Я, наверное, глупо хлопнула глазами, поскольку доктор неожиданно рявкнул:
— Живо!
Только тут до меня дошло, чего же от меня хотят… Развернувшись, я бросилась вниз по лестнице… Ну и праздник, ну и кошмар!
* * *
Таура не пришла в себя — ни в тот вечер, ни на следующий день, ни через неделю… Доктор почти поселился у нас, он проводил у постели моей сестры большую часть дня. Что-то писал в своей тетради, рассматривал рисунки деревьев, пытался поговорить с Таурой… но все без толку. Сестра продолжала и жить, и не жить одновременно. И магия здесь оказалась бессильна.
Осень подкрадывалась незаметно, сметая яркие краски лета, вороша кучи облетевших листьев, прогоняя юрких птиц. Лето еще не закончилось, но в воздухе уже застыло предчувствие первых холодов. Я поймала наполовину желтый лист и задумчиво отпустила его лететь по ветру.
— Чего грустишь? — Дзинь мотыльком пролетела мимо меня. — А! От работы отлыниваем?
Фейка зависла в воздухе и кивнула в сторону моей матери, которая как раз внимательно осматривала деревья — нет ли серьезных повреждений, готовы ли к зиме и все такое. По мне, так скука полная, но мама у меня человек более ответственный.
— Ничего я не отлыниваю! — возмутилась я, пытаясь поймать Дзинь за крылышко. Бесполезно — всё равно что ловить рыбу в водоеме голыми руками. — Дзинь, давай сюда…
Фейка еще немного повыбражала, но все-таки слетела мне на плечо.
— Подлизываешься? — она весело хихикнула и принялась барабанить по мне ножками. Из всей семьи Дзинь одна не унывала, она искренне верила, что Таура поправится. Все остальные ходили мрачные… Не так-то легко пережить болезнь родного человека, но я утешала себя тем, что могло быть хуже. Не разбуди я сестру… может, и Лина так умерла… Может, очень даже может быть.
Я вздохнула и подошла к маме. Ей приходилось тяжелее всего. Жизнерадостная обычно, сейчас она всё больше молчала… За какую-то неделю она постарела лет на десять.
— Помочь?
Мама покачала головой и сунула руку в карман. Маленькое семечко, извлеченное оттуда, было необычного фиолетового цвета, с розоватыми лучами, будто пульсирующими в глубине будущего растения…
— Знаешь, что это?
Я знала. Редчайший цветок эльна, достать его трудно, но вырастить почти невозможно… Говорят, когда-то вся планета утопала в эльнах, но это было еще в те далекие времена, когда эльнолвы следили за лесами и садами… Теперь же все это легенды.
— Да, эльна, — кивнула мама и потянула руку к солнечному лучу. Она закрыла глаза, тихо прошептала несколько слов на незнакомом языке, и семечко неожиданно шевельнулось, лопнуло в самой середине, и навстречу солнцу поднялся зеленый росток… — Цветок мира Грез, так его называли… Таура будет жить, пока жив он… Я обещаю.
Мама опустилась на колени и аккуратно посадила росток в землю. По ее щеке медленно скатилась слеза и упала туда, где под землей скрывались корни эльны.
— Мам… — я присела рядом с мамой и ласково погладила ее по спине. — Мам, с ней все в порядке будет, вот увидишь…
— Я знаю, милая, — она печально улыбнулась сквозь слезы и встала. — Пойду-ка я ее проведаю… Вдруг… Вдруг?
Бродила я по саду долго, необычно долго… Так устала, что присела прямо под деревом отдохнуть…
День близился к вечеру, тихо переговаривались последние птицы. Дул легкий ветер — приятный, по-летнему ласковый. Я пригрелась в лучах заходящего солнца и незаметно как-то задремала.
…И тут же провалилась в страшное черно-белое царство. Птицы смолкли, утих ветер… Только я, тишина и странное чувство одиночества, отчаяния…
— Весея, моя радость…
Я резко вскочила и обернулась на голос. Никого не было, только черные ветки печально гнулись к земле…
— Я здесь, — на этот раз голос прошептал прямо у меня за спиной. — Как жаль, что ты следующая…
Чьи-то руки отвели назад мои волосы и прикоснулись к шее. Холодно… Страшно… Я не могла пошевелиться, не могла закричать… Могла лишь ждать…
— Кто я? Тебя это интересует? — холодные руки резко развернули меня и я увидела… Черная маска, скрывающая всё лицо, холодные прорези для глаз, в которых нет ничего, кроме темноты…
— Как жаль, Весея… Как жаль, что ты следующая…
Меня будто выдернуло из сна — никогда раньше мне не приходилось так сильно чувствовать границу между реальностью и чем-то, что в голове обитает. Неприятное чувство, будто разрываешься на две части, осознаешь, что спишь, но проснуться не можешь…
И все-таки я смогла. Резко распахнув глаза, я глотнула воздуха и едва не ослепла от неожиданно нахлынувшего света солнца, всего этого буйства красок уходящего лета. Руки дрожали, мысли блуждали в голове, словно пьяные Одаренные в поисках выхода… Отчего-то тошнило.
— Ха! Так-то она работает! — Дзинь пролетела мимо меня золотистым пятнышком и довольно уселась на ветке. В руках у нее белел цветок лилии, с лепестков которого капала вода, и я вдруг поняла, кто меня так нехорошо вытянул из сна. — Кто мне обещал с цветами помочь?!
Я задумчиво потрогала мокрые волосы… Как хорошо, что Дзинь меня вытащила… Странный человек в маске, слова «ты следующая» и, самое главное, атмосфера безысходности, мрака и отчаяния — всё это я помнила так, словно мне не сон приснился, а я на самом деле, наяву, побывала в кошмаре… Я помнила всё до последней детали, даже мягкость земли, расплывающейся под ногами и напоминающей болото. Всё-всё! Это-то меня и пугало…
Осторожно вытянув левую руку вперед, я повернула ее ладонью вверх, и судорожно выдохнула. Будто вены, за кожей пульсировали красные линии — они образовывали очертания дерева и светились мягким светом… Совсем как у сестры, совсем как у нее…
Но не успела я испугаться, а линии уже медленно потускнели и превратились в тонкие полоски, а через секунду исчезли вовсе.
— Весси, ну твои, твои это руки!!! Неземная красота, — ехидный голосок Дзинь выдернул меня из глубокой задумчивости. — Если налюбовалась, то подъем и за мной! Работать будем! Вон и Ханна тебя с нетерпением ждет, между прочим, ты ее задерживаешь!
— Дзинь, ты видела? — я протянула руку к фейке. Мне вдруг стало страшно… — Что это?
Фейка нахмурилась и слетела на ладонь. Чуть походив по линиям руки, она в задумчивости остановилась. По ее лбу пролегла едва заметная морщинка — так обычно бывало, когда она обнаруживала что-то странное…
— Я не знаю, Весси, — ее голос прозвучал необычно серьезно, и я испугалась еще больше. — Очень подозрительная вещь… Мне кажется, это рука, но я могу ошибаться…
