Вацлав поднялся с места и подошел к картине на стене. Несколько неуловимых движений рукой, и ночной пейзаж, маскировавший дверцу сейфа, сдвинулся, продемонстрировав нутро тайника. Вампир вытащил чашу из непрозрачного бордового стекла на ножке в виде змеи и миниатюрную бутылочку с красным содержимым.
- Что это? - шепотом спросила я у Глеба.
- Кровь, смешанная с ядом. Рецепт, изобретенный еще в средневековье, - сдавленно пробормотал он и поднялся с места. - Пойдем, тебе не стоит этого видеть.
Блондинка с ужасом наблюдала за приготовлениями к последней трапезе.
- Вацлав, - вскрикнула я, - не надо.
Вампир даже не повернулся.
- Таков закон, - глухо бросил он через плечо.
- Я пострадавшая сторона, - возразила я, - и я требую смягчения приговора. Нападение было совершено в состоянии аффекта, - помедлив, добавила я. - У вас что, нету никаких альтернативных наказаний? Заключения в темницу? Общественных работ? Изгнания? Штрафа? Конфискации имущества? Я могла бы забрать всю ее одежду в качестве компенсации за моральный ущерб.
- Закон для всех один, - твердо сказал Вацлав, выливая содержимое бутыли в чашу. - Тот, кто покушается на жизнь вампира, не достоин жизни.
- Но я не хочу ее смерти! - вскрикнула я.
- Ты не старейшина и не можешь отменить приговор, - повторил Вацлав и устало добавил: - Проваливай, Жанна, не нагнетай обстановку. И без тебя хреново.
- Глеб, Вацлав ведь старше Аристарха? - спросила я, когда мы отъехали от высотки.
- Да, - ответил Глеб, сосредоточенно глядя на дорогу, - и намного.
- Тогда почему старейшина - Аристарх? - полюбопытствовала я.
- Старейшины не обязательно самые взрослые вампиры, Жанна, - разъяснил Глеб. - Главное, чтобы они были достаточно мудры и справедливы.
- А Вацлав - не мудр и не справедлив? - усмехнулась я.
- Вацлав очень пристрастен. Сгоряча он таких дров может наломать, что на его объективность полагаться не стоит. К тому же его образ жизни… Гончей никогда не быть старейшиной.
- Глеб, - помолчав, спросила я, - а кто они такие - Вацлав и его люди? Почему их называют Гончими? Это они ловят преступников-вампиров и осуществляют наказание?
- Не только вампиров, - огорошил меня Глеб. - Людей тоже.
- Но… как? - опешила я.
- Жанна, вся команда Вацлава - это не случайные вампиры, - словно нехотя поведал Глеб. - Каждый из них человеком пережил такое, чего врагу не пожелаешь. У Ирвинга мафия всю семью убила, у него были жена и две дочки-близняшки, три года всего девчушкам исполнилось. У Шона какие-то отморозки невесту подкараулили ночью, жестоко изнасиловали и убили. Это было накануне свадьбы - она с девичника возвращалась. У Джаспера банда наркоманов убила брата практически на его глазах. Лаки в четырнадцать лет сосед изнасиловал. После того, что с ними произошло, никто из них жить не хотел. Вацлав их буквально с того света вернул: Шона из-под поезда выдернул, Лаки с моста не дал прыгнуть. И дал им выбор: или умереть, как они хотели, или стать одними из нас и обрести силы, чтобы расквитаться с обидчиками, и очистить мир от отморозков. Все согласились пойти с ним. Думаю, - помолчав, добавил Глеб, - тут немалую роль сыграла демонстрация возможностей самого Вацлава.
- …И они отомстили? - с дрожью спросила я.
- Само собой. И продолжают убивать всякую мразь. Лаки на педофилах специализируется, Шон - на насильниках, Ирвинг - на рэкетирах и бандитах, Джаспер - на агрессивных наркошах. Донорской крови они не признают, питаются кровью своих жертв, выпивая их до дна, поэтому все они немного не в себе - дает знать о себе кровь отморозков. В нашей тусовке Гончих не жалуют, да и они наши сборища игнорируют - адреналина мало.
- А Вацлав? - осторожно спросила я.
- Что Вацлав? - Глеб сделал вид, что не понял.
- Кого выслеживает он? - настойчиво спросила я.
- А Вацлав у нас спец по маньякам.
Я поёжилась.
- Что же с ним случилось? Когда он был человеком?
- Никто толком не знает, это ж почти двести лет назад было. Слухов ходит много - говорят и о Бостонском душителе, и о Джеке-Потрошителе, но сам Вацлав об этом никогда не рассказывает. Мы даже не знаем точно, откуда он родом.
Глеб замолчал, потом странно взглянул на меня и добавил:
- И знаешь что, Жан, держалась бы ты от него подальше.
- Это ты мне говоришь, после того, как сам привел его ко мне домой? - опешила я.
- Я хотел тебя защитить, - возразил Глеб. - Но я видел, как ты на него смотрела тогда…
- Глеб, что за глупая ревность! Вацлав - настоящий варвар, дикарь! - с негодованием сказала я.
- Вот от таких обычно и теряют голову, - проницательно заметил Глеб.
- Да меня от него трясет! - гневно возразила я.
- Вот видишь, и ты к нему неравнодушна, - с горечью отозвался Глеб.
- Глеб, глупый, да мне кроме тебя никто не нужен! - Я обняла его, воспользовавшись тем, что машина притормозила на светофоре, и уткнулась в плечо.
Глеб мягко отстранил меня и заглянул в глаза:
- Родная, я это не потому говорю, что я собственник или боюсь тебя потерять…
- А ты не боишься? - Я притворно надула губки.
Что за глупый вопрос! Напугала семидесятилетнего вампира разрывом отношений! Да у него таких, как я, за эти годы сотня была.
- Боюсь, - на удивление серьезно ответил Глеб. - Но если бы я почувствовал, что ты меня больше не любишь, что твое сердце отдано другому, я бы не стал чинить препятствий твоему счастью… Но не в этом случае. - Он вывернул руль, и машина сорвалась с места.
- Глеб!
- Послушай меня, Жанна, - нервно сказал он. - Я старый вампир и вижу больше того, что лежит на поверхности. Просто пообещай мне, что ты будешь держаться подальше от Вацлава. Ради твоей же безопасности.
- А ты тогда пообещай, что больше не будешь водить его ко мне! - огрызнулась я.
- Не могу, - покачал головой Глеб. - Убийца еще не найден, Нэнси не имеет отношения к первому нападению на тебя.
- Но ведь следил за мной не убийца, а Саша! - возразила я.
- Мы не можем быть уверены, что она одна.
- Умоляю, давай хоть сегодня не будем об этом! - Я замотала головой и вдруг замерла: - Глеб, а Саша? Как мне теперь вести себя с ней? Она о чем-то догадалась? Она знает о нас? Или, - от волнения у меня сорвался голос, - этот викинг ей всю память подчистую сотрет?
- Это невозможно, - успокоил меня Глеб. - Слишком много воспоминаний, их невозможно стереть без вреда для душевного здоровья Саши. Думаю, Ирвинг уберет из памяти твоей подружки воспоминания о сегодняшнем дне, а потом внушит ей, что с тобой все в порядке и что слежка больше не нужна.
- А что я ей скажу при встрече? - озаботилась я.
- Встречи не будет, Жанна, - удрученно улыбнулся Глеб. - Если я что-нибудь соображаю в этом вопросе, то Ирвинг убедит ее в том, что ты нашла богатого любовника и забыла про свою подругу. Саша обидится и не будет тебя искать.
