И два темных пятна на уровне его собственных глаз.
— Приветствую вас, милорд.
Принц уже собрался было познакомиться со здешним обитателем, но узнал голос Томаса Бартола.
— Что за черт, Том?! Что у тебя с глазами? — спросил Ричард, указывая на темные круги, закрывающие глаза инженера.
Они были соединены на переносице, а длинные дужки по бокам цеплялись за уши Томаса.
— Это очки.
— Странная штука. Ведь у очков прозрачные стекла. Ты что-нибудь видишь за ними? — Принц помахал рукой перед лицом инженера.
— Это закопченное стекло, чтобы глазам не было так светло, — пояснил Томас. — Желаете попробовать? — Он снял очки и протянул Ричарду.
— Да нет, спасибо, в другой раз. — Принц потоптался на месте. — Много этой ночью снега навалило.
— Да, сэр, — кивнул инженер. — Усилиями леди Анаис мы, кажется, добрались-таки до Фроста. — Он хмыкнул. — Слава богу, она не стала ничего рисовать на снегу, как тогда, у озера. А то, чувствую, мы этим утром могли бы любоваться танцующими снеговиками.
— Скептик! — услышал Ричард звонкий голосок Анаис.
— Шарлатанка! — игриво отозвался Томас.
И тут же получил снежком в плечо.
— Вижу, вы подружились, — заметил Ричард.
— Да, — кивнул Томас. — Несмотря на то что наука тяжело уживается с ведьмами, я все же не стал бы сжигать ее на костре.
— И что же так? — подначила его девушка.
— С дровами возиться неохота! — громко сказал Томас и шепнул Ричарду: — А может, просто настучать на нее святой инквизиции? Глядишь, тогда они меня в покое наконец оставят…
— А ты дров тут и не найдешь, — подойдя ближе, сказала Анаис.
— Да их тут полно, было бы время и желание! — Томас обвел рукой окружающий их лесок.
— Это иллюзия, ученая твоя башка, — тихо сказала девушка.
— Уж не ты ли ее создала? — продолжал язвить Томас.
— Нет, это мать-природа, — сказала Анаис. — Или ты и против нее что-то имеешь?
Томас пожал плечами.
— Позволь-ка свой меч. — Она протянула руку.
Томас нехотя вручил ей оружие.
Анаис подошла к дереву.
— Смотри, — сказала она и, размахнувшись, ударила по стволу мечом.
Вместо глухого звука раздался тонкий высокий звон, словно разбивался дорогой хрусталь, и белая шапка обрушилась с дерева, развеявшись серебристой пылью. Волосы Анаис засверкали в снежном облаке. А затем ствол дерева осыпался на землю мелкими ледяными осколками.
Дерева не стало, а звон в воздухе остался, резонансом заставляя звенеть другие деревья. И тут же, на глазах у изумленных Ричарда и Томаса, все они, одно за другим, стали рассыпаться белой мукой, украшая землю мелкими осколками ледяного стекла.
Ошалевший Томас наблюдал за этим потрясающим зрелищем, открыв рот, в то время как Ричард испытывал непонятное чувство радости и торжества от того, что девчонка смогла так лихо умыть закованного с головы до ног в знания, точно в доспехи, представителя науки.
Когда снежные облака осели, люди увидели, что теперь стоят вовсе не в лесу, а посреди белой пустыни, освещенной высоким холодным солнцем.
— Ну, что ж, уважаемый проводник, — сказал развлекшийся этим представлением Ричард, обращаясь к Анаис и потирая озябшие ладони. — Теперь полностью полагаемся на тебя. Куда лежит наш путь?
— Вон туда! — Анаис указала в сторону покрытых льдом и снегом гор.
* * *
Ледяные горы оказались гораздо дальше, чем представлялось на первый взгляд. Создавалось впечатление, что они просто отодвигаются к горизонту, не давая к себе приблизиться…
Солнце светило ярко, но с севера дул холодный ветер, забираясь в каждую щелочку, в каждую складочку одежды и заставляя рыцарей ежиться от холода. И ветер усиливался.
Особенно сильно мерзли пешие. По глубокому рыхлому снегу было не только трудно идти, от него обувь размокала и расползалась прямо на ногах. Несмотря на это, Ричард был вынужден согнать людей с повозок, потому что лошадям и без того было трудно тащить возы с облепленными снежной кашей колесами.
Помимо этого, уже целые сутки не прекращающийся снегопад превратился в настоящую снежную бурю, которая отнимала последние силы у идущих.
Наконец до скал осталось метров двести, и рыцари воодушевились. Словно и не было озябших ног в промокшей, раскисшей обуви, одеревеневших от холода мышц и уставших от слепящей белизны глаз.
Анаис повела их по узкому ущелью. С неба продолжал сыпать снег, но пронизывающий ледяной ветер сюда не добирался. В ущелье стояла такая гулкая тишина, что, казалось, было слышно, как снежинки ложатся под ноги. Горы сходились все плотнее, нависая над головами.
— Кони нервничают, — тихо сказал Кристофер, и его голос отразился от стен.
— А кому здесь будет уютно? — хмыкнул Кай. — Я не знаю, как выглядит край земли, но мне кажется, что примерно так, как это место.
— Вообще, говорят, что Земля круглая, — заметил Кристофер.
— Тогда странно, почему мы до сих пор с нее не упали?
Рыцари засмеялись.
— Что это? — Кристофер поднял вверх палец. — Ты слышал треск?
Кай прислушался.
— Должно быть, где-то лед треснул, — предположил он, с тревогой осматриваясь.
Треск повторился, но уже гораздо громче, прямо рядом с Каем и Кристофером, в скале, мимо которой они проезжали. Камни на глазах покрылись глубокими трещинами.
Порода продолжала трещать и трескаться, но вместо того, чтобы обрушиться, скала распалась на крупные и мелкие глыбы, которые тут же пришли в движение и начали превращаться в гигантских существ.
Рождающиеся на глазах рыцарей титаны были, на первый взгляд, неживыми, как огромные куклы-марионетки, но в то же время их движения говорили о том, что какая-то сила не просто руководила ими, а вдохнула в них жизнь. Эти громилы были раз в десять больше людей, и сжимали в крепких каменных кулаках огромные молоты.
Не успел Ричард отдать отряду приказ прийти в полную боевую готовность, как титаны уже перешли в наступление. И довольно странным способом. Рассредоточившись, они начали наносить мощные удары молотами по земле. Земля стала трескаться, покрываясь глубокими расщелинами, из которых тут же вырвались мощные потоки холодного воздуха, распространяя вокруг обжигающие морозные волны.
Эти волны накрыли не успевших ничего сообразить рыцарей.
— Я не могу оторвать от земли ноги! — закричал один из башельеров.
— И я не могу! И я! — послышалось со всех сторон.
— Что за чертовщина! — воскликнул Кристофер. — У моего коня ноги заледенели!
Голос Криса заглушало конское ржание. Конь, испуганно тараща глаза, пытался оторвать копыта от земли. Шея животного напрягалась от этих потуг, колени тряслись, и едва удерживающийся в седле рыцарь не мог его успокоить.
