— Все, да не все. Где же ты в реале говорящих оленей с гномами видел? Но ты прав: похмелье и здесь замучает, если только не знать маленьких уловок… — Санта хитро улыбнулся и продолжил: — Достаточно на следующее утро прокатиться по другим пирамидам с инспекцией и заодно поправить голову. В открытом-то астрале наша фантазия при нас, и придумать себе прояснение в мозгах — нефиг делать!
— Рудольф обещал подождать нас и не уезжать в стойло, — напомнил я Санте.
Как ни странно, это возымело решительное действие. Он уже сам позвал меня:
— Ну что там? Давай пошли! Олени в самом деле ждут.
Стало даже непонятно, кто у них в упряжке главный, Санта или Рудольф? А может, Санта так животных любит? Так или иначе, но я схватил свой треух в охапку, и мы вывалились на крыльцо.
— Сколько можно ждать? Мы уже перемерзли все! — раздалось радостное ворчанье с дороги.
Санта привычно вскочил на облучок и махнул мне, приглашая залезать в сани:
— Ну, куда едем?
— Ко мне в якорь. У меня там зеленая лужайка. Оленям должно понравиться, — сообщил я и добавил с опаской: — Только сани не тормознут по земле?
— Ничего, пройдут, как по снегу! Только ты их не тормозни своими опасениями, — предупредил Санта и гикнул: — Хей-ого!
Упряжка понеслась по дороге и через некоторое время взмыла вверх, взметнув облако снежной пыли. Когда белое марево рассеялось, я увидел, что мы летим в полной темноте.
— А как же тебя к себе привести? — спохватился я, вспомнив свои хилые эксперименты со Славой.
— Элементарно, хоть ты и не доктор Ватсон… Закрой глаза и вспомни свой якорь. Кстати, спасибо за оказанную честь. Пусть я и Санта-Клаус, но далеко не каждый, знаешь ли, хочет меня видеть в гостях.
Зажмурив веки, я представил свой домик на лужайке и услышал опять знакомое: «Хей-ого!» Чувствуя, что сани притормаживают, устремляясь куда-то вниз, я приоткрыл глаза и увидел, как наша упряжка заходит на посадку. Под нами была знакомая лужайка перед домиком с опушкой из елок и пальм.
— Однако! — произнес Санта, увидев дикую смесь деревьев в лесу, и рассмеялся. — Это как же тебя так угораздило? Или с ботаникой нелады? А вообще ценю — не каждый до такой дури додумается. Сразу видно: нашего полка человек!
— Добро пожаловать в гости! Олешек, наверное, распрячь надо?
— А, сами распрягутся — чай, не лохи какие, — махнул рукой Санта и уже оленям добавил: — Смотрите бананов не обожритесь! Знаю я вас, на дармовщинку… а человеку потом якорь восстанавливать придется.
— Может, Рудольфа для беседы пригласим? — спросил я Санту, не зная о правилах оленьего этикета.
— Ты очень хочешь все время его занудное ворчанье слушать?
— Ну, он такой мудрый… — протянул я, не решаясь поддакивать Санте при свидетелях, но тут же услышал недовольный ответ:
— Больно нужно слушать ваши «такие важные дела»! Лучше уж по бананы пойти, пока мои товарищи их не ободрали. Пейте сами свою водяру. Тьфу, гадость какая! — слышалось уже удаляющееся ворчанье.
Упряжка с санями осталась пустовать посреди лужайки. И когда они только успели выпрячься?
— Тогда прошу на выбор: или к бережку, или в баньку, или в дом к камину?
— Домом с камином меня не удивишь, а вот на солнышке погреться всегда хорошо. А то у нас все снег да снег. И Санте, знаешь ли, надоесть может! Слушай, а давай рыбки половим? Есть у тебя лодчонка какая-нибудь?
— Должна быть у бани, — неуверенно произнес я, вспоминая, что про это ничего не знаю.
Но как же без лодки с такой шикарной речкой? А где же ей еще быть, как не у банных мостков? Мы прошли к бане и увидели маленькую лодочку человека на три.
— Отлично! — похвалил я сам себя.
Санта, заметив мою радость, ехидно усмехнулся:
— Да! Чувствуется рачительный хозяин. Сразу видно: первый раз лодку видишь. Посудина-то хоть не дырявая?
— Сейчас проверим, — подыграл я ему и получил в награду хохот.
Но лодка не потонула, а в бане даже нашлись удочки и весла, которых, кстати, раньше там не было. И уж совсем невероятно — черви в банке и якорь с веревкой. Эх, хорошо жить, а жить в астрале еще лучше! Хм, что-то шуточки у меня какие-то левые… Ладно, разберемся.
Санта, уже в широкополой шляпе, шортах и с удочками, ждал меня в лодке, придерживаясь за мостки. Я не стал тянуть резину и прыгнул в лодку, оттолкнув ее от берега. Мой гость выгреб на середину протоки и забросил якорь. Вокруг царила полнейшая идиллия. Течение медленно гнало темную воду. В ней, как в черном зеркале, отражались легкие белые облачка на синем фоне неба. Солнце повисло где-то на полпути к горизонту, ласково грея бок. Из леса доносились трели разных пичуг. Развернув удочки, мы приступили к рыбалке. У меня промелькнула мысль, что Славка, наверное, уже весь заждался и вернулся к себе в тело. Но тогда тем более не было смысла спешить, особенно видя, как гость получает удовольствие от процесса рыбалки.
Однако он не стал тянуть кота за хвост и начал беседу:
— Ну, приступим к делу. Что за беда у тебя такая приключилась, что понадобилась моя помощь? — Санта следил за поплавком, который парил в небе, отраженном в зеркальной воде. Но вот поплавок ожил, слегка приподнявшись, и нырнул под воду, нарушив водную гладь расходящимися концентрическими кругами. Санта умело подсек и осторожно вытащил большущего, пляшущего на леске окуня, снял рыбину с крючка и похвалил меня: — Молодец! Хорошую рыбу у себя развел. Приятно вытаскивать.
— А можно сделать так: ты расскажешь о себе, а я потом о своих проблемах. Мне так интересно узнать о тебе и Рождественской пирамиде побольше! — Я подумал, что раз уж мы уселись здесь надолго, то надо как можно больше узнать о своих друзьях в астрале.
— А что бы ты конкретно хотел знать? — Санта заинтересованно посмотрел на меня.
— Ну, например, откуда ты взялся, из ангелов или душ?
— Ох, боюсь, у этой истории борода не меньше, чем у нашего Деда Мороза. — Взор Санты затуманился.
Я понял, что попал в точку и надо готовиться к долгой беседе, а он тем временем начал рассказ:
— Когда-то, лет сто назад, жил в штате Нью-Йорк один мальчишка по имени Ник. Ни богатством, ни прилежностью в школе, ни какими-либо другими данными не отличался. Разве что озорством и шутками прославился на всю округу. И был он, несмотря ни на что, уверен, что где-то существует настоящий Санта-Клаус, который раз в год дарит детям игрушки. Только, естественно, что одного Санты на всех не хватало и до Ника подарки никак не доходили. Да и сам паренек с горечью признавал, что за его поведение, кроме угля в носке, и ожидать нечего.
