со мной терпеливый и заботливый друг, я бы извела его своим нытьем. Но друзей рядом не было. Онцы вели себя не слишком любезно и едва не подгоняли меня копьями. Я могла упасть на острые камни, лишившись последних сил, но не выдавила из себя ни слова жалобы. Я страдала, бесконечно жалея себя, пока вдруг не заметила, что иду довольно бодро и падать не собираюсь. Мышцы болели, но работали отлично. Потом мне пришло в голову, что, скорее всего, меня мучает не усталость, а мой человеческий опыт, согласно которому я, после всех выпавших на мою долю испытаний, должна еле передвигать ноги.
Размышляя таким образом, я скрасила для себя этот переход и спустилась в узкую долину, окрылённая сознанием собственной необыкновенности. Долина мне понравилась. Высокие белые скалы сжимали её с двух сторон, и их стены загадочно мерцали в свете звёзд и маленькой серебряной луны, больше похожей на залётный металлический астероид. Хотя, может, так оно и было. Диктиона поймала его в сети своей гравитации и заставила вращаться вокруг себя. К слову сказать, раньше я никогда не видела эту луну, хотя очень часто и очень долго смотрела в небо.
Долина не поражала буйной растительностью. Всё здесь было чахлым и вялым, но в рассеянном освещении небес даже самые уродливые деревца начинали излучать собственный бледный свет. Причудливые нагромождения камней, на первый взгляд казавшиеся случайными, неожиданно превращались в странно тревожащие, загадочные композиции. А самая большая из них оказалась древним зданием с входом, похожим на готические ворота средневековых соборов.
Юнис, король Оны стоял на каменном постаменте возле этого входа и мрачно взирал на луну. Несмотря на его высокую худощавую фигуру, он напомнил мне таинственную седую сову, может, из-за причудливого одеяния, похожего на просторные лохмотья из чёрно-серебряной парчи.
— Это Донгран, — произнёс он, не взглянув на меня. — Эта долина — единственное место, где можно увидеть спутник Диктионы. Да и то лишь иногда. Сегодня такая ночь. Очень горькая ночь для меня и моего народа, потому что официально Донгран, символ и покровитель Оны давно заменён Аматесу, богом Дикта. Сегодня мы вспоминаем, что когда-то наши предки были независимы от лесных королей, и более того, стремились поднять алтарь Донграна над всей Диктионой.
Он какое-то время молчал, а потом резко обернулся ко мне и его зелёные глаза странно сверкнули.
— Как ты попала в мои владения? Она наконец-то отрезана от Дикта, Граница восстановлена.
— Для меня границ не существует, — произнесла я, взглянув на блестящий булыжник в небе.
— Ты явилась не вовремя. Мост разрушен, и Кибелл не может контролировать мои действия. Он не может заставить меня выполнять клятву Хорма и содействовать Дикту. Теперь я смогу почувствовать себя свободным. Меня не волнует, что станет с лесным материком, а здесь мы вполне сможем справиться с баларами.
— У них есть очень симпатичные зверюшки.
— Я знаю. Закованные в броню ящеры, легко передвигающиеся по скалам. Не настолько легко, чтоб преследовать моих егерей, заманивающих их в узкие щели, где они застревают, и на козьи тропы, с которых они срываются в бездны.
— Ну что ж, я рада за вас, — кивнула я. — В Дикте, по-моему, проблем больше.
— Тебя послал мой брат? — спросил Юнис, спускаясь с постамента.
— Нет, Кибелла я не видела с Праздника королей. Я здесь по собственной инициативе.
— Что тебе нужно?
— Древние машины… Ты проводишь меня к ним?
Юнис холодно усмехнулся.
— Мой царственный брат Кибелл не настолько мне доверял, чтоб раскрывать такие тайны. Стал бы я довольствоваться ролью союзника Великого короля, если б имел такое оружие? Ты зря приехала. Эта ночь слишком многое изменила в Оне, — он поднял взгляд на Донгран. — Нам не нужны пришельцы со звёзд. Кем бы они ни были, здесь их ждёт смерть.
— Жаль, — вздохнула я.
— Чего тебе жаль? — спросил Юнис, искоса взглянув на меня.
Я улыбнулась.
— Мне жаль были, так похожей на прекрасную легенду. Клятва королей. Не часто я слышала такое… Это можно было бы рассказывать многим во многих мирах и временах. Рукопожатье, скрепившее верность поколений таких разных, таких несовместимых, но таких благородных повелителей… Мне всегда бывает жаль разбитых сказок. Или это не сказка, Юнис? — я усмехнулась. — Ты действительно настолько силён, как я думаю, или я ошибаюсь?
— Ты не веришь мне? — нахмурился он.
— Нет, не верю. Ты не можешь бросить Кибелла.
— Я всегда завидовал ему.
— Конечно! Разве можно не завидовать такой мощи? Но ты любишь его.
— С чего ты взяла?
— Я много видела, король Оны… Я разбираюсь в людях, Кибелл из тех, кого можно либо любить, либо ненавидеть. Даже сейчас, когда ты пытался обмануть меня, у тебя не хватило решимости высказать свою ненависть, а в словах «мой брат» прозвучала щемящая боль.
— Иногда мне хочется поиграть, — пояснил Юнис, чуть улыбнувшись. — Я завидую Кибеллу, но не желаю ему зла, особенно теперь. Однако я люблю шутки.
— Дурного толка, — заметила я. — Весьма.
— Утром я отведу тебя к машинам.
Сделав приглашающий жест, он направился к входу в свой причудливый дворец.
— Сейчас, а не утром, — возразила я, не трогаясь с места.
Он обернулся.
— Мне кажется, что у тебя есть время. Гонец Хэрлана рассказал мне, что пророчества жрецов Аматесу оказались правдивыми. Ты — из расы бессмертных, несущих проклятие на плечах и благословение на челе. Мне казалось, что для вечных мгновения растянуты на века, и тебе некуда спешить.
— Иногда столетия прессуются в секунды, король. Только поэтому вечная жизнь не превращается для нас в вечное прозябание.
II
Кони здесь всё-таки были, низкорослые, с короткими спинами, маленькими головами и острыми копытцами. Они легко шли по узким тропам и каменным осыпям, подобно архарам перепрыгивали с камня на камень, и на мгновение замирали, оглядывая путь и обдумывая как преодолеть его, не потеряв седоков. Мы ехали на них по белым горам, и я тщетно пыталась найти в небе маленькую серебряную луну.
— Раньше Она звалась скалами Донграна, — сообщил мне Юнис и покосился на молчаливого красного монаха, ехавшего за нами следом.
— Разве они так нетерпимы к культу луны? — поинтересовалась я. Юнис пожал плечами.
— У нас не возникало разногласий, но коварный везде усматривает коварство.
Какое-то время он молчал, а потом заговорил сугубо деловым тоном.
— Вход в пещеры древних машин мои воины окружили сразу же после посадки звездолёта. К сожалению, пещеры уже были заняты баларами, а наши стрелы не могли навредить их аппарату, который прошлой ночью вылетел из пещер и помчался в Дикт, уничтожив Мост Королей. Мы держим осаду, но
