— Привет, — как бы я к нему не относилась, вежливость никто не отменял.
Тот зыркнул и намеренно повернулся спиной. Ну-ну, барчук доморощенный…
Я потянулась к природным энергиям. Из-за сплошного асфальта земляных духов не нашлось, но воздушные откликнулись охотно. Резкий порыв ветра, и вот прямо в лицо нахалу швырнуло горсть промерзлой пыли с мелкими камешками.
— Ва-яй!!.. — Крюков отвернулся, судорожно вытирая глаза.
Ага!! Так тебе и надо, засранец!
Тут к нам подошел Семен Вадимович:
— Стригова, в машину номер два. Крюков, твоя справка.
Он протянул Царевичу бумажку. Тот забрал ее и молча слинял. Ни «спасибо», ни «до свидания»… хам трамвайный, право слово! Я кивнула инструктору, закинула на заднее сидение сумку и села за руль. Отрегулировала кресло и боковые зеркала, примерилась. Пристегнулась ремнем безопасности. Хлопнула вторая дверь, инструктор уселся рядом:
— Готова?
— Готова.
— Трогаемся и прямо.
Снять с ручника, выжать сцепление, завестись, переключить на первую передачу. Пла-авненько отпускаем педаль…
Машина трогается с места, медленно набирает скорость. Ногу на газ. Дошли до двадцати километров в час, снова сцепление и переключаемся на вторую. Машина идет ровно, прытко. Ай, да я!!
— Поворот налево.
Плавно поворачиваю. Впереди ряды конусов: «змейка».
— Змейку.
— Есть.
Поравнялись со стартовой вешкой, руль влево.
— Руль живее, — рука инструктора помогает мне добрать поворота, — не снижай скорость!
Только повернули, несколько метров, и вправо! Судорожно выкручиваю руль.
— Плавнее… — снова помогает, — теперь до стены прямо, там налево.
— Ага…
Потом несколько кругов по автодрому, параллельная парковка, развороты, снова змейка. И снова по кругу, то через середину, то полный круг. Еще змейка, парковки, развороты. И на закуску — отработка эстакады.
25. О старине и старшинстве
С чувством выполненного долга я получила роспись в учебной книжке и отправилась на встречу с Ниной. Подруга в последнее время увлеклась совершенно новым интересом — антиквариатом. А дело было так: на занятиях по продвинутым вторым блюдам началась новая и важнейшая тема — подача. То есть, как не только вкусно приготовить блюдо, но и красиво его оформить на тарелке так, чтобы глаза радовались. И преподаватель огромное внимание уделила посуде, в ходе урока наглядно показав и рассказав, чем отличается старинная посуда от современной, и как это влияет на эстетику подачи. Так же она вкратце рассказала об антиквариате вообще. Мы и до этого касались на занятиях вопросов сервировки, но вот этот аспект пока от нас ускользал. Впечатлились все, даже далекие от эстетики Дубинина с Зиминой.
В общем, Нина прониклась и увлеклась, так что сегодня после занятий я поехала не домой, а на станцию Удельная, где по выходным стихийно организовывался блошиный рынок. По дороге встретилась с подругой, так что к станции мы подъехали уже вместе.
— Ой, я так волнуюсь! — Нина предвкушающе зажмурилась, — посоветовалась с мамой, она одобрила и еще денег дала. Папа же сказал, что на этой блошке можно найти настоящие сокровища почти даром! Считай, натуральное приключение выйдет!
— Как повезет. Бабушка сказала, что надо смотреть в оба, продавец и обмануть может. А еще там много карманников и всяких мошенников, так что сумки стоит особенно беречь.
— Это да, — подруга похлопала по боку, — я специально взяла сумочку, чтоб не разрезать и не открыть легко. Проверенная, мама с ней на рынок ездит.
У меня, лично, сумка заговорена от краж и повреждений, так что я не особенно беспокоюсь. Даже если найдется такой смертник, что на нее покусится — мало ему и сразу не покажется, и потом слаще не станет. Мы с ба это еще летом в Пушкине наколдовали.
Рынок раскинулся сразу за железной дорогой — метры и метры столиков, будок, ларьков и просто расстеленных клеенок. Люди и вещи смешались в невообразимую круговерть. Разговоры, крики и музыка…
— Ох… — Нина критически осмотрелась, — я не ожидала, что здесь такой хаос.
— А что, на других рынках по-другому?
— Ну, мне кажется, порядка там все-таки побольше.
Я пожала плечами и отважно сделала первый шаг в неизвестность.
На «Блошке» оказалось интересным все!! Люди, товары, разговоры. Первые десять метров мы только крутили головами во все стороны, не успевая порой осознать, что мы видим.
А потом я увидела ЕГО!..
Большой, блестящий…
Старинный самовар с самой настоящей трубой стоял на драном брезенте, покрытом обрывками пленки в окружении старых кастрюль, сковородок и даже небольшой гармошки. В коробке рядом блестели всякие ложки-вилки. Тут же, на вешалке, торчали старые пальто и костюмы, наверняка заставшие еще молодость Владимира Ильича и Надежды Константиновны. Заведовала всем бойкая старушка в чистой, хотя и ношенной кожаной куртке и валенках.
Я дернула подругу за рукав и глазами показала на прилавок. Мы подошли. Нина занялась переборкой столовых приборов, я присела возле кастрюль.
— Что-то нравится, барышни? — старушка приветливо улыбалась.
— Просто все сразу!..
Мы рассмеялись.
— А все-таки?
— Денег у нас не слишком много, — подруга почесала бровь, — глаза уже разбежались и собираться обратно не спешат. А так бы взяли все!
Я немного удивилась ее словам, но Нина знает, что делает, а способность к торговле у подруги всегда была даже лучше моей. Так что я только кивнула и приготовилась помогать.
— Ну, тогда придется остановиться на самом красивом, — бабулька показала пальцем на большущую сковородку, — вот эта, на ножках, из деревни под Новгородом, века восемнадцатого. Для русской печи. Ножки, видите? Они, чтобы под нее горящие угольки подгребать и жарить. Настоящий чугун! Отдам за триста. Эта сковородка поменьше, но того же сорта, двести семьдесят…
Продавщица называла цены, поясняла, что и почему. Мы кивали и уточняли. За самовар она просила чуть больше тысячи рублей. Не дорого: у Алевтины Платоновны такое чудо тоже есть, и она говорила, что купила его в антикварной лавке за две тысячи. Еще я присмотрела себе сковородочку, плоскую, под блины, но тащить дальше все слишком тяжело. Так что мы поблагодарили бойкую старушку за ликбез, сказали, что выбрали и отложили мысленно деньги, но подойдем к ней в конце похода, потому что гулять по рынку с такими тяжестями нереально. Она кивнула и предложила отложить. Мы с Ниной переглянулись.
— А давайте! — Нина махнула рукой, — не думаю, что я найду что-то лучшее. Тут и до метро ближе идти!
— Если хотите, — старушка заговорщицки подмигнула, — тут много таксистов шабашит, за деньги малые куда угодно с покупками довезут. А вдвоем вам совсем дешево выйдет! А зовут меня Анна Арсентьевна. Что вы хотели?
Нина, оказывается, нацелилась на роскошную гусятницу. Старушка торжественно вынула из кармана и поместила на наши будущие покупки куски картона с нацарапанным красным фломастером словом «продано».
Мы дали задаток, поблагодарили Анну Арсентьевну и двинулись дальше.
— Отличный самовар! Тебе повезло, — Нина зорко оглядывала товар.
— Еще как! У соседки этажом выше, у которой я летом подрабатывала, такой же за две тысячи куплен.
— Ого! Вот это разница.
— Но она брала в магазине антикварном.
— Ну да, наценка магазинная — она такая. О, смотри, какие тарелочки!
И мы отправились дальше. Я вскоре нацелилась на прелестную небольшую супницу, расписанную розами, но продавец назвал такую цену, что у нас с Ниной надолго пропал дар речи. Пришлось отставить такую идею в уголок и идти дальше, в надежде, что где-то есть еще похожие вещи, но гораздо дешевле. Только больше ничего стоящего не встречалось, пока мы не дошли до места, где в основном торговали книгами, грампластинками, значками и тому подобной ерундой. Я оживилась, помня о подарке Димитрия и его последствиях, а вот Нина заскучала и предложила передохнуть в ближайшей кафешке.
