— Почему? — сказала Марси, озираясь в пузыре ночи с растущим восторгом. — Это поразительно! Мы перепрыгнули в другое измерение?
Я не… не… — солдат пошатнулся, словно терял сознание, и Марси поспешила его поймать.
— О, нет, — сказала Марси, сжимая его холодное тело. — Нет, нет, нет. Останься со мной!
Но дух уже таял, пропадал на ее глазах, горячий свет солнца начал пробираться.
Прости, Марси, — прошептал он, опускаясь на колени. — Я перегнул.
— Все хорошо, — она опустилась с ним. — Мы это исправим. Только скажи, как.
Угасающий дух покачал головой.
Не знаю. Я не знаю, куда идти. Просто… мне нужно… — он поднял взгляд, сияющие глаза умоляли внутри пустого шлема. — Не бросай меня одного. Мы все тут одиноки и забыты. Ты — все, что у меня есть. Прошу, не уходи.
— Я никуда не уйду, — пообещала Марси, сжимая ладонями его ледяную ладонь. — Я уже сказала, что не брошу тебя одного, но это касается и тебя, — она сжала его крепче. — Мы подлатаем тебя, Призрак. Только оставайся со мной!
Она потянулась в себя, пока говорила, схватила столько огня Амелии, сколько осмелилась, толкнула по их связи. Его тело стало чуть тверже от залпа магии, но этого было мало. Они были близки, и Марси ощущала сильную драконью магию, какой хватило бы ей на месяц обычных заклинаний, но эта сила пропала в Призраке, как камешек на дне колодца. И в тот миг, когда большой залп магии пропал в Пустом Ветре, будто ничего и не было, Марси поняла, каким большим был ее Смертный Дух, и что ей нужно было сделать, чтобы спасти его.
Да, — прошептал Призрак, читая ответ в ее разуме. — Это оно, — он сжимался, пока говорил, тело солдата превратилось в котика, который умещался в ее скрещенных руках. — Неси нас домой.
— Туда мы и направлялись, — Марси прижала кота к груди, неестественная тьма пропала. — Я с тобой, я поддержу тебя. Ты больше не будешь один.
Она не знала, слышал ли ее дух. Когда она закончила, Призрак полностью угас, оставив ее с пустыми руками в ярком солнце перед огромным и разъяренным окровавленным оранжево-голубым пернатым драконом.
— Ты, — прорычал Грегори, дым вылетал из его рта. — Как ты выжила? Я спрятался в свете солнца. Ты меня не видела. Как ты…
Он не смог закончить. Он не успел произнести гневные слова, Марси вскочила на ноги, сжала горсть магии Амелии из огня и ударила его по лицу огромным кулаком ее заклинания Силового Захвата.
С силой Амелии невидимый удар отправил дракона в полете, он, крутясь, врезался в сувенирный магазин в другом конце улицы, пробил стеклянную витрину, и плакаты Бетезды разлетелись. Он вскочил, но Марси ударила по нему снова.
— Ты ранил моего кота! — вопила она, ударяя Грегори в разбитое стекло. — Ты навредил Джулиусу!
Она потянулась за магией для третьего раза, но ее пальцы задели сам огонь Амелии. Там была сильная магия, куда мощнее всего, что она трогала раньше, этого хватило бы, чтобы добить Грегори. Но, хоть это было соблазнительно, Марси знала, что, если использует эту магию, это будет концом. Весь огонь Амелии пропадет, и это не только нарушит путь Джулиуса против насилия, ей придется нарушить и обещание, данное Амелии.
Она злилась, но цена была слишком высокой. Марси опустила сияющие ладони, мрачно глядя на избитого дракона, который выбирался из обломков.
— Ты того не стоишь, — рявкнула она, кивнула на дорогу к открытой пустыне. — Убирайся отсюда.
— Куда? — прорычал Грегори, стряхивая осколки стекла и бетонную крошку с крыльев. — Из-за твоего щенка я изгнан навеки. Но, хоть я не смог убить Джулиуса, я могу убить тебя, а это почти так же хорошо. Вы оба пострадаете за мои…
Вспышка света прервала его. Через миг раздался оглушительный хлопок, в ушах Марси зазвенело. Грегори упал, хрипя и содрогаясь, на улице, пока пытался тщетно зажать дымящуюся идеально круглую дыру размером с крышку урны, которая появилась в центре его левого крыла.
— Хватит этого.
Дракон взревел от боли, повернулся, чтобы скрыть рану от генерала Джексона, которая встала перед Марси с дымящейся ладонью, которую она держала перед собой.
Марси удивленно смотрела на генерала. Она знала, как только прошла в закусочную, что генерал Джексон была усилена, но в СЗД постоянно можно было увидеть безумные улучшения — огромные фальшивые мышцы, провода, усиливающие рефлексы, глаза-камеры и прочее — что она не придала этому особого значения. Но теперь, глядя на металлическую ладонь, покрытую заклинанием, заметную среди обгоревших останков кожаной перчатки генерала, Марси начала понимать, как она недооценила женщину. Она не знала даже, что имплантированное оружие могло производить такие атаки, но то, что Эмили Джексон хранила в руке, было куда больше, чем думал Грегори.
Жаль, он этого еще не понял.
— Не знаю, кем ты себя считаешь, женщина, — прошипел дракон, защищая раненое крыло. — Но стоило целиться лучше. Я ощущаю на тебе запах магии, и я знаю, что тебе не хватит ее, чтобы сделать это еще раз. Это, — он поднял бесполезное дымящееся крыло, — заживет, но ты не оправишься от того, что я…
Он не успел закончить. Когда он показал крыло, Эмили подняла ладонь и выстрелила. Не было предупреждения, не поднялась волна магии. Просто ослепительная вспышка света из ее ладони и хлопок грома, и крыло Грегори было оторвано. Гул еще разносился эхом среди зданий, когда она повернулась и выстрелила в другое, ее свободная рука была вытянута перед Марси, защищая, а критически раненый дракон стал извиваться среди обломков, рев боли затерялся в шуме после атаки богоподобного оружия. Она целилась в его грудь, чтобы закончить работу, когда Марси опомнилась.
— Стойте!
Она сжала руку генерала своими.
— Его нельзя убивать!
Генерал Джексон посмотрела на нее как на безумную.
— Он пытался тебя убить.
— Это не значит, что вы должны отвечать тем же! — завопила Марси, тянула за руку генерала, которая не поддавалась, словно стальной брус.
— Думаю, это идеальная причина, — прорычала генерал, глядя на дракона с глубоким старым гневом. — Он изгнан, его убийство уже не объявит войну с Хартстрайкерами. И у него личная месть к тебе, значит, если мы не уберем его сейчас, он будет постоянно тебе мешать. Это идеальные причины убить его, — ее темные глаза сузились. — И миру всегда будет лучше без ещё одного дракона.
Это звучало как вывод из личного опыта, но Марси не отпустила.
— Знаю, — сказала она. — Я ненавижу его и его глупые перья цвета дорожного конуса больше, чем можете вы, но я не позволю вам убить дракона, когда Джулиус чуть не умер, стараясь не сражаться с ним! — она повернулась к Грегори, сжавшегося в своей крови, зеленые глаза одичали от боли. — Вы выполнили свою работу. Он не нападет больше так ни на кого. Хартстрайкеры уже наказали его, и я доказала, что могу поставить его на место. Если он снова придет за мной, я пробью им стену побольше, но я не позволю вам разрушить все, ради чего боролся Джулиус, — она отпустила руку генерала и шагнула вперед, чтобы ее грудь была между Грегори и ладонью генерала. — Отпустите его!
Генерал Джексон глубоко вдохнула и опустила руку.
— Ты слышал мисс Новалли, — прорычала она дракону. — Тебя пощадили. Но если я увижу тебя рядом с ней еще раз, я посчитаю это нападением на ООН, и, в отличие от Конрада Хартстрайкера, мы не можем быть милосердными. Теперь убирайся.
Ей не нужно было повторять. Ее угроза только прозвучала, и Грегори устремился по улице, помчался на лапах, как только мог. Не так быстро, как привыкла Марси — драконы были созданы для полета, а не бега — но Грегори все еще пропал раньше, чем она это поняла, скрылся за углом щита с рекламой новой коллекции одежды бренда Хартстрайкер.
— Это была ужасная идея, — сказал сэр Мирон, поднимая свои поразительные чары взмахом ладони. — Драконы не забывают унижение, и они могут восстанавливать части тела. Он вернется.
— Тогда я снова надеру ему зад, — прорычала Марси, прижала ладонь к груди, проверяя огонь Амелии. Хоть она использовала огонь безрассудно, он все еще горел, и Марси выдохнула с облегчением. Но Призрак был другим делом. Амелия еще горела, но кармашек в магии Марси, где жил ее дух, был неподвижным. Она попыталась мысленно ткнуть его, чтобы проверить, но там ничего не было. Пространство, где должен был находиться Призрак, опустело. Марси не знала, забрался ли он глубже, чем она могла достать, или он угас так сильно, что ее магия его не ощущала, но ее кровь похолодела.
