- Чего ты боишься? - шепотом спросил он.
- Всего, - нехотя ответил Элиа, - Гоблинов. Диких котов. Глубоких пропастей. Колдунов, которые хотят забрать колдовской камень себе. Боюсь женщину в черном плаще. Боюсь, что мы не найдем дорогу в Нумар. Боюсь, что не смогу сохранить камень и выполнить поручение.
- Я тоже боюсь, - пожал плечами Кадо.
Элиа резко поднял голову и обернулся к нему. Его щеки мокро блестели в тусклом свете затуманенных звезд. Глаза были полны слез и казались пугающе огромными.
- Тебе можно бояться, а мне нельзя, - срывающимся голосом прошептал он, - Я должен делать вид, что так все и должно быть, что для меня это раз плюнуть. Конечно, ведь именно мне Гвендаль доверил камень! Знаешь, что он мне написал в письме? Я помню слово в слово: "Я могу доверить камень только тебе. Ты не заинтересован в нем и чист душой." А откуда он мог знать, что я чист душой? Почему он был так уверен, что я справлюсь?
- Ну, - озадаченно протянул Кадо, - Он все-таки чародей.
- Знаешь, в пятом классе у нас была учительница химии злющая-презлющая, - вдруг почему-то рассказал Элиа, - Ее все боялись. Один раз мы с мальчишками перед ее уроком в классе гоняли в футбол портфелем, и я разбил вазочку у нее на столе. Только успел выкинуть осколки в мусорную корзину, и тут пришла химичка. Я думал, она не заметит, а она, как назло, увидела. И решила, что это Машка Бибикова, которая дежурила, разбила вазу. Машка была такая толстая, неуклюжая. Химичка начала на нее орать, а Машка оправдывалась. Химичка разозлилась и решила, что Машка ей врет. Она ее оставила после уроков. Машка тогда расплакалась, а химичка из-за этого еще больше взбесилась и велела ей прийти завтра в школу с родителями. А я посмотрел на все это и промолчал.
- Ты ведь не нарочно разбил эту вазу, - пожав плечами, заметил Кадо.
- Да при чем тут нарочно-ненарочно! - неуклюжие утешения вдруг рассердили Элиа, его глаза засверкали, - Я струсил, понимаешь? Я знал, что если я сознаюсь, то со мной будет то же, что и с Машкой. Поэтому я просто промолчал. Я обыкновенный трус!
Голова его тяжело поникла, и он не то вздохнул, не то снова всхлипнул. Кадо чувствовал, что на него наваливается растерянность.
- Ну, хочешь, когда заклятье развеется, - начал он.
- Не хочу! - отрезал Элиа опять с той же внезапной, не похожей на него злостью, - Я хочу, чтобы меня оставили в покое! Я хочу спать!
Он повернулся к Кадо спиной и накрылся одеялом с головой. Теперь он лежал тихо и больше не плакал. Кадо перевернулся на спину, глядя на свод пещеры, и тяжело вздохнул. Теперь он понял, почему перед отъездом Элиа был таким странным. После этого разговора на душе у Кадо скребли кошки. Ему хотелось, очень хотелось сказать Элиа, что-нибудь успокаивающее и ободряющее. Но он понимал, что утешить друга ему нечем.
Утром Тарилор, как обычно, разбудила всех. Она уже успела умыться и сходила поохотиться. У нее на поясе висела связка тушек диких перепелок, привязанных за лапки.
- Бедные птички! - захныкал Юн.
- Вкусные птички! - сказал он полчаса спустя, уплетая подрумяненное на углях перепелиное жаркое, - Жаль их так мало.
Утро было сырое и прохладное. Каменные глыбы вокруг пещеры были покрыты влажной росой. Обрывистые опасные тропы окутывал туман. Путники, сонные и неразговорчивые, завтракали у костра перед дорогой. Изо всех только Вернигор выглядел бодрым, несмотря на бессонную ночь, проведенную в дозоре. Остальным даже показалось, что Вернигор способен вообще никогда не спать.
- Воины Крылатого Льва страсть какие натренированные, - шепнул Юн Илье.
Илья молча кивнул. Он ел мало и смотрел все время куда-то вдаль. Кадо показалось, он жалеет о том, что ночью раскрыл свои истинные чувства.
- Ты что-то бледный, Элиа, - сказала Тарилор, которая тоже ела мало, аккуратно разрезая еду маленьким ножичком и запивая водой из родника, - Не заболел?
- Нет, все хорошо, - сдержанно ответил Илья и опустил взгляд в свою кружку с заваренным на костре травяным чаем.
- Кадо мне только что рассказал, - в голосе Тарилор появилась некоторая неуверенность, - о твоих трудностях.
- Рассказал?!
Илья вдруг перестал прятать взгляд и во все глаза возмущенно уставился на Кадо.
- А еще говорил, что друг! При первой же возможности взял и разболтал! - воскликнул он, покраснев от смущения и досады.
- Ну, - Кадо не нашел, что ответить и потупился.
- Он правильно сделал, - возразила Тарилор, - Положение серьезное, и мы не можем рисковать. И заставлять тебя мы не можем. Ты можешь и дальше выполнять поручение только, если ты сам этого хочешь. А если ты боишься...
- Элиа вовсе не боится! - возмутился Нок, - Вы, эльфы, вечно выдумываете чушь.
Тарилор повелительным жестом приказала гному замолчать, даже не удостоив ответа. Она выглядела очень серьезной и озабоченной.
- Если ты боишься, что не справишься, Элиа, - повторила она мягко, - Ты можешь подождать, пока заклятье от воров развеется. И тогда передашь этот...- она недоверчиво покосилась на Орна, слушавшего с жадным вниманием, - эту вещь любому из нас, кому ты доверяешь.
- Только не мне, - добавил Юн.
- А я согласен, если это необходимо, - скромно промолвил Орн, - Кстати, а что это за вещь?
- Это камень, - не обращая внимания на предостерегающие взгляды Тарилор, объяснил Илья, - Скажем так, драгоценный. Да, я боюсь. Это правда.
Сделав это признание, он с вызовом посмотрел на своих спутников, взиравших на него с сочувствием.
- Я вовсе не герой. Я просто пишу книги и не гожусь в спасители мира, - грустно, но спокойно добавил он, - Но камень я вам не отдам.
- Но это разумно, - заметил Вернигор, - Если не можешь сделать это сам, найди того, кто тебя заменит.
- Заклятье скоро развеется, - утешительно проговорила Тарилор, - И ты потом сможешь поехать домой.
- Домой? - задрожавшим голосом переспросил Илья, и его брови в страдальческом изломе сошлись над переносицей, - Да ты спятила. Да вы все спятили!
- Не горячись, Элиа, - ласково пробасил Нок, - Ты еще молод для таких приключений. В другой раз все будет по-другому. Я тебя провожу обратно в Ильраан.
- Нет, - Илья мотнул головой; его щеки сначала вспыхнули, потом побледнели, голос снова задрожал, - Я слабак, конечно, что уж там говорить. Но я никогда и ни за что не отдам этот камень никому из вас. Даже не просите, - он вдруг вскочил и выкрикнул со слезами в голосе, - Потому что я сам ношу свои камни! И отвалите от меня все, понятно?
И пнув ногой стоявший на пути котелок с похлебкой, он убежал в сосновый лесок.
- Вот еще новости! - Кадо вскочил, чтобы бежать за ним, но Вернигор поймал его за полу плаща и остановил.
