– Чувство у меня такое. Смотри – чистые, даже грязью не прибиты, а сколько дождей было?
– Зато есть следы, – Кларк указал на четкий отпечаток рифленой подошвы.
– Безопасное место – они говорили… – недобро произнес Гракх, всматриваясь в остовы машин. – А почему в них никого нет?
– Все ушли на фронт, – произнес старинную фразу Кэр. – Меня больше интересует – кто стрелял, в кого и где они все?
– Следов крови нет, – заметил Кларк.
– Ну, что? Тогда осмотримся? – предложил эрсати.
Все происходящее стремительно катилось под откос. Кэру не удавалось точно для себя понять – что же ему не нравится. События по отдельности – и исчезновение проводников, и найденные гильзы – можно было как-то объяснить. Однако в целом складывалась крайне неприятная картина. А самое поганое – что-то в ней было упущено.
* * *
– Что вы здесь кричали? – без обиняков спросила Хедда.
– Да так, не сошлись по кое-каким соображениям.
– Ничего серьезного?
– Ничего.
С тех пор, как ушла Марна, прошло не менее часа. По крайней мере, именно так казалось Дезире. Хедда все это время молчала, но, видимо, и ее терпению пришел конец.
– Что она так долго?
Женщина уже минут десять расхаживала по небольшой комнатке, чем действовала Дезире на нервы.
– Да иди, чего мучаешься? – сказала девушка, всей душой надеясь, что Хедда последует ее совету.
– Как-нибудь без твоих одолжений обойдусь, – ответила та и, судя по звуку, присела на край стола.
– Как знаешь.
Дезире чувствовала себя словно арестант на допросе. Не хватало разве что наручников и парочки синяков за несговорчивость. Но, памятуя настроение Марны, ни за тем, ни за другим дело не встанет. Сомнений в этом не было.
За неплотно прикрытой дверью послышались шаги. Девушка насторожилась. Подошли явно двое, но почему-то не спешили входить в комнату. Остановились, начали шептаться. Как Дезире не прислушивалась, но понять ничего не смогла.
«Наверное, Марна о чем-то просит местных, – подумала она. – И наверняка это касается меня».
Девушка вздохнула, обругав себя за излишнюю откровенность. И зачем только разболтала? Могла бы тихо и незаметно все сделать сама. Нет же, выложила. Теперь поздно пенять – позор и огласка, скорее всего, гарантированы. Оставалось надеяться на то, что Марна, прежде всего, предпримет еще одну попытку ее урезонить.
«Надо быть сговорчивее. Пусть думает, что я уступила и одумалась».
Дверь открылась, из проема потянула прохладой.
– Вы кто такие? Где Марна? – спросила Хедда.
Дезире тоже ждала ответа, но вместо него услышала сначала звук удара, потом невнятный возглас, а затем шум падающего на пол тела. Она вскочила на ноги, отпрянула. Спина тут же коснулась гладкой поверхности стены и словно приклеилась к ней. Сердце бешено колотилось. Еще недавно спокойно рассуждавшая о собственной смерти, теперь девушка испытывала жуткий страх.
– И вправду слепая… – послышался незнакомый мужской голос. – Ну-ка запри дверь и найди тряпку.
– Где же я ее найду?
– Да вон хоть у этой кобылы оторви рукав, идиот!
Послышался треск рвущейся ткани.
Дезире медленно, стараясь слиться со стеной, отходила в сторону. Ощущение собственной беспомощности сводило с ума.
– Ты же будешь тихо себя вести, правда, малышка? – голос звучал совсем рядом, почти над самым ухом.
Дезире дернулась, но сильные руки тут же схватили ее, повалили на стол. Она попыталась закричать, но в рот тут же сунули грубый кусок ткани. Стало тяжело дышать. Попытки сопротивляться пресекались безжалостно. Дезире чувствовала, как из носа течет кровь, как звенит в голове, но все это было неважно. Над ней кто-то пыхтел, старательно срывая с нее одежду.
– Что здесь происходит?! – слова доносились словно издалека – приглушенные, тягучие.
Пыхтение враз стихло, давление ослабло.
– Твою мать, ты не запер дверь?! – разочарованный возглас.
– Я… я забыл… прости. Отвлекся на тряпку…
– Идиот!
– Клейс, я так и знал, что ты выкинешь нечто подобное! – снова говорил тот, чье появление остановило насильников. – Этот раз последний. Уверяю тебя, староста узнает все немедленно. А ну, выматывайся отсюда!
– Но…
– Вон! И шакала своего забери. Молись кому хочешь, если в кого-то действительно веришь, чтобы отвели от тебя встречу с… Была б моя воля – скормил бы тебя вместе со всеми. Ты обуза!
– Мы же пошутить хотели…
– Объяснишь это старосте. И лучше, чтобы объяснение было убедительным, а не таким вонючим дерьмом! Разговор закончен!
Послышались торопливо удаляющиеся шаги. Дезире соскочила со стола, сжала кулачки, приготовившись защищаться не на жизнь, а на смерть. Доверия к местным больше не было.
– Что с Хеддой? – шепотом спросила она.
– Жива, – последовал ответ. – Без сознания, но жива. Извини, что все так получилось. Мне очень жаль.
– Без сознания? Но почему? Зачем?
Еле слышимый смешок.
– Нам надо выживать, понимаешь. Мы не бандиты, не кучка подонков. Мы просто хотим выжить. Не наша вина, что все так получилось.
– Я не понимаю…
– Это ничего.
Неведомый собеседник сделал шаг. Он не таился, не пытался двигаться бесшумно. В этом чувствовалась уверенность в своих силах, и даже насмешка. Дезире внутренне сжалась, готовясь дать отпор. Но этому не суждено было свершиться. Висок взорвался болью, ноги сами собой подогнулись, сознание погасло.
* * *
– А почему его так странно зовут? – Ани осторожно гладила лежащего у нее на коленях хорька.
Хилки замер возле большого трактора, который за годы простоя успел глубоко врасти в землю. В кабине без стекол обосновался побег березы. Судя по всему, нанесенной туда ветром почвы вполне хватило, чтобы дерево пустило корни и поднялось. На гусенице трактора сидела большая ярко синяя стрекоза. Старик заворожено следил за ней, не слыша ничего вокруг.
Они отошли от общины, спрятались за приземистым зданием без крыши. Кругом стояли и лежали бочки. Большинство из них были пусты, но встречались заполненные под завязку чем-то тягучим, неприятно пахнущим. Кроме трактора здесь была и другая техника. Но вся она представляла собой скорбное зрелище: облупившаяся краска, изъеденные ржавчиной кузова и агрегаты. Но эти некогда мощные и полезные машины нисколько не волновали маленькую девочку и тщедушного старика.
Хилки по своей натуре стремился к уединению, а Ани увязалась за ним, не желая сидеть в душной спальне и ждать, пока освободится Дезире.
– Ты только посмотри на нее, – с придыханием рассуждал старик, ни к кому конкретно не обращаясь. – Какая красота! Да! Летающий дракон. Сама утонченность и изящество. Сколько грации. Ай-ай-ай…
