— И все-таки, зачем ты прибыл?
— Из-за тебя.
— В смысле?
— Учитывая недавно перенесенное восстановление костей, твое состояние мне показалось нестабильным. А тут еще и прорыв, — скользя взглядом по дощатому полу, лич нахмурился, — и мне показалось, что мое присутствие здесь будет нелишним. Комендант, похоже, так не считает.
Как и я. Но кто ж меня спрашивает-то…
— Он уже давно привык справляться своими силами, насколько я понимаю…
— И недолюбливает жрецов…
Я молча пожала плечами, так как не хотела ни подтверждать, ни опровергать это. Если сэр Алонт действительно их недолюбливал, то у него на это наверняка были весомые причины. Воцарилось молчание, но тишины не было — через пролом в стене уже доносились голоса некромагов и смутно знакомое шуршание. Выглянув, я поняла, почему оно показалось мне знакомым: зомби уже вовсю орудовали метлами, очищая брусчатку внутреннего двора от следов боя. Кости уже успели убрать.
Отвлекшись от наблюдения за происходящим на улице, я едва не отлетела в сторону от неожиданности — Килир обнаружился всего в шаге от меня. С любопытством на иссохшем лице, он смотрел на зомби.
— Интересная форма поднятия, — пробормотал лич. — Не подскажешь, чья работа?
— Канцелиара, — ответила я. И добавила прежде, чем задуматься о смысле своих слов: — Ты его уже видел, когда поднялся на этаж. Кстати, тебе надо отметиться о прибытии у него.
Жрец посмотрел на меня как-то… Удивленно, что ли. Немая сцена сопровождалась сдавленным смехом подселенца в моей голове.
— Правильно, так его, — сдавленно пробормотал Альд. — Покажи, кто здесь хозяйка.
— А что не так-то?..
Мой вопрос ответа не удостоился. По крайней мере, не от подселенца.
— Хм… Как скажешь. Правда, я понятия не имею, куда идти…
— Я провожу.
Не то чтобы мне этого хотелось. Просто вспомнила свои ощущения при первом посещении заставы. Хоть Килир чувствовал себя здесь куда более уверенно, но… Не отвалится же от меня, в самом-то деле. Я же радушная хозяйка.
Жрец спустился вниз первым, прямо через пролом в стене. Я последовала за ним и, не останавливаясь, направилась к постройке, в которой находился кабинет канцелиара. И уже на полпути меня окатила знакомая ледяная волна. Кое-кому приспичило использовать мыслесвязь.
— Это… ковры? — голос лича в моей голове звучал недоуменно.
— Да, — выдала я очевидный ответ, отчаянно стараясь при этом не подумать ничего лишнего.
— Знакомые узоры и расцветки. У меня тоже есть пара таких…
Невероятно ценная для меня информация. Обязательно нужно будет выделить для нее самое почетное место в моей памяти. С постаментом и росписью золотом.
— Прости за назойливость.
Ощущение чужого, чуждого присутствия в голове тут же сменилось привычным насмешливым наблюдением подселенца. Как и ожидалось, ситуация его явно забавляла.
— Ты быстро учишься противостоять его наглости, — со смешком заявил Альд.
— Нет, я просто немного не уследила за своими мыслями.
— Очень удачно не уследила, я считаю. Твои мысли потихоньку становятся вполне нормальными для среднестатистического лича твоего потенциала и возможного уровня власти.
— Не могу сказать, что меня хоть что-то из этого радует.
— В смысле?
— В коромысле, — где-то в моей грудной клетке начало нарастать глухое раздражение.
— Ладно-ладно, молчу…
Какой-то Альд в последнее время удивительно миролюбивый стал. Подозрительно… Надо будет поразмышлять об этом чуть позже.
Переключив свое внимание на внешний мир, я обнаружила себя парящей посреди знакомой прихожей, где когда-то — совсем недавно — заполняла анкету сама. Лич с отстраненным видом надиктовывал ответы на вопросы, Милех их записывал. А что так можно было? Или это одна из привилегий жреца?
— Вообще-то, не заяви ты о своей стажировке и веди себя подобающе своей посмертной форме, тебя саму должны были бы носить чуть ли не на руках, — ехидно сообщил подселенец.
— Не больно-то и хотелось, — огрызнулась я.
Пока Килир при содействии канцелиара стоически проходил все круги бюрократического ада, я наблюдала за тем, как внутренний двор довольно быстро приводился в относительный порядок совместными усилиями пары десятков зомби. Следившую за ними Кит я обнаружила не сразу — сжавшись в комочек, девушка сидела на сложенном в несколько раз ковре в одиноко стоявшей телеге. Видимо, она не была раздавлена бледными тварями только потому, что находилась ближе к стене и в стороне от построек. Решив посмотреть ауру, я невольно залюбовалась сверкающими золотистыми нитями, протянувшимися от Кит к направляемым ею зомби. Все-таки, выглядело это красиво.
— …три дня?
Окончание фразы канцелиара явно звучало, как вопрос, но я не поняла, кому он адресовался. Судя по воцарившемуся молчанию, похоже, таки мне.
— Что? — я обернулась.
— Господин Килир пробудет у нас три дня… госпожа Шиз? — в голосе Милеха мне почудилась едва уловимое удивление. Интересно, что именно его удивило — недолгий срок или необходимость называть меня госпожой?
— Да, три дня.
Я отвернулась, снова сосредоточившись на происходящем на улице. Кости Суртаза, я понятия не имела, как пережить эти несчастные три дня.
Глава 4. Три дня
Поначалу мне показалось, что все на самом деле не так уж и плохо.
Канцелиар разместил Килира в гордом одиночестве, отведя под его покои половину комнат западного коридора на втором этаже жилого корпуса. Эманации связанного с этим безудержного восторга жреца то и дело достигали общих помещений на обоих этажах, вызывая резкое ухудшение настроения у живых и нестерпимый зуд затылочной кости — у меня. Но сам лич на горизонте не маячил, и это вполне всех устраивало.
В целом же первый день прошел достаточно сносно. Пролом в стене жилого корпуса заложили, окно отремонтировали, внутренний двор привели в относительный порядок, и по нему снова засновали зомби, таская тюки с шерстью в одну сторону, а ковры — в другую. Канцелиар, недовольно бурча, шустро перекатывался между своими подопечными, подсчитывая, измеряя и постоянно делая какие-то пометки в свитке внушительной длины.
Беспокоило только одно: Мэб по каким-то причинам почти безвылазно находился у коменданта, и даже Линс не смогла к нему подступиться с расспросами — некромаг просто отмахивался от них… И уходил прочь из жилого корпуса.
Причина этого выяснилась на следующий день.
Комендант слег с лихорадкой.
Мэб в шутку называл это индивидуальной килиронепереносимостью, но кривая ухмылка, сопровождавшая эти слова, лично мне казалась довольно вымученной. Видимо, дело было серьезным. Почему-то сразу вспомнилась хромота сэра Алонта утром после боя. Ранение?
В любом случае, моей помощи не просили, да и вряд ли бы я чем-то могла помочь, а вмешательство Альда было сопряжено с риском раскрыть нашу маленькую тайну. Все-таки, вряд ли комендант страдал недостатком проницательности, просто я с ним пока не слишком часто пересекалась.
Самому Мэбу тоже нездоровилось — последние дни выдались уж слишком насыщенными событиями, и даже ускоренная регенерация боевого некромага не могла справиться с постоянно обновляемым и пополняемым списком травм. Вспоминая припавшие пылью букетики лекарственных трав и комментарий подселенца относительно них, я не особенно удивилась тому, что все лечение Мэба сводилось к установке «само пройдет». Я же знала всего два лекарственных средства — настой корня шиповника от поноса и отвар ромашки от всего остального.
Но мало было новости о нездоровье коменданта, так еще и Килиру, видимо, надоело сидеть в одиночестве, и он стал выбираться на общую территорию. Ребята от этого были не особенно в восторге, но держались вежливо и почтительно — не придраться. А лич демонстративно находился на почтительном расстоянии от меня, но при этом постоянно маячил в зоне видимости.
Я во дворе — Килир прогуливается по стене, любуясь пятью десятками оттенков серого, желтого, зеленого и коричневого, которые только мог продемонстрировать окружающий заставу осенний болотистый пейзаж.
