Меня, словно кто-то толкнул. Я неуклюже отшатнулась назад, и испуганно посмотрела на Олю. Её глаза были безумны, в них не было видно ни грамма иронии. Девушка превратилась в пустую массу, которая не то, что не видит смысла в жизни, она и жить-то перестала.
— Ты сумасшедшая, — неожиданно прошептала я.
— Может быть, — согласилась Демидова. — Но и ты будешь такой же через некоторое время. Поверь мне, когда ты узнаешь дату своей смерти, ты забудешь, что значит быть человеком. И кстати, я уверена, что твоя последняя речь будет гораздо красноречивей моей.
— Прощальная речь? Ты спятила, тебе нужна помощь!
— Никто нам не поможет, и не тешь себя надеждой! — Оля отмахнулась рукой, и сделала шаг ко мне навстречу. — Нам остается лишь сетовать на то, как жизнь несправедлива.
— Ты ошибаешься.
— Я никогда не…, не…
Внезапно Оля запнулась и испуганно посмотрела в мои глаза. Именно в этот момент, моё сердце рухнуло вниз, и я буквально услышала, как оно разбилось вдребезги. Девушка схватилась рукой за шею, и резко отпрянула назад. Столкнувшись спиной с холодной бетонной стеной, Демидова раскрыла рот, и начала судорожно хватать губами кислород.
— Оля, — испуганно прошептала я, чувствуя, как страх накрывает меня с головой. — Оля…
Я протянула вперед руку, и Демидова внезапно крепко вцепилась в неё. Вскрикнув, я попыталась вырвать ладонь из оков девушки, но тщетно. Ее тело пронзила судорога, и Оля с грохотом свалилась на пол. Вместе с ней, и я упала на колени, ощущая, как к глазам подкатываю слезы.
Что происходит? Что это?!
Я спрашивала себя, и одновременно боялась получить ответ, ведь в глубине души, я прекрасно его знала.
— Оля! Перестань! — закричала я, наблюдая за тем, как Демидова корчится от боли, от невыносимой боли. На её лице был виден ужас, в её глазах горела ненависть. И если бы крик был чувством, это был бы именно он. Девушку внутри буквально что-то рвало на части. Её свободная рука неуклюже искала опору, то, цепляясь железной хваткой мне в плечо, то, царапая старые стены подъезда. Я, поглощенная внеземным страхом, резко выдернула ладонь из оков Оли, и молниеносно вскочила с колен. Кинувшись к первой попавшейся двери, я ударила по ней кулаками.
— Помогите! — закричала я, и понеслась к соседней квартире. — Кто-нибудь! Прощу вас! Помогите! Ударив ногой по двери, я решила подойти ещё к одной квартире, но вдруг остановилась. Кто-то следил за мной, кто-то неотрывно смотрел на меня…
Повернув голову на Олю, я примерзла к месту, увидев, что её глаза направлены в мою сторону. Они прожигали меня, пронзали невидимыми молниями. Демидова испытывала ужасную боль, но это не помешало её рту растянуться в улыбке. Она, словно говорила: и ты скоро будешь на моем месте. И ты будешь умирать в грязном подъезде, в метре от собственной квартиры, и никто тебе не поможет. Никто.
Тогда, одержимая внеземным ужасом, я сорвалась с места и побежала. Побежала вон из этого подъезда, подальше от этого дома. Я не понимала, что происходит, просто не давала себе в этом отчета. Мои ноги передвигались отдельно от разума. Они несли меня всё дальше и дальше, и я не противилась. Я не останавливалась, потому что понимала, что едва моё тело остановится, я расплачусь. Я просто не выдержу, и упаду. Упаду от безысходности и леденящего душу страха.
Вдалеке послышался гром, первые капли дождя упали из черной, нависшей надо мной тучи. Прижав руки к груди, я прибавила скорость. Из головы не выходил образ Оли, её взгляд от которого бросает в холод. Мне вдруг стало так страшно, что слезы всё-таки покатились по горячим щекам. Я не верила, что только что стала свидетелем чьей-то смерти. Я не верила, что это вообще возможно, и на секунду в моей голове появилась мысль: может, это сон? Может, я сейчас лежу в своей теплой кровати, и мне снится кошмар, от которого утром не останется и следа? Но едва, я об этом подумала, как иллюзия обрушилась, словно карточный домик. Запястье внезапно заныло от боли, и я вспомнила, как в него железной хваткой вцепилась Демидова. Прикусив губу, я стала на остановке, и натянула на лицо капюшон. Автобус подъехал через несколько минут. Сев в самом конце, я крепко зажмурила глаза, и облокотилась головой о стекло. Руки дрожали. Но вовсе не от холода. Мне казалось, что я только что увидела то, чего видеть не должна была. Это полностью перевернуло всю мою жизнь, и поэтому, сейчас, я была потеряна. Я не знала, что мне делать, терялась в догадках: или я сошла с ума, или меня ждет такой же конец, как Олю.
Когда автобус остановился, я быстро вышла из салона, и побежала к дому. Дождь уже лил со всей его мощью, и поэтому, когда я ворвалась в квартиру, моё пальто полностью промокло. Бросив его в коридоре, я понеслась к себе в комнату, и грубо захлопнула дверь. Стянув с себя кофту и брюки, я кинулась к ванной, и включила напор горячей воды. Тут же пар сковал зеркало, и моё отражение исчезло за его пеленой. Облокотившись руками о раковину, я опустила вниз голову, и вновь закрыла глаза. Я не знала, зачем я это делаю, но мне почему-то казалось, что так я огораживаю себя от происходящего ужаса вокруг. Постепенно моя кожа порозовела, и я согрелась, но от этого руки дрожать не перестали. Выпрямившись, я неуверенно протерла ладонью запотевшее зеркало, и посмотрела себе в глаза. Что я хотела увидеть? Может быть ответ? Но ответ на что?
Сейчас на меня смотрела незнакомка. У неё были такие же черные волосы, светло-зеленые глаза, вытянутое лицо, и худые аккуратные плечи, но это была не я. Нас отличали друг от друга чувства. Например, я раньше никогда не боялась. Я была уверенной, решительной. Мой взгляд мог пронзить любого прохожего, а лишь одно слово — заставить сделать то, что я захочу. Но сейчас… Кто это?!
Я была настолько беззащитна, настолько уязвленная в самое сердце, что казалось, будто это не моё отражение. Глаза незнакомки внушали ужас. От этого по моей спине пробежали тысячи мурашек. Я нервно потерла плечи, и вдруг наткнула пальцем на шрам. Медленно развернувшись, я настороженно подняла взгляд в зеркало, и присмотрелась: две линии, симметричные от центра, пронизывали спину. Они напоминали перевернутую букву «V». Я никогда не рассматривала эти шрамы так досконально. Сейчас они показались мне отвратительными. Проведя кончиком пальца снизу вверх, я почувствовала, как крошечный электрический заряд пронесся через руку. Эти шрамы хранили в себе какую-то тайну, и вряд ли эта история была о том, как я упала с велосипеда, или поранилась, катаясь на лошади. Здесь было что-то иное. Что-то страшное и манящее одновременно. Ведь каждого волнует история своего рождения. Мы пытаемся узнать правду, найти ответы на все интересующие нас вопросы, докапываемся до истины, желаем услышать фантастический рассказ, связанный с тем где, как и почему мы родились. Но что делать тем, у кого ответов нет?
