После девушки помогли мне надеть тот самый ворох кружева, который оказался самым красивым в моей жизни вечерним платьем. Открытые плечи, корсаж, украшенный несчетным количеством сверкающих камней, пышная юбка и метровый шлейф. Затем девушки удалились, так и не произнеся ни слова. Я решила, что надо отдать должное мужчине, устроившему все это — он явно догадывался, как смягчить мой нрав.
Оставшись в одиночестве, я походила по комнате, но вокруг царила абсолютная тишина. Интересное дело: меня вырядили как куклу, да и кровать, усыпанная лепестками, говорит сама за себя. Где же тогда самая важная часть? Где хозяин?
Подобрав подол, я вышла за двери. Пусто и темно. Но на полу — все те же лепестки роз, что и в спальне.
«Что ж, поиграем пока по твоим правилам, — усмехнулась я про себя. — Вернуться к Александру я всегда успею. Здесь же явно намечаются события поинтереснее».
Ощущая себя принцессой из сказки, я так и шла по романтически обозначенной дорожке, пока она не закончилась у высоких резных дверей красного дерева. Помедлила немного. На всякий случай сплела в ладони основу для щита. Невменяемость Архана помнилась еще слишком отчетливо. Мало ли… он мне за Тимура мстить будет.
Не касаясь дверей, я толкнула их легкой воздушной волной. За ними оказался огромный зал, в котором негромко играла неведомо откуда взявшаяся музыка. Мраморный черный пол, уставленный такими же, как в спальне, букетами фрезий, горящие свечи. Внезапно я поняла, что фрезии — мои любимые цветы. Не знаю только, нравились ли они мне раньше или я полюбила их только сейчас.
В большом черном кресле, наклонив голову чуть вправо, сидел хозяин дома. При моем появлении уголки его губ чуть приподнялись; заметив сгусток энергии в моей руке, он и вовсе не смог сдержать довольной усмешки.
С тоской я подумала, что жаль портить столь красивый наряд.
Ашерро вертел в руках бокал темно-красного вина. Его-то он и стал рассматривать, когда я вопросительно приподняла бровь, не пройдя и половины пути до мага. Я молча изучала загадочное выражение на странно-счастливом лице явно замышляющего что-то Архана.
— Если помнишь, я ни разу не пользовался магией против тебя, — сказал он с легким укором. — С чего ты взяла, что теперь будет иначе?
А ведь он прав. Мне стало стыдно, но ненадолго, — физическую силу он еще как применял. Поэтому основу для щита пока оставим как есть.
— И что с того? — как можно более беззаботно спросила я.
Маг ухмыльнулся, и я заметила, как в черных глазах мерцает сияние. Бездна, еще немного, — и мне придется применять магию против самой себя, чтобы только не поддаться искушению.
Архимаг Ашерро медленно поднялся с места и подошел ко мне. Я даже глаза закрыла, только чтобы не смотреть на него. Не чувствовать, как желание берет верх над здравым смыслом.
— Танец? — ласково предложил он.
Ровный и тихий, такой глубокий и бархатный, мгновенно обволакивающий голос прозвучал прямо у моего уха. Я вздрогнула от неожиданности. Плетение защиты в руке распалось само собой.
Ну вот, теперь он еще и в курсе, что я концентрацию потеряла.
Бездна… забери меня отсюда.
Тем временем, не дожидаясь моего ответа, Архан одной рукой обхватил меня за талию, а второй взял все еще подрагивающую ладонь. Не давая мне опомниться, он закружил в ритме неспешного танца.
Шаг. Поворот. Моя голова кружится, но он ведет, а я подчиняюсь ему, позволяя вести. Два шага. Поворот. Я так и не открыла глаза, но чувствовала его дыхание — горячее, обжигающее. Шаг. Поворот. Его руки чуть касаются корсажа, но я уже просто мечтаю, чтоб он сжал ладони сильнее. Два шага. Поворот. Он опускает свою голову к моему виску и тихо шепчет мое имя, притягивая ближе к себе. Шаг. Поворот. Кажется, что танец длится бесконечно. По крайней мере, я желаю, чтоб он никогда не заканчивался. Два шага. Поворот. И музыка затихает. Арханиэлиус замирает, не отпуская меня. Мои ноги слабеют, и я начинаю оседать на пол. Он не пытается меня удержать, лишь придерживает, медленно усаживая меня в кресло.
Я отчаянно считала про себя вдохи, успокаиваясь и пытаясь вернуть рассудок на место. Я помнила, что не должна поддаваться своей слабости. Вот только сил не осталось.
Все такой же ласковый и нежный голос вернул меня обратно:
— Вина?
Пришлось открыть глаза и принять холодный бокал. Я держала его в руках, но не пила, зная, что если сделаю хоть глоток, то уже не смогу себя контролировать. Ашерро так и стоял, возвышаясь надо мной. Он задумчиво рассматривал меня и молчал. И я ничего не говорила. Но в прошлый раз, когда мы точно так же молчали в стенах этого дома, все закончилось плохо, поэтому я первая открыла рот:
— Я не понимаю, архимаг Ашерро. Что происходит?
Архимаг Ашерро поджал губы, сдерживая приступ смеха. Завел черные, как ночное небо, усыпанное звездами, глаза к потолку. Сделал вдох побольше, допил залпом вино и сел прямо передо мной. На пол. Придвинулся к самым ногам и только тогда вновь посмотрел на меня.
— Я объясню, если дашь мне слово, что не станешь пускать в меня воздушные потоки и все такое. Договорились?
В его словах слышался вызов. Ну как я могла его не принять? Конечно же, я согласилась.
— Ладно, — миролюбиво буркнула я.
Он, видимо, не поверил.
— Поклянись.
Чего?!
— На крови? — уточнила я с усмешкой.
Архан поморщился. Прикрыл на мгновение глаза.
— Просто дай слово, и все. Этого будет достаточно.
Странный он.
— Даю слово, что не буду шмалять в тебя своей стихией, — ответила я. Подумала немного, затем добавила: — По крайней мере, сегодня.
Послышался скрежет зубов. Кажется, Архан недоволен. Это хорошо. Когда он злится, я уже не чувствую к нему того, чего мне не положено.
Маг натянуто улыбнулся, забрал из моих рук бокал и опустошил его. Поднялся с места и потянул за руку следом за собой. Мы вернулись в коридор, поднялись обратно на второй этаж. Я было подумала, что мы идем в спальню, но и ее мы миновали. В итоге Арх привел меня на балкон, с которого был прекрасно виден весь внутренний двор его родового поместья. Это место я помнила прекрасно — и по воспоминаниям Лилит, и потому, что мое сердце однажды было разбито именно здесь. Мои руки коснулись невысоких каменных перил. Камень был очень холодным. Мужские горячие руки накрыли мои ладони. Я вздрогнула. Архан стоял прямо за моей спиной, и я очутилась в его объятиях, — его руки оказались с обеих сторон, не давая мне отойти.
— Знаешь, родная, — заговорил он, — сначала я сомневался. Когда Вероника объяснила мне, что произошло за то время, пока я был в гранях, я подумал, что все так и есть. Это же было разумно и логично. С другой стороны — разум и логика не всегда относятся к моей жизни.
