Как можно здесь спать?
Это место — словно частичка другого мира. Здесь все чужое, и оттого пугающее, отвратительное.
Заколдованный лес. Ведьмина ловушка.
Кабан не свернет с тропы и попадет точно в капкан…
Свернуть необходимо.
Капкан надо обойти.
А для этого надо знать, где он стоит.
Кто его поставил — известно.
Бог. Локайох.
“…Вы его слуги, и он с вашей помощью получит Артефакт…”
Чьи это слова?.. Того монаха, что говорил с ними в таверне. Была буря. Дождь и град. А в таверне было тепло. Была еда. И пиво. Много еды. Сколько угодно пива…
“…Вспомни обо мне, когда камни окажутся в храме Локайоха…”
Камни в храме. Как там очутился тот, последний? Во сне было что-то… Что-то смутное… Какие-то образы… Знание…
Синий камень на груде рыбы. Туман. Тянущаяся к камню рука. Чужие мысли о новой лодке, о парусе. О монахе.
Мысли бедного рыбака.
А вокруг мгла. И серая тень, которую не видно, но которая совсем рядом. Ходит кругами. Бормочет. Насмехается.
Серая тень знает каждый шаг каждого человека. И всякая вещь служит серой тени.
Значит, человек — такая же вещь.
Кукла. Марионетка. Камень на клетчатой доске.
Жизни человеческие — игры богов.
Его жизнь — ходы по клеткам. Рождение — первый ход.
Гибель отца на лесосеке, болезнь матери — это тоже ходы?
Нужда, болезнь, горе, смерть — боги дергают за веревочки. Боги двигают кукол. Богам нужна власть, им необходим Исполнитель Желаний.
Смерть — ход последний. Камень снят с доски. Он больше не нужен.
Или же нужна сама смерть.
Нужна была смерть матери и смерть отца, чтобы сдвинуть его с места.
Богу нужна была их смерть. И поэтому они умерли…
Буйвол вдруг понял, что спит. Он попытался проснуться, попробовал двинуть рукой — невозможно. Глаза его были открыты, он видел ночь, и костер, и Малыша, и меч на своих коленях. Но он оцепенел. Он был скован, связан.
А через мгновение ночь расступилась, словно откинулся полог черной шторы. Открылся слепящий свет, и вышел из него темный сгорбленный силуэт — старуха, опирающаяся на клюку.
— Твои вопросы ничего не изменят, — безо всяких предисловий твердо сказал дребезжащий старческий голос. — Но если ты хочешь видеть меня, приходи. Большие камни, растущие из земли, приведут тебя ко мне. Холодной стороной они показывают верную дорогу.
Силуэт отступил назад, растворился в сиянии. Сомкнулась тьма.
И Буйвол потерял сознание.
Утром их разбудил птичий щебет. Они лежали, боясь открыть глаза.
— Слышишь? — тихонько спросил Буйвол, догадываясь, что друг тоже не спит.
— Это морок, — прошептал Малыш.
— Это знак. Сегодня мы отсюда выйдем. Скептическое молчание.
— Почему ты меня не разбудил ночью?
— Я… я заснул. Они вместе открыли глаза.
Кругом все то же — голый лес, бурелом, грибы, лишайник и плесень.
И, конечно же, никаких птиц. Костер, судя по всему, погас давно.
— Заснул? — переспросил Малыш. — Но мы же могли больше не проснуться!
— Здесь нет ничего опасного, — попытался оправдаться Буйвол.
— Ты говорил, что связанная ведьма утопила десяток Ночных Охотников! А теперь утверждаешь, что тут нет ничего опасного!
— Она их не утопила… наверное… Они просто пропали.
— Вот и мы бы… Просто пропали,
— Я видел ее, — вдруг признался Буйвол, хотя сперва ничего не хотел говорить другу, поскольку не был уверен, что именно ему привиделось ночью. — Она объяснила, как нам выйти из леса. А потом я заснул. Словно провалился.
— Она была здесь?
— Не знаю… Не знаю… Но я ее видел.
— И что же именно она тебе сказала?
— Валуны покажут нам дорогу…
Товарищи допили воду — Буйвол, запрокинув голову, долго дожидался, пока вызреет на краю фляги последняя капля и отвалится в подставленный рот. Смолкла птичья песня, вернулись бестелесные звуки, ставшие уже привычными, — шорохи, шепотки и далекая музыка.
Разбросав ногами остывшие угли и в последний раз окинув взглядом свое пристанище, друзья тронулись в путь.
Они шли, ориентируясь по старым зарубкам, узнавая приметные места: два дерева, сплетшиеся стволами; круг поганок, в Центре которого ком плесени, похожий на череп; замшелая коряга, напоминающая вставшего на дыбы медведя.
Как назло, камней не было видно. Вроде бы раньше они то и дело попадались на пути — макушки огромных, вросших в землю валунов. Теперь же они словно специально попрятались.
— Вроде бы здесь был один, — бормотал Буйвол.
— Не знаю, — Малыш осматривался. — Не помню.
— Где-то рядом должен быть.
— Я как-то не обращал на них внимания.
— Это морок.
— Ведьма над тобой посмеялась…
Зарубки кончились. А потом вдруг Малыш увидел их снова, по правую от себя сторону. Он остановился, огляделся, пока еще не понимая, откуда взялись тут их метки. А потом словно что-то сдвинулось в его восприятии, все встало на свои места, и он сразу опознал место, куда они вышли — два дерева, сплетшиеся стволами, рядом упавший переломившийся ствол, пласты отслоившейся коры, клок мха, похожий на меховую шапку.
— Мы пришли назад, — сказал Малыш. Он был раздосадован настолько, что в голосе его слышалось лишь равнодушие.
Теперь и Буйвол заметил старые зарубки. Выругался устало. Прикрикнул на Малыша, привалившегося к дереву:
— Нечего стоять! Пошли в другую сторону!
И они направились в другую сторону. Но вскоре опять оказались на этом же месте.
Пять раз они возвращались к обнявшимся деревьям. И снова шли вперед, еще чуть отклоняясь в сторону.
Но все было бесполезно.
Уже ноги гудели от усталости, и судорога сводила икры. Вся амуниция сбилась, оружие сильно мешало. Периодически накатывали приступы дикого голода, и тогда кружилась голова, и тошнота подступала к горлу. Постоянно хотелось пить, вязкая слюна забивала горло. Буйвол чувствовал, что в сапогах опять сыро, то ли от пота, то ли от крови. Остановиться? Отдохнуть? Переждать? Невозможно. Надо идти вперед! Завтра уже совсем не будет сил…
— Вот что, — сказал Малыш, махнув рукой и опускаясь на землю, когда Буйвол в очередной раз выругался, увидев знакомые скрученные стволы. — Я не помню, есть ли там впереди где-нибудь валуны. Не знаю. Но я отлично помню, что они были позади. Думаю, нам надо повернуть. Надо идти назад.
— Назад? — Буйвол почесал переносицу. Ему не нравилась эта идея.
— А иначе мы так и будем петлять тут, пока не свалимся замертво, — Малыш, чувствуя на языке вкус крови, коснулся рукой потрескавшихся губ. Посмотрел на ладонь.
— Назад… — Буйвол оглянулся.
— Иногда, чтобы продвинуться вперед, надо немного сдать назад, — напористо сказал Малыш. — Ты не думал об этом?
