Мы шли на изменившийся звук, сильных ударов чего-то твердого и тяжелого.
Понятно. Двери вскрывают. Без магии. Взломом занимались мизерные остатки нашего воинства, в виде десятка эльфов, орков, людей и пары гномов. И судя по их сосредоточенно-ожесточенным лицам, у них к колдуну, немалый счет.
Дверь, едва держалась, но с каждым ударом, дерево поддавалось, выгибаясь внутрь. Еще несколько таких ударов, и, раскроется.
Ха, "великий" колдун, не умеет ставить щиты как Рэн. Помниться, в гостинице, враги, даже прикоснуться не смогли…
Победа над дверью, наконец, состоялась. Но войти туда, не смогли. Видимо, магическая защита все-таки стояла.
Заметив нас, мстители отступили и склонили головы перед Рэном. Хотя по виду эльф, больше напоминал случайно оживший труп с серьезными травмами, чем на предводителя победителей.
Потом они поприветствовали нас. Рэн поклонившись в ответ, сказал:
— Вам пока, лучше побыть здесь. Враг еще не ликвидирован… Мы не стали дожидаться их ответа и после мгновенного исчезновения защиты, заслуга Рэна, быстро вошли в комнату.
Встретил нас лорд Пилс… в обличье Тигра.
Наверно самого уродливого на свете.
Никакой грации и красоты, эти опасных животных в нем, не было, хотя эти самые качества щедро присутствовали в нашем волке. Он олицетворял только жуткую, сумасшедшую жажду крови. Тигр-пожиратель. Трупоед.
Кроме него в лаборатории, смущенный образом колдуна, я поздно заметил своего отца и сестру. Кинулся к ним, но Рэн твердо схватил меня за плечо.
— А я и не знал, что твой сын комнатная собачка эльфа, гархх, — высокомерно-светским тоном произнес, неведомо как ставший человеком Пилс.
— У отдельных хозяев и комнатной собачкой быть — честь, — ответил я колдуну.
Лорд промолчал, но просвечивал взглядом насквозь так, что становилось не по себе.
Сильвия.
Поразил контраст между мрачными скалами, где живут чудесные древние эльфы и белоснежным замком колдуна.
Когда мы, не останавливаясь, вошли в покои Пилса, в глаза мне сначала бросился тигр, сидящий около массивного стола. Потом, двое гарххов, сидевших на пушистом ковре.
Один был высокий, худощавый. С темные волосами, лицом являющем благородную кровь. Светло-голубые глаза, смуглая кожа, острый взор, пронзающий ледяным высокомерием.
Где-то это все, я уже видела, ну кроме высокомерия, конечно. Опустила взгляд, у него отсутствовала рука.
Меня передернуло. Рядом с ним, на ковре, находилась заплаканная гарххин, по виду совсем девочка.
Я прошла и стала у стены, в отдалении, чтобы если что, не мешать друзьям, драться с тигром.
Джером, едва заметив связанных заложников, кинулся к ним, но его поймал Рэн. Тот не стал сопротивляться. Умница. Не для того мы столько перенесли, что бы напоследок урода ссорами радовать.
Лорд видимо, что-то сделал, потому, как Рэн резко дернулся, но устоял, при этом еще и сдержал взбешенного гархха. Лорд, ернически отметил:
— Эльф, ты, изучал чародейские науки под руководством какого-нибудь почтенного магистра?
— Нет, я изучал боевую магию, под руководством Древнего эльфа…
На лице Пилса внезапно появились кровавые надрезы, крест накрест.
С лица колдуна, мгновенно, исчезла надменная улыбка.
— Думаю тебе все и так ясно… — начал, было, эльф. Но лорд резко подскочил к заложникам и схватил девушку за шею.
— Ты так и не понял, что все решаю я, а не ты, ученик Древних… Девушка перепугавшись, тихо заплакала, — Выбирай, гархх, кому жить? Отцу или сестре? Нет? Не можешь выбрать — я помогу. Дайте мне, эту вашу… спутницу, — презрительно споткнувшись, на моем названии, сказал он, сжав горло бедняги еще сильнее, — И я оставлю жизнь, почти бессмертную, твоим родным… Он вызывающий посмотрел на Джерома.
Не смотря на требование моей жизни, он меня и взглядом не удостоил, с момента нашего появления.
Даже, если он сказал серьезно, что отпустит их — во что верится с трудом, — зачем ему я??! Доли секунды, и я поймала себя, на том, что уже подошла к колдуну. Рэн ринулся, но не успел, меня перехватить. Зачем? Глупый…
Я устала, оцепенела от страданий, из-за этого наверно и чувствовала себя на удивление спокойной. Или просто смирилась с тем, что уготовила судьба? Я уже не знала.
Колдун отшвырнул гарххин и жестко схватил меня за волосы. Рэн ринулся ко мне, но теперь его перехватил Джем.
— Зачем тебе она? — спросил Рэн, холодным тоном.
У меня от боли, слезы текли, сами по себе. Но, я пыталась пхнуть ногой, гарххин, не вовремя впавшую в прострацию.
Наконец, она поняла, что свободна и ринулась к брату. Джером подхватил ее и прижал к себе. Потом, что-то шепнул на ухо и отправил за дверь. Я висела на своих волосах, не доставая носками до пола. Все происходило в течение нескольких секунд, но мне казалось это длиться и длиться…
Тут с колдуном случилось странное. Он перегнулся с криком назад, пытаясь отбиться от кого-то. И выпустил меня из рук.
Я мгновенно метнулась к эльфу.
За этот миг, колдун стал тигром и отбил лапой невидимого обидчика. Так, что тот заскулил.
Рик! Это ж Рик! Я в ужасе повернула лицо к Рэну. Тот был занят и на меня не смотрел. Так значит, вот куда он делся, а я про него и забыла, а его эльф на всякий случай сделал невидимым. Теперь что с ним?!?
Тигр перепрыгнул кресло, как конь через препятствие, и приземлился около гархха. Джером подскочил к отцу, одновременно с ним.
Но проколоть мечом не смог. Не смог даже, зацепить колдуна. Тот зверски улыбаясь, махнул лапой, как лезвием, по горлу гархха.
Рэн был уже там. Он снял защиту и проткнул колдуна клинками….
Тут неожиданно сгустился воздух. Внутри все содрогнулось…
Из черного дыма прорисовались фигуры.
Даже, не видя их силуэтов, от панического ужаса меня трясло. Я закрыла глаза и заткнула рот костяшками руки, чтобы не закричать. Все сжималось от жути. Потом стихло. Я сидела с ледяной испариной, не было сил вздохнуть. Тело колдуна пропало!!!
— И кто это был? Послышался тихий голос Джема?
Судя по виду, ему, в окружении этого черного тумана, пришлось хуже, чем мне.
— Это те, с кем воюют Древние… настоящие демоны. А не просто расы злобных уродов, которых мы видели сегодня.
— Да, вот не думал, что буду когда-нибудь содрогаться от страха… — он покачал головой. Я представляю, что значит такое признание для гордого гархха.
Рэн склонился над раненым, лежащим в луже крови. Отец Джерома равнодушно смотрел на нас. В его глазах была пустота.
Он не хотел смерти, но и воли к жизни уже не было. Оживившись на минуту, он обнял сына и… ушел за грань.
