слугами, солдатами и управляющим, на руках которых будут простые железные перстни с шагающей рыбой, в то время как послушная Баронесса куклой будет сидеть на троне, так что внешне для Доната Оранжевого ничего не изменится.
Для шутов вопрос стоял в устранении капитана стражи и управляющего-мажордома, а точнее гарантированной заменой этих лиц на своих представителей. И Кравчик ни на секунду не сомневался, что Лех, как и Бонифаций уже кормят червей в какой-нибудь выгребной яме. Эти двое отказались погибнуть от мечей Изумрудных, но им не скрыться от фиолетовых кинжалов, потому как судьба их предрешена с того момента, как баронесса Мари де’Жеро закрыла за собой дверь.
От него же, по планам Торгового дома Зотикуса, требовалось лишь героически спасти девушку, уговорив её бежать из замка и свести с «его хорошими знакомыми», будущим капитаном и управляющим, которые и станут её верными цепными псами.
И всё… В смысле, что совсем «всё». Его, Амадеуша Кравчика, просто убили бы, после освобождения замка. Ведь подобных свидетелей не оставляют в живых. Рыцарь понимал это как никто другой с сразу по прибытии в Коттай Дунсон он и начал подготовку к своему взлёту. Потому как одно дело Овидус Паулус, другое рыцарь Амадеуш Кравчик и третье — Барон Амадеуш де’Жеро. В последнем случае гильдия ещё пять раз подумает — стоит ли трогать такую удобную фигуру на таком месте.
Дожидаясь нападения на замок, он изо всех сил ухаживал за этой провинциальной простушкой, добиваясь не то, что простого расположения, а именно любви, чтобы она, не задумываясь, отдала ему всё то, что он попросит у неё перед лицом Герцога. А затем…
То, что самозванцев, кем бы они ни были, резкий и скорый на суд Донат, просто казнит в назидание, как своим, так и чужим — Амадеуш ни секунды не сомневался. И в Торговом дом Зотикуса, который успешно работал на территории всего королевства прекрасно об этом знали, а вот в Изумрудном ковенанте действовавшим в Зелёным, Жёлтым и Синем Герцогствами — нет. Так что Фиолетовая гильдия, привычно загребая жар чужими руками, ловко направив свинопасов в эту ловушку, одним ударом убивая сразу двух, а если повезёт, то и трёх зайцев. Шуты не только получали желаемое, но и компрометировали конкурентов, ведь официально и те и те занимались производством и торговлей алкоголя, да и другие их рынки в значительной мере пересекались.
