Время шло, и ничего лучше, чем работать клоуном, этому мальчишке не пришло в голову. Да и не способен он был на другую работу. Зато клоунада ему удавалась как само собой разумеющееся дело. Дожил он так до двадцати с лишним лет, и больше всего в жизни ему нравилось быть Санта-Клаусом да раздавать детям подарки. Потому что нет ничего лучше, чем смотреть в счастливые детские глаза, всерьез верящие в Санту, приносящего им гостинцы.
В эту короткую жизнь вместилась и неудачная любовь, разбившаяся о скалы бедности молодого клоуна, и потеря родителей, и много других бед. Но никакие горести не могли заставить отказаться молодого парня играть свою роль весельчака и балагура. И вот в один несчастный или прекрасный день, смотря с какой стороны поглядеть, этот клоун упал с декорации местного театра и свернул себе шею. Оказавшись посреди сцены, он смотрел, как люди испуганно суетятся вокруг его безжизненного тела, лежащего под декорацией, — а он не чувствовал ни отчаяния, ни грусти…
Я сидел в слегка покачивающейся лодке, зачарованный повествованием и забыв об удочке, пока не поймал себя на мысли, что Санта действительно великолепный рассказчик. Затем, очнувшись, с каким-то мистическим ужасом подумал: а не сошел ли я окончательно с ума? Сижу в придуманной иллюзии и слушаю рассказы Санта-Клауса в шортах и с удочкой — чем не диагноз для психушки? Я тряхнул головой, избавляясь от наваждения, и спросил Санту:
— А как ты выходил в астрал?
— Я умирал по классической христианской схеме, так как был крещен и обучался религии в школе, да и всегда чувствовал присутствие Бога в душе. Меня встречали мама с папой и ангел-спаситель. Потом я прошел здешнюю школу выживания, и меня ознакомили с пирамидами астрала от инферно до рая. Тогда я и осознал, что могу наконец осуществить свою мечту и стать настоящим Санта-Клаусом, который дарит настоящие подарки детям! Я сделал свой выбор с самого начала и попросил ангелов свести меня с настоящим Сантой, живущим на Северном полюсе. — Чудной рассказчик-рыболов рассмеялся. — Я тогда еще не знал, что есть другие Деды Морозы, живущие в разных странах и называющиеся каждый на свой лад.
Я стал помогать тогдашнему Санте во всем и заодно «стареть», отращивая бороду. Мой предшественник более пятидесяти лет справлял свою службу. Мне он нравился, хотя, на мой вкус, был немного строговат — примерно как Дед Мороз сейчас. Мне повезло: старый Санта решил выходить в высшие круги астрала. Помню, он позвал меня и сказал: «Я исчерпал себя здесь и хочу поучаствовать в больших делах. Так что принимай бразды правления!» Через день его не стало. Вернее, он стал гораздо большим существом, чем мы сейчас.
— А как же ты раздаешь подарки — ведь дети живут в реале, а ты в астрале? Ты же не можешь раздавать им гостинцы?
— Так ты действительно ничего не знаешь об астрале? — удивился Санта. — Разве тебе не говорили, что в принципе здесь ты можешь все. Но если построение новых галактик и вселенных — удел тех, кто повыше, то уж заиметь своих детей может каждая пара душ. А там, где дети, там и Санта. Я, если можно так выразиться, обслуживаю детей пирамиды Отраженного реала — самого большого мира в системе астрала Земли. И поверь, это счастье — дарить детям подарки, да еще свои, а не купленные родителями. Ты не представляешь, как мне жаль, что этого нельзя проделать в реале!
— Тогда тебе вопрос от всех детей на Земле: как за одну ночь ты умудряешься подарить подарки сотням детей?
— Не сотням, а сотням тысяч! А вообще-то очень просто. Ведь у нас своя пирамида, а не абы что. Вот мой предшественник с коллегами оттуда, — он указал пальцем кверху, — с высших уровней, и растягивает для меня время. Понимаешь, — видя, что я начинаю тупить, пояснил Санта, — на втором и третьем уровнях астрала время еще не исчезает, но его можно сжимать и ускорять по своему желанию. Вот для меня и делают этот фокус на Рождество. Растягивают рождественскую ночь до бесконечности. А весь оставшийся год потом у меня, наоборот, как короткий отдых.
— Понятно, — кивнул я, хотя непонятного оставалось еще воз и маленькая тележка. — Слушай, а кто такие гномы и олени? Ни за что не поверю, что это души людей!
— Ну почему же, многие дети приходят побыть сюда настоящим гномом или эльфом. К тому же здесь у них есть возможность немножко поколдовать. Хотя ты прав, эти олени… — он показал на животных, с корнями и листьями уничтожавших мои банановые деревья, — являются ангелами, которых отрядила нам Служба Спасения. Они как бы не совсем разумны, вернее, у них не выражено самоосознание. Пожалуй, кроме Рудольфа.
— А гном Велхо?
— Это один очень самостоятельный и очень молодой человек, вернее, душа. Он уже месяц гостит, и пока ему наша зима не надоела.
— Спасибо за рассказ! Но знаешь, настал, наверное, и мой черед поведать свою историю.
— Интересно послушать. Что-то говорит мне, что она весьма необычна.
Да уж, необычна… Последствием моего рассказа было то, что Санта чуть с лодки не свалился, пока размахивал от удивления руками.
— Вы хоть понимаете, что существует основной закон игры? Никто и никак не должен попадать туда или оттуда сюда без согласования со Службой Равновесия!
— Да что за закон, что за туда-сюда, что за служба? — не понял я ни слова.
— Давно вы тут болтаетесь? — озабоченно прикидывая что-то в уме, спросил Санта.
— Да я-то три дня как в астрале, а на изнанке — уже дней двадцать как гуляем.
— Ну, если вас сразу не остановили, то, очевидно, есть какие-то резоны, — задумчиво произнес мой гость.
— В том-то и дело, что остановили. — И я объяснил Санте, как убрали Ташу и что Славка не находит себе места и будет рваться в астрал к своей ненаглядной в любом случае.
Вот это вдруг и сработало. Чувство справедливости у бывшего клоуна было явно гипертрофировано.
— Да какая же это сволочь такое подстроила? — возмутился Санта. — Что, не могли вам выход из тела закрыть? Это уже наглость несусветная! Ох, чует мое сердце, опять эти ангелы безмозглые влезли. А потом, говоришь, все затихло? Это значит, тот гадючник придавили откуда надо. Но я этого так не оставлю! — И уже сам предложил: — Когда твоих приятелей сюда вытаскивать будем?
— Если завтра в десять утра сможешь, то мы будем ждать тебя в моем дворе.
— Так… у вас время, наверное, московское?
— Да.
— Тогда выходите, и зови меня. Отсюда я, может, сразу вас и не услышу, а вот с изнанки враз запеленгую на своих оленях. Только учти: я не ангел-спаситель — перевезу на свой страх и риск. Ну а здесь уже все в ваших руках. И слушай, сообщить о вас в Службу Равновесия или сами управитесь? Я вашего права выбора нарушать не стану.
