— Значит будем охотиться на архимага? — спросил я и так очевидную вещь. Огюст умолк, и я чувствовал, что надо сказать хоть что-то, чтобы он наконец закончил свой рассказ.
— Именно. Можешь гордиться своей причастностью к великому делу. Эту охоту запомнят надолго, и конечно же еще и в летописи занесут. Мы отправляемся сегодня, так что, если у тебя есть какие-то вопросы, либо остались какие-нибудь незавершенные дела в городе, говори сейчас.
Но сказать мне помешал Самуэль.
— Господин, старший инквизитор, — поднявшись со стула, обратился к Огюсту слуга примаса. — Раз вы разрешили и уладили все нюансы касательно охотника, я, пожалуй, откланяюсь. Отец Гилберт весьма болезненно относится к тем моментам, когда меня долгое время нет с ним рядом. Несомненно, я передам ему и ваше решение относительно Касия.
— Надеюсь, у нас с ним из-за этого не случится разногласий.
— Не думаю. Как уже однажды говорил вам епископ: это ваши люди. Вам и решать.
— Отлично. — Огюст вальяжно кивнул. На что Самуэль отвесил ему поклон и, бросив на меня свой фирменный безэмоциональный взгляд, скрылся за дверью. — Так что, Касий, есть вопросы?
— Один есть. — робко ответил я. Я все еще был не совсем уверен относительно своего статуса, мои руки как-никак по-прежнему сковывали цепи. Поэтому я сомневался, стоит ли вообще озвучивать то, что меня беспокоит. То, что у меня получится добиться удовлетворения моих просьб, было весьма сомнительно, а вот довести старшего инквизитора до новой вспышки ярости — легко. — Вам ведь известно о моей слабости к определенным погодным условиям? Сейчас как раз сезон дождей. А путь, как я понимаю, нам предстоит неблизкий. Как же мы тогда будем преследовать мага, если я на прошлой неделе несколько дней не мог выйти из комнаты?
— На этот счет не волнуйся, я уже все придумал и даже заказал у местного отделения ордена специальный транспорт. — покровительственно посмотрел на меня Огюст. — Не шибко удобный, зато решающий все наши с тобой проблемы.
Чтобы решить все мои проблемы, этот транспорт должен иметь толстенные каменные стены. Подозреваю, вряд ли у ордена со всеми их возможностями найдется подобный фургон.
Мне конечно же захотелось уточнить все детали касательно транспорта, но я себя переборол. Бич Отступников только выглядел благодушно, а на самом деле внутри у него кипел вулкан. Пережив не самую удачную неделю, как апогей, узнать о смерти своих людей. После такого любой будет рвать и метать, раздираемый не самыми добрыми эмоциями.
— Еще что-нибудь? — поощрительно улыбнулся мне искатель правды. — Ну же, давай, не стесняйся. Скоро будет уже пора отправляться. Времени на экивоки нет.
— Вообще-то, да. Во время охоты на альву я был легко ранен. — Забыв, что скован, я дернулся, чтобы задрать рубашку, но, звякнув цепью, поморщился и вернул руки на стол. — В темнице лекарского ухода не было, а травма меня по-прежнему беспокоит. Может быть получится до отъезда пригласить врача для осмотра?
Все же инквизитора я разъярил. Слава Высшему, гнев его был направлен не на меня, а на тюремное начальство. Огюст внезапно взорвался целой чередой ругательств, направленных в их адрес. Он кричал, грозил, практически топал ногами, громко извещая о том, что он думает обо всех ленивых чиновниках, не исполняющих своих обязанностей, пока в дверь не заглянул переполошенный шумом охранник. Искатель правды не растерялся и тут же послал стража за лекарем. Тот, вытянувшись на мгновение как струна, убежал выполнять поручение инквизитора.
Молодой оратор, несколько ошарашенно слушая тираду Огюста, тоже, кажется, проникся. Испугавшись попасть под его горячую руку, ни с кем не прощаясь, он выскользнул из кабинета, оставив нас с инквизитором вдвоем. Я с завистью посмотрел ему вслед. К сожалению мое исчезновение без последствий для меня не обойдется.
Вздохнув, я остался сидеть за столом. Бич Отступников продолжал свою опроведь как ни в чем ни бывало, словно бы даже не заметив побега с поля боя.
Само собой, я ни на мгновение не поверил, что старшего инквизитора возмутили мои страдания, или что он проникся ко мне дружественными чувствами. После того как он совсем недавно взвешенно и обстоятельно решал жить мне или умереть? Вот уж, вряд ли. Нет, все гораздо проще. Огюст всего лишь испугался, что в его очередной охоте на мага я буду ослаблен или даже вообще не смогу участвовать. Конечно же такого срыва своих планов он допустить не мог.
Долго ждать врача не пришлось. Он либо жил на соседней улице, либо у ворот орденского особняка дежурил извозчик. По-другому так быстро лекарь добраться бы не сумел. Войдя в кабинет, он безошибочно определил во мне своего пациента и приступил к осмотру. По такому поводу с меня даже сняли проклятые оковы. Правда убирать далеко не стали. Кроме того, в комнате остался стоять один из охранников. Нет, серьезно, что они думают? Что я вдруг взвою и покусаю кого-нибудь из присутствующих?
Тем временем лекарь обошел меня со всех сторон, оценивая мои не слишком выдающиеся данные внимательным взглядом и легонько надавливая на те места, которые ему больше всего не нравились. А не нравилось ему во мне, судя по всему, много что. Я кривился, но молчал.
— Что ж, критичных повреждений я тут не вижу, — наконец выдал он свой вердикт. — Переломов нет. Всего пара трещин в ребрах и множество мелких порезов и ссадин. Но все это предельно запущено. Как говорил мой учитель: можно умереть и от занозы, если не уделить ей должного внимания. Я пропишу вам курс лечения. Его придется соблюдать еще несколько недель.
Бич Отступников неохотно кивнул, а господин врач на живом примере стал показывать, как меня нужно лечить. Быстрыми и уверенными движениями смазал каким-то вязким веществом все царапины и места укусов, доставшиеся мне на память от злобного крысиного народа, а на ребра наложил стягивающую повязку. Я шевельнул плечом, двигаться стало заметно комфортнее.
Окинув гордым взглядом свою работу и получив от старшего инквизитора звонкую благодарность, лекарь удалился. Мы же остались сидеть в кабинете ожидая непонятно чего. Ну то есть, непонятно чего для меня, Огюст-то знал, вот только делиться со мной не собирался. Но я не возмущался. Рядом на столе, наглядным напоминанием тому, как зыбко мое положение, лежали оковы.
Ждать, так ждать. Это я умею. Профессия охотника на магов на девяносто процентов состоит из ожидания, пока не проявит себя очередная жертва.
Устроиться поудобнее, правда, не вышло. После наложения повязки захотелось прилечь. Но кабинет — место для переговоров, и там не нашлось даже самой завалявшейся кушетки. Горизонтальное положение можно было принять только на полу или на столе. Пара роскошных кресел, стоявшая по углам комнаты, в этом вопросе тоже выручала слабо. Разве что свернуться в одном из них калачиком. В этом плане они серьезно проигрывали даже моей тюремной лавке.
Наконец, когда из-за монотонного раскачивания инквизитора на стуле, под скрип древесины меня уже начало клонить в сон, дверь отворилась и в кабинет заглянул один из охранников особняка.
— Транспорт прибыл, господин инквизитор.
— Отлично. — вскочил со своего места искатель правды. — Остальные, надеюсь, уже в сборе?
— Все ждут снаружи.
— Пойдем, Касий. Время отправляться в путь. — махнул мне рукой Бич Отступников, и первым нырнул в коридор. Мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним. Что я и сделал, бросив напоследок прощальный взгляд на отблескивающие металлом кандалы.
На улице, возле ворот поместья, действительно собралась группа людей. Все верхом. Некоторых я даже начал узнавать, но тут мое внимание полностью захватил пресловутый транспорт. Это был не фургон, само собой, не карета и даже не какая-нибудь телега. По сути, это была большая клеть на колесах. Размерами: метра два на полтора, с мощными, толстыми прутьями, усиленной подвеской и выгравированной в полу символикой. Специфический орденский транспорт, служащий вроде как только для одной цели — доставить пойманную ведьму к ближайшему городу, имеющему обязательное представительство ордена, где ее ждал суд и возможно костер. Даже скорее наверняка. На таких дилижансах обычно развозили ведьм, славившихся своими антиобщественными взглядами и повышенной враждебностью к ордену. Тех, кто не захотел жить тихо-мирно, не нарушая Его законов и не используя свой низкий дар. И у кого было маловато сил, для того чтобы за ними прислали охотника.
