Николас натянул на себя рубашку из белых перьев, встал на край утеса, оттолкнулся и взмыл в небо, раскрывая огромные белые крылья. Легкие наполнил соленый пропитанный йодом воздух. Николас резко перевернулся, дернул руками, отделяя их от крыльев, и помчался в открытое море.
Налетавшись в свое удовольствие, он вернулся на берег, снял рубашку и нырнул в море. Холодная вода всегда отрезвляла его после пьянящего полета, но времени на купание оставалось не так много. Внимательно изучив точку для телепортации на завтрашнее утро (каждый раз он добавлял к предыдущему расстоянию по 200 саженей, хотя хотелось уже добавлять по 300), он вернулся во двор штаба компании Норн. Замок начал потихоньку просыпаться. На улице появились первые заспанные офицеры, спешившие куда-то по своим делам.
Николас поднялся в свою комнату. Девушка уже проснулась, отвернула полог кровати и нежилась в лучах яркого летнего солнца.
- Почему ты никогда не дожидаешься, пока я проснусь? – спросила она, доставая из вазы гроздь винограда.
Николас пожал плечами, не желая отвечать на неудобный вопрос. Девушка, приподнявшись на одном локте, с видом опытной куртизанки положила себе в рот зеленую ягоду. Тонкая шелковая простыня соскользнула с ее плеч, обнажая молочно-белую грудь. Николас болезненно поморщился. Он терпеть не мог ее утренние игры. Кокетливо улыбаясь, девушка перебралась на угол кровати поближе к Охотнику и обняла его за плечи.
- Шанти, не сейчас. Мне надо идти, - грубо отстраняясь, сказал он.
Пристально глядя на него, она заговорила сладким воркующим голосом:
– Знаешь, что делают женщины из южных городов Священной Империи, чтобы их мужья не уходили из дому? Они подливают в вино на завтрак отраву, и если те не вернутся к вечеру, чтобы принять противоядие, то будут умирать в жутких мучениях.
- Интересно, а что делают мужья с неверными женами? – резко осадил ее Охотник.
Шанти тут же потупилась. Упоминание о муже мигом остудило ее пыл. Николас натянул на себя форму и поспешил убраться из комнаты, пока их милая беседа не переросла в скандал.
***
Бианка, ученица Николаса, смиренно ждала своего наставника уже больше часа за столом в библиотеке. Мануши{69} или древнейшие, так называли ее народ в Священной империи, западном Эламе и южной Нормандии. Темнокожие, с яркими голубыми глазами, их мужчины лысели в раннем возрасте. Женщины же наоборот от природы имели густые волнистые волосы. Они вели кочевой образ жизни, зарабатывая деньги уличными представлениями. После того, как в Священной империи истребили всех Стражей, праведный гнев единоверцев пал именно на манушей. Их гнали из городов, как крыс, нередко били камнями или даже вешали. Бианке не повезло появиться на свет именно в этой враждебной стране. Ее родной табор перебили на самой границе с Нормандией, чуть было не спровоцировав новую Войну за веру между двумя странами. Подоспевшим приграничным патрулям удалось спасти лишь одну тяжелораненую девочку.
Бианка заметно нервничала. Каштановые волосы каскадом ниспадали ей на плечи, закрывая непроницаемой вуалью правую сторону лица. Тонкие смуглые пальцы перемешивали стопку широких карт. Николас часто опаздывал, но именно сегодня тягостное ожидание было похоже на пытку.
Наконец, на лестнице послышались торопливые шаги. Бианка тут же их узнала. Она закрыла глаза, вытащила из колоды первую попавшуюся карту и положила ее на стол шапкой вверх.
- Ну что, моя любимая ученица, готова? – по-дружески подмигивая спросил Николас.
Все члены компании Норн были обязаны раз в полгода брать себе учеников. Обычно каждому доставалось по одному-двум новобранцам. Ноэль, с его неуемным энтузиазмом и энергией брал по четыре при том, что он одновременно занимался со своими воинами строевой подготовкой, конными и пешими боями. И где только время находил? Николасу тоже давали по три ученика из-за случайно обнаружившейся у него способности находить подход к самым безнадежным случаям. Не то, чтобы он сильно возражал. Чем сложнее ставилась перед ним задача, тем с большим запалом он брался за ее решение. Много читал, изучал, ломал голову в поисках возможных средств и способов. В такие моменты Николасу начинало казаться, что все это он делает по доброй воле, а не потому что оказался пленником компании Норн без возможности сбежать или вырваться силой.
Бианка была именно таким безнадежным случаем. Среди манушей ясновидцы встречались так же часто, как среди лапландцев. Но дар кочевников был очень своеобразным, неотрывно связанным с древними традициями этого народа. Чужаки редко могли понять его особенности. Когда на табор Бианки напали, она была еще слишком мала, чтобы постигнуть наследие свое народа. А после смерти манушей, когда компания Норн обнаружила у нее дар к ясновидению, брать ее в ученики все отказались. Никому не хотелось терпеть сокрушительное фиаско перед лицами своих товарищей.
Мануши всегда вызывали у Николаса большое любопытство, поэтому он решил не упускать свой шанс познакомиться с ними поближе. Проблема с даром Бианки заключалась в том, что ее не посещали видения, как это обычно бывало у ясновидцев. О прошедших, настоящих и будущих событиях ей говорили определенные символы, читать которые могли только мануши. Для работы с ее даром необходимо было составить эти символы в определенную систему.
Такой системой стала обычная колода карт, которую Николас прихватил из одного модного салона в Дюарле, где любила бывать Шанти.
Бианке карты пришлись по душе. Она вспомнила, что похожие были у ее бабушки, широкие, посеревшие от времени, с чудными картинками. Она рассказывала, что эти карты пришли к манушам из стародавних времен, когда людей еще и в помине не было. В них, часто говорила старая кочевница, сосредоточена вся мудрость мира.
Бианка предписала каждой карте из игральной колоды свое значение, основываясь на воспоминаниях из глубокого детства. Дело сдвинулось с мертвой точки. Карты мастерски подсказывали ей ответы на любые вопросы. Главное было правильно истолковать их. А это получалось далеко не всегда.
Через некоторое время Николас сделал для Бианки ее собственную колоду. Она состояла из широких карт с рисунками, которые она запомнила из детства. Именно эта колода и стала главным инструментом в работе девушки. И хотя Бианка до сих пор не чувствовала в себе уверенности, предсказания ее стали намного менее туманными и, как правило, сбывались, хотя и не самым очевидным образом.
Уже прошло полгода с тех пор, как Бианка поступила в ученичество к Николасу. Она была последней из его группы, кто еще цеплялся за него, как клещ, боясь сделать свои первые самостоятельные шаги в этом мире. Нет, он не давил на нее и не торопил, но в один прекрасный день сказал ей, что пора бы уже пройти последнее испытание.
