— Что, толстяк опять удрал? Снова стражника за себя оставил?
— У-у-у! Ммм! — Черный Нож явно хотел что-то объяснить другу, но не понимал как.
— Хватит рассиживать, лодырь! Хватай дурака — и пошли! Хозяин разберется!
— Для начала — доброй ночи!
Если в Диких Землях бродят одни невежи и грубияны, то я должна стараться за всех. Второй оглянулся на меня мельком — лишь сверкнули огнем глаза — и снова обратился к Ножу:
— Пошли, кому говорю!
— У-у-у! Ммм! — Нож слабо махнул рукой в мою сторону.
— Что?
— У-у-у! Ммм!
Теперь второй пришелец соизволил повернуться ко мне. Я встретила его твердым взглядом. Пришелец презрительно хмыкнул, снова повернулся к товарищу, но почти сразу замер.
— Он что, нас видит?
— У-у-у! Ммм! — Просто удивительно, как умел выражаться Черный Нож всего лишь парочкой звуков и сложными фигурами из пальцев.
— Э-э-э… ммм… — Второй повернулся ко мне, вгляделся и точно так же замычал, задергался и затрясся.
— И вам плохо? — Я тут же перестала сердиться на грубияна. Ну конечно, он тоже болен! У него тоже падучая! — Да вы садитесь, садитесь скорей, каши попробуйте!
— У-у-у! У! — Черный Нож горячо поддержал мое предложение. Поесть каши, послушать песни — ну что может быть лучше глубокой ночью в лесу?
— Нет! Не руками! — уже привычно остановила я тянущего к котелку свою пятерню второго гостя. Он тут же послушно замер, дождался своей плошки и даже добыл что-то вроде ложки из-за пояса.
— А вы тоже — к Пышкуну? — Как раз в этот миг он положил в рот первую порцию каши, и последовавшие судороги можно было истолковать по-всякому: он мог кивать в ответ, дрожать от удовольствия или просто переживать очередной приступ. Во время колыханий он успел проглотить немного каши, тут же закашлялся и начал зеленеть. Я решила не переспрашивать. Черный Нож вовсю что-то шептал на ухо своему знакомому и через слово плевался кашей.
— А вас как зовут? — решила я продолжить знакомство.
— Красный Нож, — Во время ответа у него изо рта выпал кусок каши, но он вроде бы и не заметил.
— Ой, вы что, братья?
Ножи дружно закивали.
— А меня зовут… Или лучше не говорить? — решила я на всякий случай уточнить.
Да, знать мое имя два Ножа не хотели.
— Ну и ладно! Где же этот Пышкун запропал?
— Ничего! Мы никуда не торопимся! — хором заявили братья.
— Так вас же кто-то ждет?
— Нет-нет!
— Вам скучно?
— Нет-нет!
— Еще каши?
— Нет-нет! — с разбегу ответил Черный Нож, но тут же получил локтем в бок от красного брата и замолчал. Они недолго пошептались. До меня донеслись только какие-то обрывки «разделивший хлеб», «пальцем не тронут». Потом братья хором попросили добавки.
— Вот и хорошо! Так вся каша и разойдется! — обрадовалась я. Ножи глянули на котелок и заскучали.
— Песню? — предложила я.
Братья дружно глотнули.
— Смелее, смелее, подпевайте! — ободряла я всех троих, но они больше налегали на кашу. Только Серый Нож пытался хоть что-то бормотать, но стеснялся. Да, их было уже трое. Серый Нож объявился чуть позже, когда котелок опустел уже на треть. Он тоже покричал из темноты, пошарил у телеги, тоже вышел и надавал затрещин братьям, а потом соизволил заметить меня. Я как раз выбирала следующую песню. Серый Нож поговорил с братьями, побледнел и вскоре наперегонки с другими глотал кашу. Петь мне уже надоело, а Пышкун не появлялся.
— А чем вы занимаетесь? — решила я расспросить поздних гостей, но братья отвечали невнятно и уклончиво. Может, были слишком заняты кашей. Я только поняла, что они много странствуют, разговаривают с путниками и приносят известия. Гонцы? Нет, не гонцы. Братья даже слегка обиделись, особенно Серый Нож. Или не Серый? Я начинала их путать. Чем меньше каши оставалось в котелке, тем больше братья обретали одинаковый слабый зеленый цвет. Дрожали и заикались они тоже одинаково. Все болеют! Бедненькие!
— А Пышкун вам очень нужен?
— Нужен, нужен, в этот раз не откупится, — оживился один из братьев. — Хозяин его заждался!
Два других Ножа дружно ткнули его локтями в бока.
— Какой хозяин? — заинтересовалась я, но братья глядели мне за спину. Я оглянулась. У телеги копошилась синяя тень.
— Засиделись, лодыри, — недовольно начала она. — Вот вам хозяин задаст!
— Синий Нож, не так ли? — оборвала я речь пришельца. — Садись и ешь, каша стынет.
Озадаченный чужак замолчал. Дальше все пошло по-накатанному. Переговоры с братьями, опасливый шепот: «Я тоже не сразу понял, он это!» — и очередной едок у костра. Петь я больше не хотела.
— А хотите, я добавку сварю? — предложила я, когда заскребли ложкой по дну котелка. Братья призадумались.
Но тут ударил порыв холодного ветра, задул огонь. Через миг пламя снова вскинулось над костром, но было уже каким-то белесым и призрачным. Большая серая птица села у костра, хрипло закричала и глянула на меня красным глазом.
— Хозяин идет! — хором сказали братья и выглядели при этом очень нерадостно.
В темноте за их спинами ширилось мертвенное сияние. Зацокали копыта. Мышак и пышкунская кобыла испуганно ржали за моей спиной. Я не оглядывалась. В сиянии кто-то появился! К костру двигался конский скелет с горящим в глазницах зеленым огнем. А на этом скелете сидел…
— Бездельники! Лодыри! Чего расселись? — начал уже знакомые речи всадник.
— Серый Гном! — восторженно вскрикнула я, шагнув вперед.
Сидящая в седле коренастая фигурка в сером могла быть только гномом, больше никем. Так вот он какой! Обтягивающая череп кожа, широкий оскал, зеленый огонь в глазах, очень худые пальцы, сжимающие уздечку. Я сделала шаг вбок, подальше от пламени костра. Нет. И отсюда непохож. И меня с ним путали? Да где были их глаза?
Серый Гном наблюдал за мной с явным недоумением.
— Это кто? — шипящим, вызывающим дрожь голосом поинтересовался он у братьев. Ответное мычание ему ничего не пояснило, но обо мне он пока решил забыть.
— Опять упустили Пышкуна, обжоры? Расселись здесь? — Птица прыгнула гному на плечо и начала о чем-то хрипло ябедничать, — Песни здесь распеваете? — Гном начинал не на шутку свирепеть.
И тут братья повели себя недостойно. Мычанием, кивками, несмелыми знаками они во всем обвинили меня. Зеленое пламя глаз снова уставилось на меня.
— Да кто ты такой, храбрец?
— Я не храбрец, — возразила я.
— Ну герой.
— Я не герой.
— Так кто же ты?
Ну вот, среди невеж Диких Земель нашелся хоть кто-то воспитанный. Хоть и не совсем.
— Для начала полагается назваться самому. — Будь что будет! Пусть сердятся, пусть обижаются, но должен их хоть кто-нибудь научить. А то попадут ненароком в Светлое Королевство и будут там хуже неотесанных горных троллей.
