Александр Мардань - Борщ в четыре руки

Действующие лица

ОН — мужчина 47 лет.

ОНА — женщина 42 лет.

Действие происходит поздней весной.

Сцена разделена на две равные части.

Обычная кухня — шкафчики, пестрые занавески. В центре кухни — стол. В углу холодильник, на который прилеплены магнитики с записками. На стене — часы с кукушкой. Часы стоят, одна гирька свисает до пола.

Слышно, как хлопнула входная дверь. Раздается веселый женский голос: — Всем привее — ет!

В кухню входит женщина, в руках у нее сумка с покупками и конверт.

ЖЕНЩИНА (себе под нос): А никого нет…

Она ставит на табуретку сумку, распечатывает конверт, вынимает из него яркую открытку, читает.

ЖЕНЩИНА: «Супер — предложение… Уик — энд в Париже. Мы ждем вас и вашего спутника в субботу на нашем вечере». Сегодня, в семь. Усё брошу и полечу вместо спутника. (Продолжает читать.) «Сотрите защитный слой». (Достает монетку, трет по открытке.) «Вас ждет приз!». Прислали лохушке заманушку… Бесплатная гостиница, зато двойная цена на перелет… (Бросает открытку на стол и разбирает сумку — вынимает хлеб, зелень. Надевает фартук.) Бокал шампанского и много лапши… на уши. А с другой стороны: столько любителей выпить на шару… в одном месте.

Моет руки. Замечает остановившиеся настенные часы. Подходит к ним, тянет за гирьку, толкает маятник. Часы идут.

ЖЕНЩИНА: Куку! Показаться не хочешь? (Стучит пальцем по часам — домику.) А у нас будут гости. Фройлян Мари. Бывшая Машка.

Подходит к телефону и нажимает кнопку автоответчика. Раздается голос молодой девушки.

ГОЛОС ДЕВУШКИ (говорит быстро): Мамуль, привет! У меня все зашибись. Зачет сдала. Через неделю приеду. Испеки шарлотку, ладно? Я тя лю.

Раздаются короткие гудки.

ЖЕНЩИНА: На субботу — яблоки.

Она подходит к холодильнику, берет бумажку, что-то пишет на ней и прикрепляет магнитом к дверце. Автоответчик продолжает работать, и после паузы раздается другой женский голос.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Привет. Сегодня в шесть. Буду с моим соседом. Симпатичный мужик. И без «не хочу» и «не буду»! Не захочешь — не будешь. Привет борщу.

Женщина слушает автоответчик. Потом подходит к телефону, снимает трубку и набирает номер. Подождав, кладет трубку.

ЖЕНЩИНА: Ну, Машка! Напросилась на борщ, с соседом вприкуску.

Достает из холодильника кастрюлю, ставит на плиту, включает конфорку. Включает электрочайник. Насыпает в чашку растворимый кофе.

ЖЕНЩИНА: В Париж на уик — энд… Слышишь, ку — ку? (Смотрит на часы.) А давай тебя переименуем? Будешь Ко — ко. Как Шанель. Королева стиля.

Моет под краном пучки зелени.

ЖЕНЩИНА: Шанель… Шанель номер пять. Все мы вышли из этой шанели. (Кладет вымытую зелень на тарелку.) Когда гости из Европы, Ко-ко, это обязывает. Даже если бывшие наши. Хотя бывших наших не бывает. Хорошо — Машка сказала, чего хочет. «За борщом зеленым соскучилась». Наверное, там щавель не уродил. Хорошо, что заранее предупредила — вчера бульон успела сварить.

Чайник закипает и выключается. Женщина наливает кипяток в чашку, размешивает кофе. Подходит к шкафчику, достает вазочку с конфетами. Садится, разворачивает конфету, ест, запивает кофе.

ЖЕНЩИНА: Вот сейчас две конфеты съем… Нет, можно три. Нет, две! Съем — но не потолстею. Чего это я потолстею? Я же не завтракала! И не обедала… Почти.

Берет из вазочки вторую конфету, разворачивает, жует. Пьет кофе.

ЖЕНЩИНА: Черный кофе, белый шоколад…

Протягивает руку к вазочке. Убирает руку. Отодвигает вазочку подальше. Пьет кофе. Посматривает на конфеты. Берет одну. Нерешительно вертит в руках. Потом быстро разворачивает, съедает и убирает вазочку в шкаф.

ЖЕНЩИНА: Вот так! Решительно!

Заглядывает в кастрюлю, где варится бульон. Достает луковицу, чистит ее.

ЖЕНЩИНА: Меня всегда раздражало, как он пену снимал. Зачерпнет — и по блюдцу ложкой: дзынь — дзынь! Как будто повар со стажем. Намекал, что я плохо снимаю. Не нравится — скажи прямо! А сам резинку жует. Нельзя сказать, что чавкает, но звук… как железо по стеклу.

Вытирает слезы.

ЖЕНЩИНА: Лук злой… Это я из-за лука, честно! А вот раньше… Мама приходила и начинала: а он один живет или с кем-то? А когда официально разведетесь? Я в слезы, она — тоже… Потом как придет — я сразу передник на шею и лук режу. (Пауза.) Еще он не любил перец горошком. Сидел над тарелкой и возил ложкой. Боялся, что раскусит. Ну, раскусишь, и что? (Изображая мужской голос): «У меня изжога». (Своим голосом.) И во-о-озит ложкой!.. Пока суп не остынет… А мама говорит, что с перцем я была не права. Не надо было класть. (Пауза.) Глупости, конечно. Не из-за перца же разошлись… Остыло все, как суп. (Вытирает руки.) О! Я сегодня гостю проверку устрою. Брошу перца… Ложку. Посмотрим, будет он горошки в тарелке ловить?

Поднимает крышку кастрюли.

ЖЕНЩИНА: Закипел? Не помню, когда варила зеленый борщ. Я его не очень, и он не любил.

Подходит к полке, на которой стоят книги. Находит среди книг тетрадь, листает, читает рецепт.

ЖЕНЩИНА: Так, сначала — рис.

Берет пакет с крупой, отсыпает пару горстей в миску, промывает, высыпает в бульон.

ЖЕНЩИНА: Можно и с картошкой, а можно только с рисом. Две жменьки. Как мама учила. А он считал, что нужно точно. Стаканчик купил мерный, с черточками. Ему цена — три копейки! Забрал, когда разъезжались. Говорит: тебе не надо, ты все руками меряешь… (Женщина моет зеленый лук.) Послушай, Ко-ко, неужели он всегда был таким?.. А когда встречались, мне нравилось, что аккуратный.

Вытирает руки, закуривает, подходит к часам.

ЖЕНЩИНА: Хотя ты не в материале. Нам тебя на свадьбу подарили. (Пауза.) Кукушка — старушка…

Покачивает гирьку на цепочке, тушит сигарету. Берет разделочную доску, режет зеленый лук.

ЖЕНЩИНА: Нет, фрау Маша не права. Столько не виделись, поболтать бы… А с ней этот будет… Да не просто, а с намерениями! Я Машке тыщу раз говорила: не-хо-чу! (Пауза.) У всех такая арифметика: один это плохо. Два — хорошо. Два лучше, чем один. Но мы все у себя одни. Почему два — лучше? Я сто раз спрашивала, никто не знает. Два — хорошо, а три — снова плохо. Причем, всем троим. Выходит, чет лучше, чем нечет? (Читает с иронией.) «Как важно научиться понимать, насколько лучше чет, чем нечет, чтобы при каждой новой встрече нам на одной странице книгу открывать». Кому важно, какую книгу? Жизни, что ли? По их логике только ноль хуже, чем один.

Гаснет свет.

Другая кухня, похожая на первую. Стол, пестрые занавески, холодильник с магнитиками. На одном из шкафчиков — старый телевизор. На стене — зеркало.

В кухню входит мужчина в спортивном костюме. В руках — рулон, через плечо — спортивная сумка. Мужчина ставит сумку на табуретку, разворачивает рулон. Это плакат с изображением Джоконды. Мужчина находит в шкафчике скотч и приклеивает плакат на стену.

МУЖЧИНА: Располагайтесь, мадам. Это, конечно, не Италия, где вы родились. И не Париж, где прописаны… (Достает из сумки коробку, на которой изображена та же Джоконда. Ставит ее на видное место.) Давно такой паззл искал.

Мужчина снимает куртку, остается в футболке и спортивных брюках. Достает из сумки плавки — шорты, отжимает их и развешивает на веревке, натянутой поперек кухни. Надевает женский передник. Смотрит на часы.

МУЖЧИНА: Только три часа. (Обращаясь к Джоконде.) Сварю борщ и займусь вами.

Завязывает тесемки за спиной, а потом, морщась, с кряхтением распрямляет руки. Вращает руками, делает несколько наклонов, потирает поясницу. Достает из холодильника овощи. Заглядывает в кастрюльку, которая стоит на плите. Включает под ней конфорку.