— Какая может быть помощь от телефона против благих? — спросил штормовым голосом Тарлаке. Не у всех ночных летунов были такие голоса. Это был признак королевской крови. Но даже среди королевских особей не у всех был такой голос.
— Я вызову полицию и скажу им, что мой дядя опять пытается меня похитить. Они прибудут и спасут меня, а как только я уйду, благие уйдут за мной.
— Если слуа не могут противостоять благим, то люди точно не смогут, — сказал Хаттан.
— Но если благие посмеют напасть на человеческую полицию, то будет означать нарушение соглашения, которое они подписали, когда они прибыли в эту страну. Это война на американской земле, война с людьми. Их за это вышлют из страны.
— Вы стремитесь не бороться, а лишить их возможности бороться, — сказал Тарлак.
— Верно.
Он улыбнулся так, что вокруг его темных глаз собрались счастливые морщинки, это так напоминало широкие улыбки Бхатара, когда я была ребенком.
— Мы отведем Вас в офис, но наш король и племянник сейчас занят тем, с чем человеческая полиция помочь не может.
— Давайте мы пойдем, а Вы будете объяснять, — сказал Мистраль.
Тарлак кинул на высокого сидхе недружелюбный взгляд, который, уверена, Мистраль не понял. Я выросла, глядя в лицо ночного летуна, и я этот взгляд поняла.
— Сидхе здесь не командуют. — Тогда он посмотрел на Дойла.
— Когда королева приказала, чтобы я приехал и попытался быть вашим королем, вы отвергли меня. Решение слуа было окончательным. Я это сделал только потому, что мне приказали, не более того.
— Это плохо отразилось на нашей жизни, — сказал Тарлак.
— Королева приказывает, вороны повинуются, — произнес Дойл старое выражение Неблагих, которое я не слышала уже довольно давно.
— Некоторые говорят, что принцесса твоя марионетка, Мрак, но ты молчишь.
— Принцесса справляется самостоятельно.
— Да, это так. — Тарлак, казалось что-то решил. Он изящно вышел в прихожую, но менее изящно, чем если бы он скользил по воздуху.
— Мы слышали, что слуа проголосовали за нового короля по доверенности, потому что боялись, что Шолто не проснется к началу переговоров с благими, — сказала я, догнав Тарлака. Мистраль и Дойл пошли позади меня, держась ближе, чтобы слышать разговор. Хаттан шел позади них.
— Не только из-за этого, принцесса Мередит. Сад, который Вы создали, был ужасно похож на действия благих, хотя костяные ворота были хороши.
— Это была магия Шолто и моя.
— Но в основном там были цветы и свет. А это не очень похоже на Неблагих и это определенно не слуа.
— Я не всегда могу выбрать какую магию использовать.
— Это — дикая магия и она сама выбирает путь, как вода, находящая расселину в скале, — заметил он.
Я просто согласилась.
— Есть шанс, что они попытаются лишить Шолто власти?
— Они боятся, что в соединении с Вами он разрушит Слуа, поэтому выбрали чистокровного ночного летуна. То, что Шолто был лучшим и самым справедливым из королей, спасло его от потери королевства.
— Простите, — сказал Дойл, — но слуа мог просто не выбирать нового короля?
Тарлак говорил, пытаясь не оглядываться на Дойла.
— Так было и раньше.
Мы шли в тишине несколько минут. Ситхен слуа очень напоминал ситхен неблагих своими темными каменными стенами и холодным истертым каменным полом. Но энергия была другая. Мелодия, пульсирующая энергия, которая всегда присутствовала в волшебном холме, пока не блокировать это ощущение, было немного различно. Это походило на различие между Порше и Мустангом. Они оба были суперкарами, но один мурлыкал и другой ревел. Ситхен слуа ревел, сила, призывала меня все громче и становилась громче с каждым шагом.
Я остановилась настолько резко, что Дойл почти коснулся моего плеча, чтобы не уткнуться в меня.
— Что не так? — спросил он.
— Мы должны позвонить, но я нужна Шолто, прямо сейчас.
— Если Вы там будете, это их не успокоит, — сказал Тарлак.
— Я знаю, что выгляжу для них как сидхе, но это сила, которую они должны видеть. Ситхен зовет. Разве Вы не слышите этого?
Тарлак пристально посмотрел на меня.
— Я слышу, но я — ночной летун.
— Это ревет во мне, все громче и громче, как дождь и ветер во время приближающегося сильного шторма. Я должна быть рядом с Шолто, когда он предстанет перед своими людьми.
— Вы слишком сидхе, чтобы помочь ему, — сказал Хаттан.
Я покачала головой.
— Ваш ситхен так не думает.
Звук пульсировал надо мной, прокатывался по коже, как будто я всем телом прислонилась к большому двигателю.
— Нет времени. Однажды ситхен уже выбрал Шолто как своего короля. И этого не изменит никто другой и Ваши люди должны это понять.
— Если Вы действительно его королева и ситхен действительно с Вами говорит, то почему бы не попросить его открыть нам путь отсюда в зал решений? Ситхен может и говорит с Вами, но вот послушается ли он Вас?
Я вспомнила стену, которая пыталась закрыться вопреки моему желанию, но это было моим желанием, и новый король был против меня. Теперь ситхен хотел что-то, а я хотела того же. Мы оба хотели помочь нашему королю.
Я попросила.
— Ситхен, открой путь к Вашему королю к залу решений.
Вибрирующая энергия стала настолько громкой, что я могла слышать только рев и пульсацию. На мгновение это настолько поразило меня, что я схватилась за одно из щупалец Тарлака для устойчивости. Возможно то, что дотронулась до ночного летуна, а не сидхе, но коридор перед нами стал во что-то перетекать. И мы оказались перед входом в огромную пещеру. Отсюда можно было видеть почти весь зал, заполненный слуа, сидящими как в большом амфитеатре.
Шолто стоял на песчаном полу, перед ним стоял огромный ночной летун, почти столь же высокий как Шолто. Он развернул свои крылья и закричал на нас. Шолто пораженно развернулся к нам. Он только успел сказать «Мередит», когда ночной летун скользнул к нам. Тарлак бросился ему на встречу и они столкнулись, переплелись и начали подниматься в воздух.
— Вы не должны были приходить, — сказал Шолто, но протянул мне руку. На скамьях, которые занимали почти весь зал, слуа начали драться между собой.
Татуировки на наших руках стали оживать вспыхнули, не как реальные розы, а как пылающие, пульсирующие рисунки. Запах трав и роз разлился вокруг. Я почувствовала давление короны, которая опять появилась в моих волосах — корона из белых роз и омелы. Мне не нужно было смотреть на Шолто, чтобы знать, что вновь появилась и его корона из трав и цветов.
