войти в дом.
— Вместе с тобой, кажется, все сошли с ума.
Через три дня я опять начала улыбаться. Через пять смотрела из окна на солнце. Истомина интересовалась моим здоровьем и получила хороший ответ. Как будто жизнь налаживалась. Страх проходил, и я не боялась оставаться одна. Из дома я по-прежнему не выходила. Вальтер часто был поблизости. Увидев его на дворе, я беспокоилась. Не знаю, почему это происходило, но видеть его мне хотелось меньше всех.
Мы все приходили в норму. Нестор с Робертой вновь нежничали и прятались от меня в другой комнате. Был у меня в гостях Тельман. Он попросил прощения за свое поведение. Истерики и волнения у него прекратились. Тельман опять становился прежним. Следил за внешним видом, травил истории о себе, особенно в компании Нестора и Сильвестра, пил вино и немного флиртовал. Сильвестра, кстати, он не боялся. Но при себе держал колышки и сушеную омелу.
Ко мне приходили Чеслава и Леонор. Они были готовы к самому худшему. Заходили в дом с осторожностью и тихо спрашивали о моем самочувствии. Чеслава принесла с собой различные успокоительные, но я убедила ее, что не нуждаюсь в лекарствах.
— Можно сказать, ты выздоровела?
— С натяжкой, можно. Я так и не знаю, как относится к прошлому.
— От этого уже не убежишь.
— От себя не убежишь, — поправила я Чеславу.
Утром Роберта заменила Нестора. Она пришла с вязанием. Мы сели на диван. Я с книгой, она со своим занятием. Кот тоже присоединился к нам и наблюдал, как клубочек ниток бегал по полу. Но терпение у Роберты кончилось быстро. Вязать у нее выходило плохо. Она путалась в крючках и спицы постоянно выпадали.
— У меня руки кривые. Посмотри, в разные стороны гнутся. Ну, что я за мамаша, если не могу одеть своего ребенка!
— У тебя получится. Ты торопишься, поэтому пропускаешь петельки.
— Я лахудра и ничего не умею!
— Как у вас дела с… волчонком? — спросила я, чтобы отвлечь ее.
— Истомина дала слово, что ведьмы не будут проводить ритуал. Нестор предложил спросить у Вальтера, может ли он почувствовать запах ребенка. Наверно, еще рано пытаться что-то узнать… Вальтер ничего не почувствовал особого. Сказал, пахну как обычно.
Мы замолчали. Я уткнулась в книгу.
— Может, еще хочешь что-нибудь спросить?
— О чем?
— Например, о Мраке.
Я пожала плечами.
— Давненько он исчез и так не появился. Никто о нем не слышал.
Я пыталась читать, но о чем-то думала. Перед глазами скользили книжные буквы, и я не понимала их смысл.
— Ладно, не будем о нем, — закончила Роберта. Она продолжила возиться с вязанием. Ворчала и запутывалась еще больше.
Неожиданно в дом ворвался испуганный и бледный Нестор. Он чем-то так сильно был напуган, что кричал:
— Быстрее! К церкви! Там полная чертовщина творится!
Мы накинули верхнюю одежду и побежали за ним.
У церкви было полно людей. Слышались крики и плач. Мы подбежали к ним и посмотрели туда, куда указал Нестор. От увиденного у меня потемнело в глазах. Я вскричала от ужаса. На стене церкви над входом были распяты люди. Они были мертвы, их тела изуродованы. С них стекала кровь, ползла струйками по стене, создавая огромную багровую лужу у входа.
Труп справа принадлежал Ролану.
Люди прибывали. Среди них были ведьмы, оборотни и люди. Оборотни злились и, оборачиваясь в волков, угрожающе щелкали пастью. Кого-то из людей успокаивала Истомина.
Откуда-то прибежал Ким. Увидев сына, он страшно озверел. Человек начал превращаться в волка, но обернулся он не до конца. Он стоял на двух лапах, был огромным, под три метра ростом. Спина сгорбилась и покрылась шерстью. Лицо вытянулось, и походила на волчью морду. Ким в таком виде взвыл, и оборотни откликнулись ему. Где-то далеко тоже слышался вой.
— Это я виновата, Роберта, — кричала я ей. — Если бы не я…
Роберты была в оцепенении. Она не могла отвести взгляда от плачущей стены церкви.
Услышав мои слова, Ким побежал в мою сторону, но Истомина преградила ему путь.
— Не смей, волчий сын!
Он зарычал на нее, но ведьма его не боялась.
— Мы знаем о ваших опытах. Знаю, что вы сделали с этой девочкой. Поплатился за грехи сыном.
— Никто не прав. У нас была надежда. Мы использовали ее, — с трудом произнес полуоборотень, рыча.
— Опыт над живыми людьми! — крикнула Истомина.
— Разве ты поймешь, ведьма, если заступаешься за мертвецов! Мы только защищаемся! Это для нашего спасения!
— Тогда не бог наказал тебя, а ты. Сам себя.
Он рыкнул и отступил. Оборотни зарычали на новый лад, призывая к мщению.
— Они думают, это сделал Мрак, — прошептал Нестор мне. — Они собираются идти к нему.
Ким взвыл. Оборотни, услышав команду, сорвались и помчались в сторону дома Мрака.
— Там же Стелла и Томила! И он! — я почти задыхалась и хотела броситься за волками, но Нестор остановил.
— Не глупи, как ты их остановишь? Они позаботятся о себе сами.
Нестор проводил их взглядом и, обернувшись волком, поспешил в противоположную сторону.
— Куда он?
— Может, к Вальтеру. Не знаю, — ответила Роберта и подбежала к Истомине. — Можно мы останемся у тебя? Нам лучше держаться с тобой, пока они злы.
— Конечно, идемте.
Мы пришли в ее дом. После потрясения мы чувствовали себя ужасно. Вспоминая то, что произошло за последний год, я начинала трястись. Истомина сделала нам чай и закурила трубку. Она погрузилась в свои мысли и дремала. Филин на спинке кресла переминал лапы.
Тельман ухаживал за нами. Подливал чай и пытался разболтать. В итоге мы с Робертой разревелись, а он, разозлившись, ушел прогуляться.
К вечеру мы немного успокоились. В другой комнате легли на широкую кровать и просто лежали. Роберта зарылась в одеяло. Ей как-то удалось уснуть. Я же смотрела через открытую дверь в зал.
Вернулся Тельман. За ним почти сразу же вошел Вальтер. Недовольно ворча, Истомина ушла от них на кухню и там гремела посудой. Я продолжала наблюдать. Тельман сел на скамью и протянул руку Вальтеру. Вампир сел рядом и запустил клыки в Тельмана. Парень сжался от боли, еле сдерживая крик.
— Ты знаешь, Грета не оборачивается, — тихо сказал ему Вальтер.
Прижав к себе руку, Тельман встал. Словно раненный зверь он скулил и спрятался в подполе. Вальтер наблюдал за ним и вдруг посмотрел в спальню. Мы встретились с ним взглядом.
Вальтер подошел и сел на кровать.
— Ты не хочешь меня видеть, я уже понял. Но знай, у нас осталось несколько дней, чтобы попрощаться. Может, день или два. Оборотни
