и сказала:
— Хорошо. Я начну подготовку, а ты забери его меч.
— Это долго.
— Тогда поторопись.
Йор тяжело поднялся, повёл плечами и не оборачиваясь пошёл к выходу.
Уго втянул голову в плечи, когда деревянный клинок свистнул над макушкой. Запоздало вскинул меч и плюхнулся на каменные плиты внутреннего дворика. Накрыл голову руками, деревянный меч упал рядом. Орландо вздохнул и сел на корточки, положив учебный меч на плечо. Спросил, оглядывая ученика:
— Страшно?
— Да!
— Это хорошо.
— Да чего хорошего в страхе?!
— Страх — это выживание. Страх — это сила и скорость. — Пояснил Орландо, оттопырив указательный палец.
Полуденное солнце убивает тени во дворе, слегка искажая перспективу. Двое слуг и два стражника наблюдают за тренировкой. Стражи нервно сжимают рукояти мечей, переглядываются, мысленно проклиная Краса. Что за безумие, допустить к наследнику безвестного бродягу с оружием! Сам слав наблюдает за тренировкой через окно кабинета на четвёртом этаже.
Брови сдвинуты к переносице, а на лбу пролегли глубокие складки. Этот Орландо двигается почти как его учитель и друг. Разница в скорости и отточенности. Орландо ди Креспо, которого он знал годы назад, орудовал клинком со сверхъестественной скоростью и точностью. Ни одного лишнего движения, каждый удар смертельный.
— Да кто же ты такой... — Пробормотал Крас, скребя подбородок и вслепую потянувшись за кубком вина на столе.
Уго поднялся, неуверенно сжал меч двумя руками и выставил перед собой.
— Бесстрашные не выкладываются на полную, — продолжает Орландо, оглядывая стойку ученика, — и умирают первыми. Ноги!
Мальчишка торопливо вывернул ступню, так чтобы колено смотрело чуть в сторону. Спохватившись, перехватил меч одной рукой, а другую завёл за спину. Выпрямил спину и вздёрнул подбородок.
— Учитель?
— Да.
— А зачем ногу выворачивать, это ведь неудобно.
— А вот зачем.
Орландо шагнул к Уго и пнул в колено. Удар пришёлся на внутреннюю часть, мальчик вскрикнул и отскочил, потирая ушиб. Один стражник бросился к ним, но второй успел ухватить за плечо.
— Представь, чтобы стало с коленом не будь стопа вывернута.
Уго вздрогнул, лицо стремительно заливает бледность.
— П-понял... — Протянул мальчик. — Может, хватит на сегодня?
— Нет, отжимайся. Двадцать раз.
— А потом свободен?
Орландо хищно улыбнулся и зашёлся смехом, запрокидывая голову.
***
Дверь распахнулась от удара и внутрь влетела женщина в бирюзовом дорожном платье. Так контрастирующим с тёмной, будто от глубокого загара, кожей. Крас начал поворачиваться, дама пронеслась через кабинет, ухватила за грудки и впечатала в стену. Изумрудные глаза сверкают чистой ненавистью.
— Ты что творишь?! — Прорычала Калима. — Безродного наёмника к моему сыну приставил?! Винченцо тебя выбрал для его обучения! Тебя!
— Тише, красавица. — Сказал Крас, выдавливая улыбку и указывая рукой с кубком на окно. — Сама посмотри, какой он безродный.
Калима фыркнула, отпустила наставника сына и выглянула наружу. Охнула, отпрянула и ударилась задом о стол, едва не упав. Прижала ладонь к груди и глядя на Краса, как испуганная кошка.
— Муруган! Он вернулся!
— Угу. — Буркнул Крас, протянул герцогине кубок. — Глотни и посмотри ещё раз.
Калима выхватил чашу, жадно отпила и вернулась к окну. Во дворе Орландо обучает наследника правильно наносить удары, делая оттяг, чтобы клинок вспарывал плоть. Женщина прикусила губу, стиснула кубок до белых пальцев и скрипа металла. Медленно повернулась к Красу и выдохнула:
— Слишком молод.
— Угу. Лет на шестнадцать младше, чем нужно. Может его сын?
— Дети не бывают ТАК похожи на родителей. — Отрезала Калима, глотнула вина и шумно выдохнула, возвращая кубок. — Что он говорит?
— Ничего путного. — Вздохнул Крас, опустился в кресло и закинул ноги на стол. — Назвался Орландо, возраст в районе двадцати лет. Меня не узнал. О прошлом говорить отказывается.
— И что он делал в замке барона?
— Ночевал.
Калима сложила руки на груди, начала ходить взад-вперёд, периодически выглядывая в окно. Колдовские зелёные глаза сверкают, как два изумруда на солнце. Крас долил вина, покачал кубок, принюхался и залпом осушил.
— Он... также умел? — Наконец спросила герцогиня.
— Почти. — Ответил Крас, тянясь за кувшином. — Но даже так, никого опаснее него в королевстве нет.
— Значит, мы можем использовать его?
— Дождись Винченцо, женщина. Если это тот самый Орландо, как думаешь, что он сделает с тобой даже за попытку использовать его?
Индианка вздрогнула, мотнула головой и развернулась к окну. Через стекло долетел вскрик Уго. Мальчишка заплясал тряся кистью и выронив меч, а учитель что-то говорит. Двое стражников на грани нервного срыва, застыли меж колонн. На солнце наползло пушистое облако и замок накрыла холодная тень.
— Так и быть, — вздохнула Калима, — пусть решает герцог. Только не рассчитывай на рациональность, дорогой слишком сентиментален, когда дело касается семьи.
— Если бы не его сентиментальность, — напомнил Крас, — твои кости белели бы среди песков.
— А ты бы болтался в петле. — Парировала женщина.
***
Ролан вышел из леса пошатываясь, сощурился от яркого света, прикрыл глаза ладонью. Рваный рукав сполз и повис лохмотьями, открыв обвитую мышцами руку. Некогда пшеничные волосы сейчас бурые от запёкшейся крови. На поясе болтаются ножны без меча, босые ступни проминают траву.
Парень широко улыбнулся, увидев идущего навстречу Йора. Помахал рукой и остановился, поняв, что учитель старается не смотреть на него.
Орландо отослал Уго, а сам передав учебные мечи слугам, вошёл в замок. Навстречу выскочил мажордом, красный от негодования, завопил, тыча пальцем в грудь. Парень посторонился, уходя от брызг слюны, склонил голову набок, стараясь разобрать слова.
— Да как ты смеешь, безродное отродье, так обращаться с наследником?! Да тебя нужно высечь на навозной куче!
За спиной мажордома из-за поворота высунулся слуга, резко втянулся обратно. Орландо вздохнул и шагнул мимо, Силко загородил путь, ткнул ладонью в грудь. Лицо распухло от дурной крови, а глаза лезут из орбит.
— Не смей меня игнорировать!
От вопля напряглись жилы на шее, вздулись вены, передавленные жабо. Орландо пожал плечами и... Силко согнулся пополам, за малым не ударившись грудью о колени. Рот широко распахнулся, а глаза выпучились, как у жабы под сапогом. Учитель фехтования брезгливо отряхнул кулак, сказал, положив ладонь на затылок мажордома и надавив:
— В следующий раз ударю с размаха. Не смей оспаривать
