Его порадовала легкая тень недовольства, мелькнувшая на её лице. Впрочем, принцесса моментально взяла себя в руки. А он не позволил ей разразиться новым вопросом:
– Впрочем, сегодня я решил дать себе небольшой отдых, так как довольно давно не виделся со своим воспитанником.
– О как интересно, – она даже чуть на цыпочки не привстала. Этакая детская непосредственность. Очень правдивая игра. – Не знала, что преподаватели Академии могут брать воспитанников.
– Точнее, не имеют права, – равнодушно указал Соарен. – Это прописано в их договорах и закреплено магией. Но я не преподаватель. Поэтому Эндимон является исключением. – Демон позволил легкой тени какого-то теплого чувства скользнуть по его жилам, что очень не понравилось заклинанию превратившему его кровь в ледяную жижу. И в наказание боль пронзила его позвоночник так, что он вряд ли смог бы согнуться.
Серебристо-голубые глаза вспыхнули, словно, ледяное пламя. Похоже, принцесса Лунара уловила порыв Соарена. О да, девочка, тебе придется сильно постараться. Вы все еще не сломили свою новую игрушку.
– Кто же этот достойный юноша? Неужели он поступает в Академию? Или он выпускник?
– Как много вопросов юная леди, – снисходительно отозвался демон. – Но я могу частично удовлетворить ваше любопытство. Нет, он не учился и не будет учиться в Академии, так как слишком юн по закону. Но учитывая, что Император является ему чуть ли не ровесником, то может ситуация и изменилась бы, если бы уже сейчас ему не был присвоен статус Наследника. Я был приглашен к нему в Наставники с самого его рождения, как только его дед – глава Клана – забрал мальчика от его матери. Лорд Нервус всегда считал, что Наследника нужно воспитывать иначе, чем остальных детей.
Молодой Повелитель Зверей, последний, кто пользовался благосклонностью принцессы Лунара, пораженно ахнул:
– Он что, брат Шлака?!
– Младший, – не счел нужным скрывать Соарен. В конце концов, разве не именно этого добивался Энди? А вот теперь достаточно. – Простите, господа студенты… – он неспешно миновал их группу, игнорируя внимательные взгляды, выискивающие признаки проклятия.
Внутри разливалось холодное удовлетворение. Игра началась.
Он наконец, сможет отомстить за то, что ним сотворили, даже если Лорд Янус не найдет способа разрушить это заклинание.
О, он отмстит тем, кто решил, что Соарен Повелитель Разума, один из сильнейших своего пусть и немногочисленного Клана, может быть чьей-то игрушкой.
Я смотрел в свитки и не видел их. Заклятие «Вечного Сна», за всю историю Империи применялось от силы пять раз. Оно было… идеальным. Во всех смыслах. Необратимое. И не имеющее аналогов.
И, похоже, наложено было на ректора довольно давно. В дни, когда он только принял на себя обязанности ректора Академии, если брать в расчет симптомы, описные Наследником Земли и анализ крови Соарена.
Описание того, во ЧТО должен в итоге превратиться демон – оно и пугало и одновременно вызывало восхищение.
Заклинание, пришедшее к нам из мира Изначальных, где считалось запрещенным. Удивительно, но даже эти психованные ублюдки БОЯЛИСЬ своего собственного изобретения.
Однако в наше время нашелся глупец, который таки его применил. Самое поганое было в том, что УБИТЬ демона под этим заклинанием невозможно, он вроде как бы уже мертв. Его лишь можно впечатать в лед Вечного Сна и никогда ни в коем случае не разбивать, пока спустя тысячи и тысячи лет его тело не растворится в сиянии льда без единого следа. Соарен же уже был извлечен. Ему стерли память, но все признаки на лицо, и теперь к тому же заклинание активировано Вией… он начнет вспоминать.
– Что-то интересненькое? – фея заглядывает через плечо. Удивительно в этот раз он решил не висеть под потолком как какая-то летучая мышь.
– Безумно, – кивнул я.
– Расскажешь? Или мне потом подсмотреть и подслушать?
– Расскажу, – я откинулся на спинку стула. Почему бы и нет. Фея мыслит нестандартно, может него мелькнет какая-нибудь мысль по поводу всего этого. – Заклинание «Вечный сон» – это холод, что замораживает изнутри… И не только плоть. Чувства, разум, эмоции, то что люди, эти проницательные смертные, называют душой. Если процесс дошел до конца… В общем, такое существо растворяется во льде, что его сковывает снаружи… Есть такое место, где лед дышит. То есть он живой и полон тех чувств, что поглотил. В основном – это страх, отчаяние и ненависть. Представляешь, фея, целый мир, который ненавидит? Это не мир Изначальных, нет… там сам воздух пропитан холодной всепоглощающей ненавистью.
Зеленые глаза смотрят куда-то внутрь меня, словно увидели редкий экземпляр чего-то безумно красивого и опасного.
– О, вы демоны придумали это?
– Да, точнее не совсем мы. Изначальные открыли тот ледяной мир, который способен впитывать одно из самых сильных чувств будь то демон или человек…
– Или фея, – неожиданно серьезно кивает он. – Я понимаю, о чем ты говоришь, демон Иллюзий, я краем глаза давным-давно видел этот мир. Мы Истинные, не забывай… но я и предположить не мог, что кто-то может облечь это в заклинание. – Его глаза блестят искренним любопытством. – А… если приговоренного извлечь изо льда?
Я пожал плечами, бездумно глядя на бумаги:
– Есть записи очевидца подобного. Процесс пойдет до конца… Но в самом существе. Фея, это будет примерно как если этот мир, полный отчаяния и ненависти, вдруг обретет ноги. И возможность выплескивать силу наружу. Это оружие. Давно, еще на заре Империи, рыцарь добровольно пошел на это… Ради своего Императора и чести.
– И… что было?
Его косички касаются моей щеки, шепот обжигает нетерпением.
Я дернул плечом:
– Когда враг был повергнут, рыцаря отправили в тот мир, замерзать среди обломков своего нового дома, потому что ненависти ещё осталось очень много. Скорее всего, он и по сей день там.
– И кто в этот раз попал под это заклинание?
– Кое-кто, кто не хотел этого добровольно, – я провел кончиками пальцев по краю стола. – Я хочу найти вариант противодействия заклинанию.
– Я же говорил, что с тобой будет очень забавно, – шепнул он, чуть ли не касаясь острыми зубами моего уха. – Но, я думаю, моему брату понравилась бы ледяная статуя его вероломной возлюбленной.
– Чтобы он однажды разбил лед? – насмешливо откликнулся я, резко отодвигаясь от наглого феи.
– Ну ты же что-нибудь придумаешь к тому времени, – беззаботно откликается Зеленоглазый. – Помнишь, мы заключили Сделку.
– Помню, – отозвался я, задумчиво разглядывая бумаги. А ведь паршивец прав, это вызов для меня и не могу удержаться, чтобы не принять его. Это был бы достойный конец для королевы Электры. Но… это требовало большой работы.
